Осколки
Шрифт:
Матросы вопросительно переглянулись, но, зная характер капитана, не сдвинулись с места. Приказа убить деревенского дурня не было.
– Сразитесь со мной, капитан!
– продолжал Гараш на волне безрассудства.
– Если я выиграю, ваши чайки уберутся отсюда немедля!
Хочешь оскорбить флотского, назови его чайкой. Но и не жди, что тебя после этого оставят целым и здоровым. Эту истину знали все военные поголовно. И Гараш осознанно шел на провокацию. Пан или пропал.
Один из матросов схватился за раксир , но Шонна предупреждающе поднял руку и смерил взглядом деревенского выскочку. На
– Кем будешь, салага?
– рыкнул Леградий, разминая толстые пальцы.
Его охватило мальчишеское любопытство - сможет ли он так же, как в молодости, играючи победить этого отставного выскочку?
– Капрал сто восьмого пехотного взвода в отставке, Гараш Нарэделл!
– Сухопутная крыса, значит, - хмыкнул капитан.
– Что ж, капрал, я принимаю твои условия, но если ты сам сдохнешь, не вини меня в том, что будет дальше. Я ведь по-хорошему просил отдать детей...
Шонна многообещающе оскалился, демонстрируя пару золотых зубов.
– Гараш, ты чего удумал, засранец?!
– выкрикнул староста.
– Не лезь, мужик, - рыкнул Леградий.
– Не вам, гражданским баранам, лезть в священную дуэль военных. Было предложено и, скажи спасибо, что я принял. Залид, подержи.
Старпом вышел из строя и принял мундир капитана.
– Папа!
– из толпы выскочила Ульдин. Глаза круглые, лицо бледное.
– Папа!
– Ульдин, не подходи, - строго сказал Гараш.
– Так надо!
– Симпатичная дочурка, - хмыкнул Шонна.
– Не боишься оставить одну, капрал?
– Ни капли, капитан, - вернул ухмылку кузнец.
– На клинках, капрал?
– Леградий потянул из ножен эсток.
– Именно, капитан.
Ульдин смотрела на отца и его противника. Её колотил страх. Она сцепила ледяные ладони и принялась молиться Кеалоре. Лишь бы папа выжил и победил! Выжил и победил!!!
Мужчины отошли в сторону от притихшей толпы, отвесили приветственные поклоны, скрестили клинки и отступили на два шага. Церемонии были окончены. С этого мгновения дуэль началась.
Шонна шагнул к Гарашу и сделал пробный резкий выпад. Гранёный клинок рассек воздух возле груди кузнеца, блеснув лазурным отливом. Гараш рубанул по эстоку, но ощутил лишь противную отдачу. Клинок капитана тоже был закалён в лемиардии, что и следовало ожидать от оружия высокорангового военного.
Шонна сделал подшаг и снова выбросил клинок вперёд. Гараш отступил, качнулся и ринулся вперёд из низкой стойки, стараясь срубить руку капитана. Шонна среагировал мгновенно, спасая руку и принимая удар на клинок. Надавил и ужалил в левое плечо. Гараш отскочил, разрывая дистанцию, рубашка на руке окрасилась кровью. Болезненно, но не опасно.
Капитан довольно оскалился и сделал ещё три быстрых выпада, надеясь достать грудь кузнеца, но все удары настигли лишь воздух. Гараш, уловив конец атаки, обрушил на врага пять последовательных ударов, рубя то сверху, то сбоку. Шонна поспешно отступал, отведя клинком три последних удара. И снова резкий укол в плечо. Ещё одна досадная царапина на руке кузнеца.
Противники опять разорвали дистанцию, присматриваясь друг к другу и кружась. Волк против волка. Оскал на оскал.
Шонна прыгнул вперёд, выбрасывая два рваных выпада в живот и грудь. Гараш отклонил оба удара и рубанул восходящей дугой. Шонна уклонился и стрелой выстрелил ещё один укол. Клинок ощутил лёгкое сопротивление плоти. Капитан дожал, делая стремительный шаг вперёд и загоняя клинок глубже в тело кузнеца. Свободной рукой, он сжал руку с саблей кузнеца. Не дай Ранробор взмахнёт перед смертью.
– Прощай, капрал, - Шонна толкнул эсток ещё глубже.
Ульдин с ужасом наблюдала, как покрытый кровью клинок выходит из спины отца.
Как?!
Мир застыл и разбился на осколки. Стало тяжело дышать.
Почему это произошло?!
Земля плыла под ногами, словно плавилась, а изнутри поднимался пожар. Она же молилась Кеалоре! Богиня же должна была помочь!
Папа не мог проиграть!
Перед глазами кружились синие мушки. И они манили. Предлагали силу.
Только протяни руку. Только вдохни. И желания сбудутся.
И Ульдин вдохнула, желая отомстить.
– Капитан!!!
– крикнул один из матросов, бросаясь наперерез чёрному лучу вытянувшемуся изо лба тёмноволосой девочки.
Луч вошел в тело мужчины и пропал. Матрос всхлипнул и рассыпался прахом.
– Кольдия!
– выкрикнуло несколько военных, а Залид Гаренберри подскочил к девочке и точным ударом по затылку отправил в забытье.
"Лирдиз, твоя дочь пробудилась", - успел подумать Гараш.
– "Живи, Ульдин. Живи моя доченька. И помни, мы всегда с тобой".
И дух покинул его.
Прощание и страхи
– Залид, упакуй симпатичную кольдию, - Шонна вытер клинок от крови.
– Да, капитан!
– кивнул Гаренберри, держа на руках бесчувственную девочку.
– Лейбер, понял?
– Понял, сделаю, - старший лейтенант Минх Лейбер, отошел в сторону от старпома к отряду. Матросы были в ступоре. Им ещё не доводилось видеть пробуждение кольдии.
Залид отошел в сторону. Теперь ему придётся внимательно следить за состоянием девочки, чтобы она опять чего-нибудь не натворила, если придёт в чувства. Женщины часто спонтанно пробуждают свои силы в стрессовых ситуациях. Становление кольдией всегда означено неконтролируемым выбросом запасов лемиардия. И чем позже происходит пробуждение, тем опаснее могут быть последствия для окружающих. Капитану повезло, что девочка ещё совсем юная. Деревенские и вовсе не догадываются, как им повезло. Будь девочка на пару лет старше, и всё могло закончиться горой трупов.
– Эй, бездельники!
– Залид услышал, как Минх рявкнул на подчинённых.
– Чего топчетесь, как стадо баранов? Кольдию впервые увидали? Может штаны поменять, кто хочет?
Матросы уставились на лейтенанта, напоминая пучеглазых ральпов .
– Соображайте! Кто там на вахте? Давай, Беок, слетай на корабль, найди Завхоза, и шустро сообразите мне сдерживающий набор. И узнай, там кому-нибудь нужен прах Яла? Хотя не, прихвати ещё пару парней, и тащите урну. Парнишка капитана прикрыл. Почётно развеем. Всё понял? Жду.