Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

Анфимова Анастасия Владимировна

Разложив на столе десять стрел и прикрыв рот мокрой тряпкой, Алекс нацедил в серебряный стаканчик зелья из пузырька со знаком скорпиона. И стал один за другим опускать наконечники в яд. Вынимал, укладывал сушить и снова опускал. И так три раза. После чего убрал стрелы в кувшин с отбитым горлышком.

Придирчиво осмотрев корзины, выбрал поновее и сложил в неё самое необходимое: оружие, сумку, фляжку с вином, лепешки, веревки, ножи, подумав, сунул туда и секиру. Тяжеловато получилось, но все самое нужное.

Прежде чем покинуть подвал, Александр по русскому обычаю присел на дорожку. Подумав, он решил не вытаскивать окоченевшего евнуха. Не хотелось тратить ни времени, ни сил. Пусть

подвал будет ему гробницей.

Опираясь на посох, юноша нес тяжелую корзину по пустынным холмам, стараясь морально подготовить себя к предстоящей схватке. "Девять стражей, трое слуг, сам Наставник и его то ли слуга, то ли помощник. Четырнадцать и все на меня одного." Но тут же вспомнились слова кого-то из великих: "Врагов не считают, их бьют!"

Накручивая себя таким образом, Алекс неторопливо добрался до знакомых акаций. Увы, место оказалось занято. В жалкой тени колючих кустов лежал небольшой лев с короткой, песочного цвета гривой.

— Ну, ни чего себе! — парень в раздражении плюнул. — И что теперь, на тебя драгоценный продукт переводить, кошак-переросток?

Несмотря на расстояние, хищник услышал его слова, негромко рыкнув. Александр снял с плеч корзину, достал лук, взял отравленную стрелу.

— Шел бы ты отсюда, — душевно попросил юноша. — Ну, пожалуйста.

Зверь повернулся и неторопливо, с достоинством удалился.

— Добрым словом и луком с отравленной стрелой всегда добьешься больше, чем просто добрым словом, — проводил его философским рассуждением Алекс.

Выждав минут пятнадцать, он разложил одеяло и стал готовиться к принятию допинга. Прежде, чем налить в медный стаканчик вина, юноша зачем-то протер его пучком травы. Теперь десять капель из флакона, помеченного символом паука.

— Ну, Асиона! — Александр вздел руку к небу. — "На здровье", как говорят американцы в фильмах про русских.

Не очень хорошее красное вино после смешивания с зельем Энохсета приобрело какой-то странный лекарственный привкус. Вытерев губы, юноша стал ждать, что будет дальше.

Какое-то время ничего не происходило, но вдруг по телу прошла легкая дрожь. Мышцы напряглись и тут же расслабились, на лбу выступил пот. И все! Ничего не изменилось! Так же светило солнце, перевалив за полдень, жужжали насекомые, где-то ползла змея, шурша чешуйчатым брюхом о песок.

Алекс оглянулся и с трудом разглядел в двадцати шагах среди бурьяна пробирающегося по своим делам пресмыкающегося. Поднимаясь, он почувствовал странное спокойствие и уверенность в своих силах. Какое-то внутреннее чувство подсказывало, что двигаться надо плавно и не торопясь. Юноша вытащил из корзины секиру и, взмахнув, перерубил толстый сук. Удовлетворенный испытанием, привязал к ней веревку и забросил за спину. Кувшин с отравленными стрелами повесил через левое плечо, мешочек с обычными — через правое. Меч сунул за пояс, браслеты с кинжалами одел на руки, а лук зажал в кулаке и зашагал по дороге!

Взойдя на холм, Александр остановился. Где-то здесь должен прятаться первый стражник. Он услышал тяжелое дыхание и звук осыпавшейся земли, прежде чем высокий хмурый келлуанин со взглядом обкурившегося наркомана выбрался из своей ямы. Отравленная стрела уже лежала на тетиве, пальцы разжались.

Страж не успел и рта раскрыть, как бронзовый наконечник глубоко застрял у него в груди. С десяти шагов юноша еще ни разу не промахивался.

"Минус один", — бесстрастно щелкнуло в голове.

Если Друг прав, и за дорогой присматривают с крыши храма, это должно всполошить охрану. "Пусть идут", — усмехнулся он про себя.

Дорога спускалась мимо каких-то развалин, в которых, явно, кто-то прятался. Алекс немного постоял, но стражник скромничал и не спешил

покидать свой тайник. Не желая оставлять в тылу живую силу противника, парень тихонько обошел руины и сразу заметил притаившегося за остатком стены воина. Поняв, что его нашли, тот с неожиданной для такого задохлика силой метнул копье.

Александр без труда уклонился и выстрелил. Отравленная стрела вошла в живот, но стража это не остановило. Подняв с земли обломок он бросился на юношу, истошно вереща. Тот вытащил еще одну стрелу, он она не понадобилась. Сделав три шага, келлуанин упал и скрючился от боли.

Обойдя еще шевелившееся тело, Алекс вернулся на дорогу. От развалин до кладбища оставалось не более километра. Охранники имели достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече с сумасшедшим, рискнувшим в одиночку напасть на обитель Наставника червей. Но никто не бежал навстречу, издавая воинственные крики и потрясая оружием.

Войдя в ворота, он остановился. В обычном состоянии юноша едва ли смог расслышать этот скрип. Подняв глаза, увидел на крыше лучника, уже отпустившего тетиву. Александр словно в замедленной съемке или в мире "Матрицы" разглядел резавшую воздух стрелу, которая пролетела мимо, воткнувшись в песок. Его ответный выстрел оказался удачнее. Стражник схватился за плечо, зажимая кровоточащую рану, и исчез из вида.

Пробежав по пандусу до входа в храм, юноша крепко связал дверные ручки, не обращая внимания на доносившиеся изнутри крики. Убедившись, что врагу сразу не выбраться из западни, он повесил на плечо лук и, подпрыгнув, ухватился кончиками пальцев за деталь какого-то барельефа. Подтянувшись и упираясь ногами в резьбу на двери, Алекс быстро вскарабкался на крышу здания, сразу заметив черный провал люка. Заглянув, увидел уходящую вниз деревянную лестницу и поморщился. Снизу тянуло какой-то гадостью, белесый дым стелился по залу. Избавившись от лука и стрел, юноша прыгнул. Мимо просвистела стрела, ударившись о край крыши. Еще в полете он ухватился за одну из перекладин, развернулся и, сделав сальто, приземлился на пол среди обалдевших кладбищенских сторожей. По залу, отражаясь от стен, заметались дикие крики. Разумеется, без "допинга" Энохсета ему ни за что не сделать такой трюк, достойный самого Джеки Чана. Бледный, как мел, лучник с почерневшим плечом рухнул еще до того, как Александр метнул ножи. Предназначавшийся тому клинок ударился о стену, а второй нашел свою жертву, застряв меж ребер одного из воинов. Остальные опомнились и одновременно ударили копьями.

Алекс бросился между ними, попробовав перекатиться через голову. Длинная рукоять секиры зацепилась за выбоину в полу, и он едва не запутался. Спасаясь от неминуемой гибели, юноша перерезал веревку мечом, глубоко поранив себе плечо, но совершенно не чувствуя боли. Оказавшись на ногах, он перерубил самое близкое копье, второе без затей отбил в сторону, от третьего увернулся, полоснув противника по тощему животу. Через миг тот запнулся о собственные внутренности и упал, утробно воя.

Прыгнув в сторону, юноша оттолкнулся от стены и рубанул стражника, все еще зажимавшего копье, лишенное наконечника. Вот этого делать не стоило. Тонганский клинок, развалив на пополам черепную коробку стражника, крепко застрял в позвоночнике. А раненый в бок келлуанин выдернул нож, ревя, летел на него, выставив оружие. Отпустив рукоятку меча, Александр бросился ему навстречу, уворачиваясь от другого удара. На этот раз он вкладывал в движения всю свою силу. Проскользнув вдоль серого древка, украшенного черно-красным рисунком, юноша ударил врага ребром левой ладони, правой выворачивая из рук копье и вновь оказываясь с оружием, которое тут же пустил в дело, воткнув в затылок устремившегося вперед стража.