Осколки
Шрифт:
Мы снова рядом. Она со мной. Она нашла меня. Моя Маленькая.
Ей нельзя быть рядом. Но Она находит меня в своих снах.
Я знаю, что моя девочка спит, ведь её образ, словно объемная проекция, как голограмма, почти прозрачная. Стоит лишь коснуться и она развеется будто дым.
Мы долго сидим рядом. Молча наблюдаем, как вдали догорает закат. Люблю показывать ей свои секретные места, каждое содержит частичку моей души, мой фотон. Знаю, Она будет искать эти послания в своём мире.
– Я буду там. Я буду защищать тебя, всегда. Я помогу залечить твою рану, чего бы мне это не стоило спасу тебя.
– Я люблю тебя, – тихонько, с оттенком тоски в голосе нежно шепчет Она.
– Маленькая… – я осторожно накручиваю золотую ниточку на кулак, чтобы быть к ней ещё ближе, – просыпайся…
Легко касаюсь её ладони, и она пеплом разлетается по ветру.
Вы когда-нибудь задумывались, что ждёт нас там, за горизонтом, за стеной, что отделяет два мира? Я никогда не верил в жизнь после смерти. Я думал, с ней приходит забвение, пустота, полная аннигиляция. Я пытался бороться со смертью, отчаянно с вызовом. Я пытался примириться с ней, молил дать мне ещё минутку. Но я никогда не верил в жизнь после смерти. Не верил, пока не умер.
Я запомнил, момент когда моё агрегатное состояние изменилось. Вот я ещё лёд, потом вздох, я уже вода, ещё вздох и теперь я прозрачный едва ощутимый пар. Вырвался на свободу, взлетел вверх и заполнил собой новое незнакомое пространство. Сначала показалось, что я снял тесные ботинки после долгого дня, снял их со всего тела. Боль, что прожигала моё слабое измождённое тело, резко прекратилась, как по щелчку. Наконец смог вдохнуть полной грудью впервые за долгое время. Хотя строго говоря, кислород мне совсем не нужен, но процесс дыхания словно стал новым видом осязания. Он помогает лучше чувствовать мир окружающий меня. Новый мир.
Я огляделся сторонам. Моя квартира. Только ощущение, что всю прежнюю жизнь у меня было зрение минус сто. Потому что я не замечал раньше и десятой части того, что окружало меня. Пространство было пронизано миллионами тонких нитей, похожих не то на паутину, не то на рыболовную леску. Я смог разглядеть молекулы кислорода и углекислого газа, что смешивались и заполняли помещение.
Новые, неизвестные инстинкты направляли меня, вслед за блеском тонких нитей. Я двигался в переливающийся всеми цветами радуги, световой поток, который окутывал всё вокруг, как бесконечные линии электропередач. Всё пронизано его лучами. Я знал, мне нужно именно туда. Теперь я словно чувствовал каждый атом во вселенной и был его отголоском.
Я не исчез, не растворился бесследно, был собой. Пусть и не в совсем привычном виде. От моего запястья так же тянулись десятки тонких золотых ниточек. Они были моим якорем, пуповиной, тем, что связывало моё прошлое и настоящее. Одни из них были ярче, некоторые ослепляли своим светом, некоторые лишь слабо поблескивали, но только одна наполняла меня теплом.
Я шёл, чувствовал, как упругие нити рвутся. Некоторые болезненно, некоторые совсем легко и неощутимо. Поток завораживал, звал, радовался моему появлению. Я радовался в ответ.
Воспоминания прервал знакомый голос:
«Бродяга!» – раздалось прямо в голове, словно часть моего сознания.
– Да, босс! Агент “Бродяжка” на связи!
«Ты снова со своими шуточками?!» – я ещё не вижу её, но знаю, она улыбается.
– Просто люблю, когда мы играем
«Как в этот раз всё прошло?» – в голосе Солис скользит тревожная нотка.
– Она нашла меня во сне, всё чисто! Ни одного выпавшего…
Стараюсь говорить как можно безразличнее, хотя прекрасно понимаю, что Солис, и без моих слов чувствует, как было волнительно.
– Бродяга… – она пытается подобрать нужные слова, – ты сможешь…
– Только вперёд! – повторяю свою мантру.
Если быть до конца честным, я и сам точно пока не знаю, какая она эта жизнь за горизонтом. Потому что застрял в промежуточном пространстве.
Мир, в котором нахожусь, только огромный коридор, по нему должна пройти каждая душа, каждый фотон – частичка души или частица света. Здесь мы прощаемся со старыми привычками, например, дышать, или носить кроссовки, или курить, или вообще питаться. Мы стираем свой внешний облик, забываем прошлое, забываем старое имя.
Чем дальше уходишь по коридору, тем меньше золотых нитей остаётся.
Обычная душа, каждая со своей скоростью и траекторией направляется в поток, а дальше её ждет та самая жизнь за горизонтом.
Я был всего в одном шаге, когда услышал страшный душераздирающий крик. Это был Её голос.
– Маруся!
Бросился на зов. Меня пронзила резкая боль, ломающая мои несуществующие кости. Я чувствовал то, что чувствовал она. Единственная оставшаяся на моем запястье золотая нить горела огнём. Ориентироваться в пространстве было непривычно сложно. Здесь для движения не нужно тело, его привычного сокращения мышц, только разум. Я непредсказуемо перемещался, стоило лишь какой-то картинке из потускневших воспоминаний всплыть в сознании. Но я никак не мог вспомнить, где она может находиться, где моя Маруся. Я забыл так много о своей прошлой жизни пока шёл по коридору. Все кроме неё.
Впервые увидел Её в дождливый сентябрьский день. Только что закончилось совещание на кафедре, выглянул в окно, ругая себя за то, что снова забыл зонт в машине. Она бежала по пешеходной дорожке, весело прыгая по лужам, пугая озорными брызгами своих подружек. Хулиган ветер подхватил золотые локоны, она тщетно пыталась их усмирить. Потом остановилась, расслабленно опустила руки, подняла голову, подставив лицо прохладным каплям. Моё сердце замерло.
Через неделю она как ураган пронеслась мимо по коридору учебного корпуса, оставляя позади себя золотистые всполохи кудрей. Так я узнал, что самая прекрасная девушка во всей вселенной моя студентка.
Совсем скоро выяснилось, она не просто студентка, она непробиваемый ботаник-заучка. Девушка словно существовала в каком-то отдельном мире, закрытом от посторонних. В котором я был просто мебелью или громкоговорящим радио, очередным назойливым преподом. Её равнодушие сводило меня с ума. И когда мой искрометный юмор и немалое обаяние, перед которыми никто прежде не мог устоять, наткнулись на глухую стену, я сделал то, что делали все самые обычные мальчишки. Начал дергать за косички, фигурально выражаясь. Я сделал так, чтобы она начала меня замечать: назначал пересдачи, не принимал проекты, заваливал дополнительными заданиями. А ей хоть бы что. Поворчит немного и уткнётся в свой ноутбук. Окончание учебного года меня пугало. Принимая у неё зачёт уже четвёртый раз, не представлял, как пережить лето без этих серых глаз. Я уже знал, что в следующем году не буду её преподавателем, а значит у меня появится настоящий шанс.