Основатели и Империя

Азимов Айзек

Заговорщики склонились к столу.

– Вечером назначенного дня, – продолжал капитан, – в городе, неподалеку от дворца, начнется драка. Не серьезная свалка, а так, для шума. Лучше, если все участники свалки убегут от полиции. Пока полиция и охрана дворца будет ими заниматься…

С этого вечера начались приготовления к диверсии, а капитан Притчер опустился еще на одну ступень общественной лестницы и из заговорщика стал террористом.

И вот террорист капитан Притчер во дворце, весьма довольный своей проницательностью. Он предвидел,

что при столь изощренной системе сигнализации во дворце охраны будет немного. Ее не было вовсе.

Расположение комнат он помнил отлично. Бесшумно ступая, капитан поднимался по устланной коврами лестнице. Наверху он прижался к стене и стал осматриваться.

Напротив была закрытая дверь. За этой дверью должен находиться мутант, победивший непобедимых. Капитан пришел рано: бомбе оставалось жить еще десять минут.

Прошло пять минут. Ни один шорох не нарушил тишину. Мулу и вместе с ним капитану Притчеру оставалось жить пять минут.

Повинуясь внезапному внутреннему толчку, капитан шагнул вперед. Неудачи быть не может. Когда бомба взорвется, на воздух взлетит весь дворец. Мула не спасет ничто. Капитан хотел увидеть Мула, перед тем как они оба погибнут.

Капитан дерзко забарабанил в дверь.

Дверь открылась, и в коридор хлынул ослепительно яркий свет.

Капитан невольно отшатнулся, но тотчас же овладел собой. В центре маленькой комнаты, у аквариума, стоял важный человек и приветливо смотрел на капитана. На нем был черный форменный костюм. Человек рассеянно постукивал рукой по аквариуму, и длиннохвостые оранжевые и пунцовые рыбки, испуганные мельканием черного рукава, отчаянно носились туда-сюда.

– Входите, капитан! – позвал человек.

Капитану казалось, что бомба распухает у него во рту. Осталось меньше минуты.

Человек в форме сказал:

– Выплюньте свою машину и освободите рот для беседы. Взрыва не будет.

Прошла минута, и капитан, пьяным движением нагнув голову, выплюнул на ладонь серебристый шарик. С яростью брошенный о стену, шарик отскочил, тонко звякнув и весело блеснув.

Человек в форме пожал плечами.

– Не стоит так огорчаться, капитан. Я не Мул. Вам придется довольствоваться наместником.

– Как вы узнали? – пробормотал капитан хрипло.

– Наша контрразведка работает эффективно. Я могу назвать всех членов вашей банды, пересказать все ваши планы.

– Вы позволили делу зайти так далеко?

– Почему бы и нет? Более того, я старался заманить вас сюда. Мы могли арестовать вас еще на заводе в Ньютоне, но так лучше. Если бы вам в голову не пришел этот блестящий план, его предложил бы вам кто-нибудь из моих людей. В результате мы с вами присутствовали при весьма драматической и в то же время довольно забавной сцене.

Взгляд капитана был жестким.

– Надеюсь, спектакль окончен?

– Что вы! Только начинается. Полно, капитан, садитесь. Героику оставим дуракам, на которых она производит впечатление. Вы же, капитан,

умный человек. По имеющимся у меня сведениям, вы первый в Фонде по достоинству оценили силу Мула. Мне известно, что вы наводили справки о детстве и юности Мула. Вы участвовали в похищении его шута, который пока что не найден. Кстати, за его поимку полагается вознаграждение. Вы были нам достойным противником, но Мул не из тех, кто боится сильного противника. Он превращает сильных противников в сильных союзников.

– Ах, вот оно что! Ну, нет!

– Да! Иначе к чему вся сегодняшняя комедия? Вы умный человек, тем не менее ваш заговор провалился. Его нельзя даже назвать заговором. Неужели ваша военная доктрина требует участия в битвах, заведомо обретенных на поражение?

– Нужно быть уверенным, что дело безнадежно.

– Ваше дело безнадежно, – заверил Притчера наместник. – Мул подчинил Фонд и в дальнейшем будет использовать его как подспорье для решения более важных задач.

– Каких?

– Для захвата всей Галактики. Для объединения всех миров в новую империю. Для осуществления, узколобый вы патриот, мечты Селдона семьюстами годами раньше намеченного Селдоном срока. И вы можете нам в этом помочь.

– Безусловно, могу, но, безусловно, не хочу.

– Насколько я знаю, – рассуждал далее наместник, – только три из двадцати семи независимых торговых миров сопротивляются нам. Они не продержатся долго. С их падением сопротивление Фонда прекратится. Вы все еще упорствуете?

– Да.

– Жаль. Друг поневоле – плохой друг. А нам бы хотелось видеть в вас хорошего друга. К сожалению, Мул сейчас далеко от Термина. Руководит войсками. Однако, он поддерживает с нами постоянную связь и не заставит вас долго ждать.

– Ждать чего?

– Обращения.

– У него ничего не выйдет, – отрезал капитан.

– Выйдет. Он обратил даже меня. Вы не узнаете? Позвольте, вы были на Калгане, должны вспомнить. Я носил монокль, отороченный мехом красный плащ, корону…

Капитан разинул рот.

– Вы бывший диктатор Калгана?

– Вот именно. А теперь – наместник Мула. Как видите, он умеет убеждать.

21. Космическая интерлюдия

Они вышли за кольцо осады. Человечество еще не изобрело техники, которая обеспечила бы успешное патрулирование в бескрайних просторах космоса. У них был маленький корабль, искусный пилот, определенное везение, и они вырвались.

Торан твердой рукой направлял мятежный корабль от одной звезды к другой и, оказавшись в соседстве с телом большой массы, посылал корабль в мучительный скачок. Зато на фоне звезд приборы противника не замечали его.

Так беглецы миновали кольцо застав и мертвое пространство, в котором невозможна была связь. Торан перестал чувствовать себя отрезанным от жизни.

Целую неделю по телевидению только и говорили, что об усилении власти Мула в Фонде. Корабль Торана скачками несся от Периферии к центру Галактики.