Оскал Фортуны
Шрифт:
– Где ты шлялся бездельник?
– прогрохотал он громовым голосом.
– И кто эти люди?
Урак подбежал к нему и низко поклонившись, проговорил.
– Я собирал хворост, дядя. А эти люди помогли мне его привести.
Мужчина, косолапя, подошел ближе.
– Такую охапку мог бы донести и сам, - проворчал он, окидывая взглядом повозку, хворост и Сайо с Алексом.
– А не просить уважаемых людей.
– Я...я...я...
– затянула Александра.
– Мы сами захотели помочь, - мило улыбнувшись, сказала Сайо.
Алекс важно кивнул.
– Нас ограбили недалеко от Канаго, -
– Забрали почтив все приданное, что дал мне господин Дзимо. Вот почему мы задержались в дороге и теперь уже нам никак не успеть в Софеда. Не позволишь ли нам переночевать, почтенный.
– Меня Гулаком зовут, - представился мужчина.
– Я Юми, а это мой муж Аль, - затараторила Сайо, слезая с повозки.
– Я была служанкой в доме господина Дзимо в Канаго. Мой господин выдал меня замуж и дал богатое приданое. Да проклятые разбойники...
– Разбойники?
– удивился мужчина, взглянув на Александру.
– Р...р...р...
– энергично закивала та головой.
– Ой, он у меня немножко заикается, - вновь встряла в разговор девушка.
– Трое ратников в лесу отобрали все, кроме повозки и нашего осла.
– О...о...о...
– еще более энергично забормотала Алекс.
Мужик окинул взглядом полную фигуру Сайо, покачал головой.
– Заходите, на дворе места хватит. Вот только с едой у меня плохо.
– Нам бы только ослика накормить, - всхлипнула девушка, промокая грязным платком сухие глаза.
– Сами уж как-нибудь...
– Овес нынче дорог, - усмехнулся хозяин, не смотря на приглашение не торопившийся открывать ворота.
Держась за спину и охая, Сайо наклонилась и, пошарив под хворостом, вытащила сапоги Тины.
– Ослику хватит?
Мужик внимательно осмотрел обувку, повертев ее перед глазами.
– За них, могу и вам горячего чая дать.
– Спасибо, благодетель, - поклонилась девушка.
– Урак!
– крикнул дядя.
– Открывай ворота!
За высоким забором прятался просторный двор с подмерзшей, черной грязью, конюшня, большой сарай, амбар и еще какие-то хозяйственные постройки плохо различимые в темноте.
Александра принялась распрягать ослика.
– К...к...к..куда п..п..
– спросила она у хозяина.
Гулак как-то нехорошо хмыкнул.
– Муж спрашивает куда поставить осла?
– пояснила Сайо, снимая с повозки сумку.
– Да вон в конюшню, - махнул рукой хозяин.
– Привяжи там где-нибудь. Места хватит.
Высокий, крупный осел, уже дремавший в хлеву, проснулся, почувствовав гостя и, тревожно всхрапнул и застучал копытами по деревянному полу. Александра похлопала своего ослика по шее и завела его в соседнюю маленькую загородку. Тот сунул морду в кормушку и, найдя ее пустой обиженно засопел.
– Подождешь!
– сердито прошептала Алекс.
– Сами еще не жрамши.
Хозяин и не подумал пригласить их в дом. Он предложил Сайо устроиться либо в сарае, на старых мешках, либо нас скотном дворе, где у стены громоздилась большая куча рисовой соломы. Тайная дочь Сына Неба предпочла теплую солому и запах навоза, свежему воздуху и холодному сараю. Гулак выполнил свое обещание и принес им закопченный чайник с кипятком.
Александра выгребла из сумки последние запасы:
– А что будем есть завтра?
– с тревогой спросила Сайо, счищая с лепешек плесень.
– Софеда-но-Канаго большая деревня, - в полголоса ответила Алекс.
– Там должны быть хоть какие-то лавки. Купим чего-нибудь.
Она налила горячей воды в деревянную чашку, и стал потихоньку пить, осматривая двор. На новое крыльцо вышел хозяин.
– Телегу убери к забору, - крикнул он ей.
– Утром мешаться будет.
Алекс кивнула и почувствовала легкое беспокойство. Ей очень не понравился взгляд крестьянина. "Я стала параноиком", - с грустью подумала Александра. Ухватившись за оглобли она с трудом откатила тележку. Хворост к этому времени, парнишка уже убрал, сложив под навес возле дома.
Тем временем Сайо перелила остатки воды во фляжку и направилась к крыльцу, намереваясь вернуть хозяевам чайник. Но едва под ее ногой скрипнула первая ступенька, дверь дома резко отворилась и оттуда выскочил взъерошенный Гулак.
– Чего надо?
– Вот, почтенный, - растерянно пробормотала девушка, протягивая хозяину чайник.
Мужик смутился, смущенно крякнул и, принимая посуду, сказал.
– Я вам сейчас одеяло вынесу. Чтоб не замерзли.
Сайо поняла, что ее не хотят пускать в дом.
– Спасибо, почтенный, - проговорила она, оставаясь на месте.
Одеяло оказалось старым, засаленным с торчавшими клочьями ваты. В добавок от него шел резкий запах немытого тела.
"Еще и блох со вшами нахватаем", - подумала она, благодарно улыбаясь хмурому хозяину.
Пока они распрягали, ужинали и кормили осла, совсем стемнело. На полке в сарае нашелся огарок свечи в разбитой чашке.
Тусклый свет свечи потревожил кур, грязно - белыми комьями дремавших на насесте. Крупный черный петух тревожно "закококал". Недовольно захрюкали свиньи, кучей лежавшие в углу и распространявшие вокруг острый запах навоза. Одна из них, огромная с вздернутым рылом и злобными глазками под белесыми бровями, стала тереться желтым боком о стену так, что задрожал весь двор. Девушка шарахнулась в сторону и едва не напоролась на острые рога. Крупная коза смотрела на нее желтыми глазами и недовольно трясла облепленной сухими репейниками бородой. Сайо с трудом удержалась, чтобы не завизжать. В противоположном конце сарая желтой горой высилась большая куча соломы. Девушка поморщилась и подумала: "Лучше бы ночевать в сарае. Тут так воняет!" Но, Гулак наверняка уже спит, а залезать в чужие помещения без спроса не стоило.
При жалком свете свечи девушка расстелила одеяло, и присев стала стаскивать сапоги. Пришел Алекс, окинул взглядом ложе и покачал головой.
– Так будет слишком холодно.
Он помог ей подняться и стал копать в соломе нору, положил вниз одеяло и, выбравшись заявил.
– Так теплее.
Сайо присела на перевернутое корыто для свиней и смущенно проговорила.
– У меня очень замерзли ноги.
– Дай посмотрю.
Он наклонился и стащил с ее ноги сапог, снял промокший от пота носок, стал растирать одеревеневшую ступню.