Осколок Мира. Цикл первый : Близкий Рай

Райс Вендор

А тем временем Фарив стал уже приходить в себя. Он повернул тяжелую голову вправо и увидел рядом с собой Дулифа с закрытыми глазами. Это был шанс поквитаться за нанесенное оскорбление. Фарив сжал правую руку в кулак и наотмашь, что есть силы, ударил Дулифа в лицо. Дулиф охнул от удара и повалился на землю. Фарив же не успокаивался и колотил гнома по спине кулаком левой руки, бормоча неразборчивые проклятия. Дулиф перекрутился и стал на колени. Теперь гнев охватил и его. Он, нечетко выговаривая слова, направил угрозы в сторону Фарива:

– Ну, все! Вот теперь ты точно доигрался. Стража не успеет тебя спасти. Я отшлифую тебя похлеще, чем алмаз

Дулиф тяжело дыша, пытался подняться с колен, а Фарив, уже не дотягиваясь до спины, толкал гнома кулаком в зад, всё так же бормоча проклятия. Дулиф рывком поднялся, опираясь рукой о стену шахты, и попытался резко развернуться и приметить Фарива ногой. Это почти ему удалось. Носок башмака ударил Фарива в грудь, и Дулиф снова повалился на землю. Фарив протяжно выдохнул, от удара и упал головой в пыль. Дулиф снова поднялся и схватил Фарива за воротник рубахи. Но,

тот и не думал сдаваться. Он впился зубами в ногу гнома чуть выше колена, сжимая челюсть, что есть силы. Гном застонал и злобно сказал:

– Вот клятая мерзость же!

И стал наносить медленные, но размашистые удары правой рукой в левую область головы Фарива. После третьего удара, голова Фарива стала болтаться словно тряпичная. Но гнома было не остановить. Он пытался бить коленом в грудь. Съезжал по Фариву, теряя равновесие после удара и, подымаясь, снова продолжал избивать того.

Тримо поднялся с земли. Он выкрикнул Вендору:

– Да кто ты, демон тебя раздери?

Вендор поднял удивлённо брови и ответил:

– Тримо у тебя, что глаза отказали? Я человек, как и ты. Ну, что ты успокоился уже?

Тримо осознал, что ему…ЕМУ придётся отступать. И отступать бегством. Непонятно каким мастерством боя владел Вендор, однако оно на несколько порядков выше его собственного. Вендор расправлялся с ним, как с неопытным новичком, даже не обнажив меч. Но что бы убежать, необходим отвлекающий манёвр. Так, чтоб Вендор не погнался за ним. И этот маневр сам себя реализовал. Тримо обратил внимание, как гном неуклюже истязает обмякшее тело Фарива, и стоит к нему спиной. Это был шанс. Тримо ловко достал из сапога небольшой кривой нож. Он метнёт нож в спину гнома. Вендор побежит спасать друга, а Тримо убежит, спасая свою шкуру. Чудесный план. Тримо метнул нож, и в туже секунду Вендор, став на одно колено метнул свой щит. Это было не вероятно. Вендор будто бы знал о замысле Тримо и предугадал его. Лезвие ножа звонко отскочило от щита, а тот, задев Дулифа, покатился по земле. Тримо не мог найти этому объяснение. Видимо Вендор был не человек, а демон. Человек не смог бы так ловко одолеть Тримо. И тут у Тримо в голове мелькнула пугающая мысль. Второго покушения на своего друга Вендор уже не простит. Казавшийся удачным план, оказался капканом собственноручно расставленным Тримо. И он в него угодил. Тримо пожалел первый раз в жизни, что покушался на чью-то жизнь. Он видел, как лицо Вендора изменилось. Казалось, глаза его наливаются неким туманным свечением, а само лицо становиться каменным. Он медленно поднялся с колена и обнажил меч. Тримо уже не сбежать. Это он понял. Придется принять бой. И бой этот будет, видимо смертельным. Тримо подумал, что то же самое ощущали и его жертвы. Да! Неприятное ощущение. Еще и на голодный желудок. Даже подташнивает слегка. Тримо пятился назад, сам не замечая этого. Вендор подошёл к гному, одной рукой оторвав того от Фарива и посадил рядом, оперев спиной о стену. Поднял щит и стал приближаться к Тримо. Вот и смерть. Теперь атаковал Вендор. Если атаки Тримо были подобны полёту быстрой стрелы, то лезвие Вендора было похоже на мгновенную вспышку молнии. Тримо каким-то чудом удалось отбить две-три атаки, от чего у него гудело в кистях. Он даже попытался сам провести контратаку. И это было его последней ошибкой. Вендор намертво зажал лезвие сабли между щитом и рукой, а потом широким взмахом своего клинка перебил пополам саблю Тримо. Обломок выпал из рук Тримо. И выпал уже от ужаса. Его саблю в принципе нельзя было сломать. Но это произошло, а Вендор вытряхнул вторую часть лезвия сабли, схватил её и резким движением продел правую кисть Тримо, подняв руку над головой, а клинок Вендора был занесен для последней атаки - продеть лезвием лоб Тримо. Тримо успел только испуганно ахнуть и широко открыть глаза. Вендор был непоколебим….

Остановил смертельную атаку оклик эльфийской стражи: «Прекратить бой! Прекратить!» Острие лезвия уже коснулось кожи лба, разрезав её. Но Вендор успел остановить руку. Тримо всего трусило. Он поднял глаза и увидел острейшее лезвие из голубого металла упертое ему в лоб. Но он живой. И спасли его те, от которых он за всю жизнь не ждал ничего хорошего – стражники. Вендор убрал лезвие и сильно пнул Тримо ногой в грудь. Еще несколько рёбер хрустнули, а Тримо повалился на землю и хоть мог, но не захотел подыматься. Стражники окружили Вендора. Но командир стражи знал Вендора. Они поговорили с ним, и стража на носилках унесла Фарива и Дулифа от шахт. Тримо тоже, подавленный плелся среди стражников. Тримо оставили в палатках стражников, для допроса. В шатрах и палатках Фарива провели обыск и обнаружили огромное количество запрещенных товаров. Решено было, что его в сопровождении стражи доставят в Этринос, для дальнейшего разбирательства. Несколько стражников отправились к шатрам графини Амерзи, и она внесла залог за Тримо. Среди гномов, работающих на шахте, также должны были пройти проверки. Но представители торгового комитета вместе с руководством раскопок, решили, что расследования должны быть внутренними. И не слишком строгими, так как скоро же будет подписано разрешение на официальную выработку и торговлю полезными ископаемыми. Не стоит отпугивать торговую удачу мелкими склоками….

VII

Погоды стояли великолепные. Солнце освещало и грело новую гору своими щедрыми лучами, а та в ответ радостно блестела глубоким, синим матовым светом. Пролесок, расчищенный трёмя народами, теперь максимально наполнялся представителями этих народов. Они, словно муравьи, заполнили всё пространство пролеска. Одни любовались новой горой. Другие общались с ювелирами и торговцами о будущих покупках. Третьи, которые были, не так обеспеченны, уже приобретали дешёвые безделушки и несли домой, выдавая среди своих близких,

за диковинку из недр горы Аримана. Комитет, посовещавшись с Лордом Ариманом, постановил, объявить официальное разрешение на добычу полезных ископаемых в тот же день когда Лорд со своими магами «дорастит» гору. Потому было решено проводить ритуал рано утром. Никто, даже невеста Лорда, больше не волновались. У всех было ощущение приближения праздника. Многие поговаривали, что тот день, когда Ариман закончит с горой, объявить праздничным днём и праздновать каждый год как день Аримана или день горы Аримана. Внутреннее расследование связей гномов с Фаривом проводилось вяло. И больше походило на формальность. В основном у гномов было изъято спиртное и взрывчатка. Остальные инструменты для работ в шахтах остались у гномов. Одним из членов комиссии по проверке и изъятию запрещенных предметов был тот самый инженер, который также состоял в незаконных связях с Фаривом. Потому многие гномы были спокойны, а некоторые даже остались довольны, что Фарив исчез с их поля зрения. Теперь долги, которые образовались перед ним, можно было не отдавать. Остальная часть гномов, которые были честны перед законом, стали сильно возмущаться. Но им просто решили повысить ставку за будущие выработки и поставить на богатые месторождения. Гномы понемногу остепенили своё возмущение. Шахты и оборудование демонтировались и все ожидали последней манипуляции над горой. Прибывающие из Этриноса эльфы принесли весть о допросе мага, захваченного гномами. Это был некогда знаменитый алхимик Лювос Найти. Около двадцати лет назад он покинул город, оставив молодую жену с ребёнком, и бесследно исчез. Считали, что его растерзали волки у подножия гор Заскалья, когда он занимался очередным поиском ингредиентов для своих экспериментов. Маг находится в безрассудном состоянии. Причитал, что убили его детей и слуг, подразумевая, скорее всего вурдалаков и моровых волков. И устрашал всех наступлением в скором времени рая. Рай, который пожрет всех и каждого. Ещё он упоминал белую хозяйку, которая принесёт рай. Маги и учёные так и не смогли объяснить от чего его, волосы приобрели тёмный цвет. Его изумрудный посох вызвал немалый интерес. В чужих руках он испускал только свечение или белые искры. Только один молодой алхимик смог пустить массированный белый луч, оплавивший каменные выступы темницы. Наблюдавшие за этим маги пришли к выводу, что посох активизируется у алхимика в руках определённого возраста. Видимо Лювос был примерно такого же возраста, как и алхимик, когда у него появился в руках этот смертоносный посох. Несколько позже обнаружилось, что посох способен изменять магические свойства предметов. И даже влиять на разум. Молодой алхимик описывал свои ощущения от долгого взаимодействия с посохом. В голове рождались различные идеи темного характера. Решались сами собой сложные алхимические формулы. Ночью снились странные сны о неведомом мире, который был прекрасен. Однако, что-то в этом мире было не так. Казалось, что всё его совершенство – это лишь ширма, оболочка за которой скрывается нечто. Нечто чуждое и злобное, а ещё, от частого пользования посохом возникает зависимость. Потому его решили оставить для магических и научных исследований, но без продолжительного взаимодействия. Хотя молодой алхимик очень хотел заиметь себе эту вещицу. Даже предлагал внести всё своё состояние в пользу академии магических наук, чтоб обладать посохом. Однако алхимику позволили бесплатно проводить любые законные эксперименты в стенах академии города Этринос. Чем он и воспользовался, перевезя почти все свое оборудование из поместья в одну из лабораторий. И, можно сказать, поселился там, иногда уходя ночевать к себе.

А вот иная новость не очень радовала многих. Фарива положили под стражей в лазарет, где он быстро шёл на поправку. Однако за него внесли большой залог, личность по имени Тиренс, назвавшийся деловым партнёром. Лицо его было сокрыто длинным капюшоном, и никто не рассмотрел даже подбородка у этого человека…или эльфа. Стражу убрали, и Фарив поспешно удалился из лазарета. Видели, как он также поспешно удалился из Этриноса.

Дулиф находился в своей палатке с Вендором. Он перевязывал рану на плече нанесённую Фаривом. Вендор помогал ему и корил:

– Я так и не пойму Дулиф. Ну ладно Тримо мастер на мечах. Но этот торгаш…Как он вообще сумел тебя задеть? Еще и плечо рассёк. Сдаёшь позиции дружище. Ведёшь себя как новобранец

Дулиф конечно был очень благодарен Вендору за спасение жизни. Однако и Дулиф в своё время спас ему жизнь. И он не помнил, что-то, чтоб подтрунивал над ним после этого. Дулиф скривился и ответил:

– Вендор ну знаешь… У каждого бывают промахи. Ты видел меня на поле боя. Видел, как я сражаюсь. Так, что просто помоги мне сменить повязку и всё

Вендор кивнул и ответил:

– Промахи говоришь?...До прихода Тримо у тебя на теле можно было насчитать не меньше трёх промахов…От торгаша!!! Поверить не могу!

Дулиф выхвалил из рук Вендора бинтовой компресс:

– Так всё. Я лучше сам, а ты вон иди еще порассказывай о том, как я опростоволосился. Я думаю, не все прибывшие из Этриноса знают об этом

Вендор засмеялся, и снова взяв в руки компресс, приложил его к затянувшейся ране. Дулиф поднял со столика рядом деревянную кружку, наполненную хмельным напитком, и глотком осадил её всю. Отрыгнув, он сказал Вендору:

– Знаешь, я скучаю по тем временам, когда мы были в легионе вольной армии. Мы тогда были молоды, полны сил… Видимо, это старость уже стучится в дверь. Если б этот нахал Тримо напал на меня когда я был помоложе, я скрутил бы ему ручонки, как таракану лапки

Вендор засмеялся, ответив на это:

– Или стал бы смолоду калекой!

Дулиф не отреагировал на шутку. Его охватила волна ностальгических воспоминаний. Он серьёзно ответил Вендору:

– Нет. Я серьёзно говорю. В каких мы были передрягах, что этому Тримо и не снилось… Это уже возраст. А еще мне до сих пор жаль что легион расформировали после того случая…Эх только служить начал…