Ослиная скамья (Фельетоны, рассказы)
Шрифт:
– Мы тем самым показали бы нашу готовность пойти навстречу пожеланиям оппозиции, - добавил министр юстиции Насреддин и, довольный, что сказал столь красивую фразу, погладил себе бороду.
– Это не годится, - возразил Музафареддин, министр просвещения, - я бы не делал таких уступок, хватит с них, если мы согласимся смазывать им пятки жиром после экзекуции. На это мы можем пойти, чтобы никто потом не говорил, будто мы отстали от современности.
Это предложение поддержал премьер-министр, к нему
Оба оппозиционных крыла, из которых одно, крайне левое, было совсем против палок, а другое, оппортунистическое, в принципе соглашаясь с палками, требовало одинакового количества ударов как для сторонников правительства, так и для оппозиции, продолжили обструкцию и с еще большим жаром стали оспаривать закон, произнося речи одна другой длиннее. Шах был обеспокоен, встревожилось правительство и его сторонники, заволновалось парламентское большинство, потеряли душевное равновесие чиновники, и только один-единственный человек во всем Иране беззаботно и довольно посмеивался. Это был владелец парламентского буфета. Он радостно потирал руки и про себя думал:
"Не иначе как бог мне помогает. Еще четыре-пять таких заседаний по пяти-шести речей в день, и я стану богачом".
Министры продолжали свои совещания, обдумывая, что предпринять, пока однажды министр полиции Нуреддин бен-Али не воскликнул весело:
– Нашел!
– Что, ради аллаха!
– министры, как один, соскочили с дивана, полагая, что Нуреддин нашел какой-нибудь новый иностранный банк, у которого можно было бы взять еще один заем.
– Я придумал, как нам расправиться с оппозицией.
– Неужели?
– удивился премьер-министр Насреддин бен-Вахир.
– Да, эфенди, выслушайте меня.
Все навострили уши.
– Хозяин буфета сторонник правительства?
– Разумеется, - ответил премьер-министр, - во всех конституционных государствах буфеты содержат только сторонники правительства.
– Отлично. Я раздобыл шесть литров касторки, и их надо передать ему.
– Зачем, ради аллаха?
– с любопытством спросил министр юстиции Насреддин.
– В шербет, который будут заказывать оппозиционеры, он станет подливать по пяти капель касторового масла.
– И тогда?
– поспешил узнать министр просвещения Музафареддин.
– И тогда пусть-ка они попробуют выступать с длинными речами!
– Ха-ха-ха!
– разразился веселым смехом премьер-министр.
– Пусть льет по десять капель, чтобы и вопросов не задавали!
– Хи-хи-хи!
– засмеялись министры и проголосовали за десять капель.
На другой день перед заседанием все народные депутаты собрались в буфете, чтобы подкрепиться шербетом и лукумом. Наконец началось заседание.
Первым на трибуну поднялся самый злобный оппозиционер Асреддин и сделал запрос правительству:
– Я спрашиваю премьер-министра, верно ли, что у шаха насморк и это скрывают от народа?
Не успел Асреддин закрыть рот, а премьер-министр уже поднялся со своего места, чтобы выступить с опровержением. Ведь во всех конституционных государствах премьер-министры опровергают все, о чем бы их ни запросили. Только он начал говорить, как самый злобный оппозиционер Асреддин покраснел, словно перец, и бросился бежать через зал, сбив с ног какого-то парламентского служителя.
– Почему Асреддин-эфенди убегает, не выслушав ответа?
– спрашивает премьер-министр и лукаво смотрит на министра полиции Нуреддина бен-Али.
– Даю слово Хаки-эфенди, - звонит председательствующий.
– Ладно, спасибо, после...
– машет рукой Хаки-эфенди и мчится к выходу.
– Слово предоставляется Шимахи бен-Мухаммеду, - объявляет председатель.
– Он на дворе!
– опять кричит большинство.
– Слово имеет Бахри бен-Надир.
– Он на дворе!
– опять кричит большинство.
– Даю слово Али бен-Али, - звонит председатель.
Али бен-Али важно поднимается с места.
– О-о-о!
– пронеслось по собранию, потому что уже три дня ходили слухи, будто Али бен-Али собирается говорить дольше, чем Драгиша Лапчевич в сербской скупщине 1.
1 Лапчевич Драгиша - журналист и политический деятель, с 1905 по 1921 год постоянно избирался в скупщину.
Али бен-Али поднялся на трибуну, откашлялся, а премьер-министр наклонился к министру юстиции и шепотом спросил:
– Он принял?
– Двадцать капель, - ответил министр.
– Господа, - начал Али бен-Али, но вдруг заволновался, поспешно скатился с трибуны и еще в зале стал расстегивать шаровары.
Через полчаса вся оппозиция сидела на корточках около парламента, а большинство проголосовало за закон о палочном наказании.
Вот так в Тегеране справились с обструкцией.
Но зачем я рассказал эту историю, чего доброго еще кто-нибудь ею воспользуется!..
И ЕЩЕ ОБ ОДНОМ УРОЖАЕ
Богата земля наша! Обильно родит она всякие плоды и кормит нас. Основные культуры - пшеница, ячмень, кукуруза, яблоки, груши и ордена произрастают в таком количестве, что не только нам хватает, но мы их еще вывозим в другие страны.
Все эти предметы, особенно если год урожайный, составляют значительную часть продукции, о которой обыкновенно объявляют в сербских газетах. Про кукурузу, ячмень, пшеницу, яблоки и груши можно прочитать на третьей странице газет, а про ордена - среди указов на первой странице.