Османский узел
Шрифт:
Время летело незаметно, но от действительно интересного времяпрепровождения – а к тому же ещё и полезного – Лукрецию Борджиа оторвал очень знакомый, с самого детства, голос:
– Отрадно видеть, что моя дочь и жена сына находят общее и столь увлечены обсуждением важных для всей Италии дел. Хуана, ты становишься всё более прекрасной. Я вижу, как повезло моему сыну найти себе столь верную и искренне заботящуюся о нём и о всей Италии супругу.
– Благодарю вас, Ваше Святейшество, - сразу заробела Хуана, никак не способная окончательно привыкнуть к тому, что сам понтифик не только
– Увы, но да. Мне придётся ненадолго забрать отсюда Лукрецию. Нужна её помощь, чтобы разобраться в одном из документов. Но она довольно скоро вернётся и вы сможете продолжить и разговор, и отдых в этом райском саду.
Уж кого-кого, а Лукрецию слова отца в заблуждение ввести не могли. Борджиа обращали внимание не только и не столько на слова, сколько на ситуацию, интонации, движения тела, многие другие признаки. Только собирая всё в единую картину, можно было с уверенностью судить об истинном значении слов. Сейчас отец хотел поговорить с ней о чём-то действительно важном, а к тому же присутствие Хуаны при этом разговоре было нежелательным.
– Наши враги вновь напомнили о себе, - процедил Родриго Борджиа, как только они с дочерью отошли от беседки на достаточное расстояние. – Враги старые, но потому ещё более опасные.
– Французы или беглые кардиналы?
– Все вместе, дочь.
– Но ты сам этого ожидал, иначе не стал бы подыгрывать доминиканцам, утверждая Крамера как главу их ордена. Что то изменилось?
– Размах! – невольно повысил голос понтифик. – Во Франции у нас почти нет друзей, мало даже тех, кого мы обычно покупаем. Купленные же слишком мало знают. Но и узнанное ими настораживает.
– Крестовый поход защищает от удара в спину.
Родриго Борджиа, услышав эти слова, лишь невесело улыбнулся. Да, его дочь продолжала расти как политик, интриган и будущая правительница, но возраст, он давал о себе знать. Отсутствие опыта, оно проходит лишь со временем и хорошо, если получается учиться на чужих ошибках, а не на собственных. Сейчас Лукреция слишком сосредоточилась на одной части и почти упустила из виду часть другую, не столь очевидную, а потому более угрожающую в сложившейся ситуации. Потому он, как отец и один из наставников на жизненном пути, должен был преподать ученице очередной урок. Только сначала присесть на одну из в изобилии присутствующих в саду скамеек. Ноги… не в его возрасте слишком много и часто совершать пешие прогулки, да к тому же без трости. Той самой, которую он сегодня просто позабыл, успокоенный отсутствием боли в ноге.
– На итальянские земли больше не пойдут армии, Лукреция, - продолжил старший Борджиа, уже присев и тем самым частично успокоив ногу, точнее даже обе ноги. – Сначала из-за Крестового похода. Потом, если твой брат справится со всем, чего хочет добиться, побоятся возросшей силы Италии и наших союзников. С нами будут воевать иными средствами. Теми, против которых сложно защититься именно нам, Борджиа. Изменения радуют одних и приводят в ярость прочих. А Чезаре уже многое изменил и ещё больше изменить собирается. Следующие буллы, на необходимости которых он настаивает, касаются отмены целибата, запрета
– Знаю, он и мне говорил. Приводил убедительные доводы. Если мы этого не сделаем, то не сможем держать власть одновременно над телами и душами вассалов. Но папа, победа над османами даст нам такую славу, что, воспользовавшись ею, мы можем провести и не такие изменения. Вся Италия и не только поддержит победителей!
– Дело как раз в этом «не только», Лукреция. Кажется, нас решили опередить. Делла Ровере, король Людовик XII, доминиканцы, а особенно та часть Ордена Братьев-проповедников, которые являются инквизиторами. И желаемые ими изменения противоположны тем, которые планировали мы.
– Они немногое могут, - протянула Лукреция, пребывая в сомнениях относительно меры опасности давних врагов. – Кардиналы вне своих епархий и ты, понтифик, способный, пойди они открыто против твоей власти, уподобить их Савонароле, сделав изгоями в глазах многих.
Родриго Борджиа кивал в такт словам своей дочери, соглашаясь с её доводами. Только потом парировал, имея не то что аргументы, а скорее понимание ситуации. Как-никак, именно он вот уже несколько десятков лет варился в бурно клокочущем котле под названием «церковные дрязги».
– Германские земли. Там усилилась охота на ведьм. Та, разрешение на которую выдал мой предшественник своей буллой. Она до сих пор действует, хотя мы с твоим братом сделали всё, чтобы о ней забыли. Но инквизиторы… После германских даже Торквемада покажется мерилом вменяемости и здравого смысла! А теперь, когда создатели «Молота ведьм» генеральный магистр Ордена святого Доминика и его ближайший советник – нет ничего удивительного, что инквизиторы взялись за старое и не слышат исходящих из Рима сперва увещеваний, а затем и предупреждений о недопустимости подобных действий.
– Это плевок нам в лицо! – резко покрасневшая Лукреция даже вскочила со скамьи и заметалась взад-вперёд. – Если опять сотни «колдуний» сгорят на кострах, то, зная наше к этому отношение, власть в Риме и Перудже сочтут слабой, – дочь понтифика внезапно замерла и процедила. – Любую буллу можно отменить. Нет буллы, нет и оправдания действиям инквизиторов.
– Не отменить, а внести изменения. Новой буллой, дополняющей и при этом сильно меняющей прежнюю, - усмехнулся Родриго Борджиа. – Это выбьет у них землю из-под ног. Пусть заметаются, поняв, что отныне не смогут разжигать костры. И в германских землях нам будут многие благодарны. Там отцы-инквизиторы не везде герои. В некоторых городах их силой от толпы отбивали, чтобы не разорвали «святых отцов» в клочья прямо на площадях.
– Может и зря отбивали.
– Может и зря, - согласился Родриго со своей дочерью. – Только тогда тройная тиара была на голове Иннокентия VIII, не на моей.
– И новая-старая булла окажется…
– Вот такой она окажется, - достав скрученный в трубочку лист бумаги, понтифик передал его дочери. – Булла «О различии колдовства и науки», короткая, но выбивающая зажжённый факел из рук позабывших о своём истинном предназначении инквизиторов. Читай, Лукреция, ты поймешь всю силу этого документа.