Осколки Мира. Архив первый: антагонист
Шрифт:
Несколько секунд показались пережившему агонию Соли неимоверно долгими, после пережитых видений обычно хладнокровный и собранный человек некоторое время не мог сосредоточиться на действительности. Постепенно пелена уходила из его взора, остервенело бьющееся сердце неспешно успокаивалось, конвульсивная дрожь медленно сходила на нет. Ещё не придя в норму до конца, Соли обнаружил себя лежащим на полу в неестественной позе, с разбитыми в кровь костяшками пальцев, истекающим слюной и липким потом. Он на всякий случай проверил свою промежность и искренне порадовался тому, что в столь удручающем состоянии не все возможные жидкости вырвались наружу. Дрожащими руками он прикоснулся к лицу и отметил с некоторым сожалением – поблизости
«Впечатляет… Эффектно. Любопытно. Занимательно. После такого сильно удивлюсь, если в этом мире популярны галлюциногены. Видимо, полностью освоить Эгиду Милосердного Сна будет проблематично. Что ж, не очень-то и хотелось. Хотя… Немного жестковато, но с другой стороны весьма интригует. Особенно интригуют все эти хромые судьбы. Может, на досуге стоит попытать счастья со следующей стадией прикосновения к душам? Готов поспорить, что видения станут более информативными. Эх, любопытство – дрянная черта…» – Соли погрузился в рассуждения о новом опыте, с большим трудом пытаясь принять стабильное вертикальное положение. Из рассуждений его выдернул учтивый голос, раздавшийся из-за спины.
– Даже столь непродолжительное наблюдение за Вашими действиями, уважаемый Вэ Соли, вынуждает меня полностью согласиться с опасениями госпожи по поводу некоторой неосмотрительности Ваших действий. Позвольте предложить Вам менее опасное для жизни облачение.
Всё ещё пребывающий в некоторой задумчивости Соли ответил:
– Не припомню, чтобы успел сделать что-то неосмотрительное. Думал, что использование Эгиды обернётся куда большими проблемами. Госпожа, ты сказал?
Соли с недоумением обернулся к источнику голоса. Рядом с ним стоял моток шевелящихся лиан, покрытых шипами. В его позе с лёгкостью угадывался поклон, несколько растительных переплетений, заменявших руки, протягивали свёрток с менее опасным облачением.
– Госпожа, ныне изволившая именовать себя Ветой, продемонстрировала обеспокоенность состоянием здоровья Вашей персоны. – Напоминающее рот отверстие растительного существа двигалось в такт словам.
– Не слишком ли много твоя госпожа о себе возомнила? – Соли был настроен скептически по отношению к такому проявлению заботы. – Впрочем, мне и правда не стоит слишком увлекаться. По крайней мере, сейчас. Что у тебя там? Сапоги сойдут на первое время. Штаны… Ладно, терпимо. А это что, камзол? Оставь себе, меня вполне устраивает куртка. – Юноша взял из подобия рук недостающие части облачения, сразу начав переодеваться.
– Как Вам будет угодно. И всё же хочу отметить, что Эгида Милосердного Сна…
– Не убедил. – Соли холодно прервал растениевидного монстра. – Если никто не требует, чтобы я вернул Эгиду, то остальное сугубо моё решение и моя проблема.
– В таком случае, уважаемый Вэ Соли, позвольте препроводить Вас к госпоже.
***
– О, Соли, ты уже здесь! М-м-м, Эгида Милосердного Сна… И почему я не удивляюсь? – Заметив приближение своего друга и его сопровождающего, Вета отвлеклась от своего занятия. Занималась она ничем иным, как тщательным осмотром стройных рядов покрытых пылью бочонков. Так же внимательно, как теперь смотрела на Соли. – Ты ведь в курсе, что это очень проблемный артефакт? Я, конечно, предложила тебе выбрать одежду на свой вкус, но, знаешь… Постарайся не превратиться в плаксивое желе.
– Вполне достойная позиция. Не то что у одного слишком уверенного в собственном мнении сопровождающего, из-за которого я всю дорогу придумывал как можно более желчную речь. Твой гербарий тебя компрометирует.
Ни демоницу, ни, тем более, человека не беспокоило, что растениевидное существо всё ещё здесь.
Прекрасно понимающая позицию своего друга, Вета решила, что предупредила его о возможных последствиях вполне достаточно для того, чтобы его действия стали вполне осознанными, и вернулась к изучению стоявших на столе бочонков, продолжив разговор:
– Ой, да меня все подряд только и делают, что компрометируют. И это ещё в лучшем случае.
– Что никак не остановит меня от произнесения какой-нибудь желчной речи, если сама речь окажется достаточно хороша.
– Вот и отлично! Обожаю слушать хорошие речи. Но это как-нибудь в другой раз. Пока ты выбирал, в чём тебе с наибольшей вероятностью запретят ходить по подиуму, я не теряла времени даром. Девочки, можете приступать к работе!
Проигнорировав немой вопрос во взгляде юноши, выдавшая своё распоряжение Вета начала открывать один из наиболее сильно обросших плесенью бочонков. Неподвижно стоявшие вдоль одной из стен девушки в костюмах горничных зашевелились. Если бы не выведший их из оцепенения приказ, горничных можно было бы принять за очень искусные и крайне реалистичные статуи, служившие, скорее, дополнением к изысканной витиеватости стиля этой яркой и красочной, в противовес предыдущим, комнаты, наводящей на мысли о викторианской эпохе. Теперь же находящиеся в движении служанки скорее нарушали стилевое единство вычурной гостиной. Дело было не в том, что они начали двигаться, а в том, как они начали двигаться. Некоторые из горничных двигались в танцевальной манере, некоторые же дефилировали подобно моделям, иные же и вовсе кокетливо краснели, прикрывая грудь. Многие из них издавали до неприличия эротичные звуки.
Вета блаженно откинулась на очевидно мягком диванчике и прикрыла глаза. Она неспешно потягивала содержимое выбранного бочонка – насыщенного тёмно-соломенного цвета с лёгкой зеленью вино играло своими красками в хрустальном бокале. Поглощённая дегустацией превосходного напитка, Вета расслабленно комментировала своих горничных, не обращая внимания на происходящее:
– Венец творения, отряд похотливых горничных… Их лица сочетают в себе лучшие черты человеческой расы. Их тела идеально сбалансированы, их кожа нежна и неотличима от настоящей. даже стыки деталей невозможно разглядеть. Их алгоритмы поведения сочетают в себе лучшее из того, что я знаю о хентае и романтических комедиях. И всё это я успела сделать, пока ты бродил по моему дому и выбирал одежду. Настоящий шедевр. Гениальное творение. После такого, Соли, ты сможешь либо восхищаться мной, либо боготворить…
Соли присел на диванчик рядом с вещающей суккубой, которая не заметила, что всё появившееся было многообразие звуков в комнате, за исключением её голоса, постепенно исчезло.
Закончившая говорить Вета приоткрыла глаза, чтобы полюбоваться произведённым на своего друга эффектом. Вот только увидела она совершенно не то, на что рассчитывала, и её томный прищур глаз резко превратился в две окружности.
Только что подвижные служанки без единого изъяна вновь стали неподвижны, с той лишь разницей, что теперь они все пребывали в весьма плачевном состоянии. «Отряд похотливых горничных» был уничтожен. Тела лежавших горничных были покрыты порезами, из которых виднелись внутренние механические элементы. В некоторых из них остались длинные кинжалы с узкими лезвиями, точные копии того кинжала, который находился в руке Соли.