Ошо. История жизни независимого мистика
Шрифт:
В результате союза этих двух любящих, простых и честных людей в доме ее родителей в Кучваде 11 декабря 1931 г. Сарасвати произвела на свет очень красивого и здорового мальчика.
Мать Ошо припоминала, что через несколько дней после рождения сына она получила предзнаменование, что тот будет обладать великой душой. Когда она была на шестом месяце, за ней, чтобы увезти в Кучваду, где она должна была рожать, приехал ее двоюродный брат. Это было время самых сильных муссонных дождей, и река Нармада, которая пробегает между Тимарни и Кучвадой, вышла из берегов. Лодочник отказался
Беспомощные, мать Ошо и ее кузен провели три дня у реки, ожидая, когда вода спадет. На третий день мимо проходил высокий, внушительного вида монах и увидел их, ожидающих переправы. Монах сказал все еще не желавшему перевозить людей лодочнику, что чрево этой благородной женщины носит великого человека, который скоро появится на свет. Он убедил лодочника, что он и его пассажиры останутся невредимы, поскольку им поможет душа этого будущего великого человека. Лодочник поверил монаху и поплыл через опасную, бурлящую реку. Слова монаха оказались верными. Все переправились через поток без какого бы то ни было вреда или затруднений.
Сарасвати была невероятно рада рождению сына. Ее родители тоже были очень счастливы, особенно новоиспеченный дед. Изящное телосложение и красота ребенка убедили дедушку, что в мальчике воплотился некто, кто был в прошлой жизни властителем, и дед, неожиданно для самого себя, назвал его «Раджа», что означает «царь».
Отец Сарасвати так сильно любил внука, что не разрешал ей увозить его назад, в Тимарни, где она жила вмести с Даддой и семьей его отца, занимавшимися хлопотной торговлей тканями. Ошо описывает это так:
«Мои ранние детские годы прошли в доме деда и бабушки с материнской стороны, которых я очень любил… Они чувствовали себя очень одинокими, поэтому и хотели меня воспитывать. Вот я и оставался с ними до семи лет. Я принимал их за моих отца и мать. Они были очень богаты, и у них было все, что нужно. Поэтому я рос как принц. Я стал общаться с моими настоящими родителями только после смерти дедушки и бабушки с материнской стороны… Я любил только их и получал от них только любовь».
Каждый раз, когда Раджу (Ошо) привозили повидаться с отцом и его семьей, для всех них это было радостное событие. Младший дядя Ошо, Шикхарчанд, рассказывал об одном невероятном событии. Когда Раджу привезли в Тимарни в первый раз, Шикхарчанд был первым, кому удалось взять на руки и подержать шестимесячного ребенка. Он приветствовал прекрасное дитя с бесконечной радостью. Позднее он дал Радже новое имя — Раджниш Чандра Мохан. До поступления в школу мальчика называли Раджа; после этого он принял свое официальное имя — Раджниш.
Рождение Ошо было неординарным событием. Это было рождением священной души, которая до этого уже ходила по земле в поисках истины. Его последнее рождение состоялось за 700 лет до этого в горах, где у этого человека была своя школа, привлекавшая как учеников из разных традиций, так и самых дальних мест.
Мастер (Ошо в его предыдущем рождении) тогда прожил сто шесть лет. Незадолго до кончины, чтобы достичь просветления, он постился в течение 21 дня. Но перед тем, как окончательно раствориться в вечности, у него
Он также видел громадные возможности в слиянии Востока и Запада, тела и души, материального и духовного. Он видел возможность создания нового человека, человека будущего, полностью независимого от его прошлого. Он, подошедший вплотную к достижению того, над чем так упорно трудился в течение всех предыдущих жизней, решил еще раз вернуться в человеческое тело — только из любви и сострадания к своим людям. Он обещал своим ученикам вернуться, разделить с ними его Истину и довести их разум до состояния осознанности.
Завораживающее повествование о предыдущем рождении Ошо вышло на свет совершенно случайно; сам Ошо не обратил на него внимания. Много лет назад, когда его мать была в Пуне, в гостях у мистера Рамлала Пунгалия, ученика Ошо, он спросил ее, не помнит ли она чего-то особенного о детстве ее сына. Сарасвати рассказала ему, что сразу после рождения Ошо не плакал и отказывался от молока, что было совершенно непохоже на других детей.
Я поднял тот же вопрос во время интервью с матерью Ошо в октябре 1979 г., спросив, не припомнит ли она чего-то еще в связи с тем, что она рассказывала мистеру Пунгалия. Она описала этот случай следующими словами:
«Да, он отказывался от молока три дня подряд. Я ужасно беспокоилась, но не знала, что делать. За ним присматривала моя мать. Она поила его водой и уговаривала меня не волноваться. На четвертый день она хорошенько искупала его, и он начал сосать молоко». Я спросил, не капризничал ли ребенок в течение этих трех дней? Она ответила: «Нет, совершенно нет, все эти три дня он был здоров».
Позднее Ошо объяснил это необычное обстоятельство сам:
«Это правда. Семьсот лет назад, в моей предыдущей жизни существовала 21-дневная духовная практика, которую следовало выполнить перед смертью. Я должен был покинуть мое тело после полного 21-дневного поста, но я не смог завершить его… Когда в той жизни мне оставалось жить три дня, меня убили… и эти три дня были упущены. В этой жизни эти три дня были наверстаны (когда Ошо начал сосать молоко только на четвертый день)».
Это убийство, согласно Ошо, не было актом вражды или неприязни.
«Много раз в разных беседах я говорил, — сказал Ошо, — что как Иуда долго пытался убить Иисуса, не испытывая к Иисусу враждебности, так и тот человек, что убил меня, не был настроен враждебно, просто его таковым сочли и относились как к моему врагу».
Ошо продолжает:
«Это убийство оказалось полезным. На момент смерти эти три дня остались свободными. После всех моих отчаянных попыток достичь просветления в той жизни я стал способен достичь его в этой жизни. После того как я прожил двадцать один год, это стало возможным в течение тех трех дней. Для каждого из тех трех дней мне пришлось прожить по семь лет этой жизни».