Основной конкурс (5 конкурс)
Шрифт:
Ган Бо замер, глядя на него. Переполнявшая его ненависть куда-то исчезла, оставив усталость. Издав последний вопль, рыцарь затих, меч выпал из ослабевшей руки.
Мальчик бессильно опустился на землю, зачем-то поднял лежащую рядом страницу.
«Если он приобр… весь…, а… своей повредит», - машинально прочел он.
«Что за ерунда?»
***
На следующий день бойцов было гораздо меньше. Ган Бо внимательно рассматривал их лица, оружие, снаряжение.
Ее лицо было чуть бледным, коротко постриженные волосы топорщились, словно после бессонной ночи. Затаив дыхание, Ган Бо нерешительно шагнул к ней.
– Твоя знакомая?
– поинтересовалась Акуму.
Мальчик смущенно кивнул.
– Привет, - попытался улыбнуться он.
В ответ девушка бросила на него испепеляющий взгляд.
– Чего тебе?
– холодно процедила она.
– Я..., не ожидал увидеть тебя... здесь, - замялся Ган Бо.
– Я тоже не ожидала, что ты свяжешься с этой тварью, - указала на Акуму Лилиа.
– О чем ты?
– Знаешь, я считала тебя более умным. Ты что не понимаешь, что такое Кёгутама? Эта тварь сожрет все, что тебе дорого, все, что есть в тебе, не оставив ни капли души!
– сорвалась она на крик.
– Пошел вон отсюда, вместе со своей...
Ее прервал гонг. Распорядитель озвучил имена следующей пары, и Ган Бо вздрогнул, услышав их:
– На арену выходят Ган Бо и Лилиа!
За ночь площадка превратилась в настоящий лес. В нем даже щебетали птицы и порхали бабочки. Ган Бо тут же потерял из вида девушку, она словно растворилась в чаще.
– Учти, - заговорила Акуму, - стрелы твоей подружки смазаны ядом. Ей хватит даже царапины, чтобы убить тебя.
Мальчик судорожно сглотнул. Теперь у него не было иного выхода, кроме как ударить первому. Но он не мог решиться убить Лилиа. Она жила на соседней улице. Ган Бо видел ее почти каждый день, мечтая однажды сказать заветные слова. Участие в турнире было и ради нее тоже, а теперь...
«Я не смогу».
Вдали послышался шорох. Ган Бо замер, задержав дыхание. Обманутая его неподвижностью бабочка села на плечо.
– Лилиа, подожди!
Тишина и щебет птиц.
– Лилиа, я не хочу в тебя стрелять!
Звонкая трель прервалась.
– Лилиа, пойми же, я...
Длинная стрела вонзилась в ствол дерева возле его лица.
– Люблю тебя!!
Цветок ярко вспыхнул. Ган Бо отшатнулся, оступившись. Его рука дрогнула, и ружье выпалило в небо. Яркая белая искра взмыла вверх, под самую крышу, и взорвалась, пролившись на лес множеством мелких блесток. Одна коснулась бабочки, и та, дернувшись, скорчилась и рухнула на траву.
– Я думаю, тебе не стоит видеть ее, - участливо заметила Акуму.
– Так будет лучше.
Рев толпы гремел, словно гром. Снаружи рыдал дождь,
***
После вчерашнего дождя небо прояснилось. Ган Бо хмуро шагал к своей отметке, пристально следя за противником. На душе было неприятно пусто, лишь воспоминания о матери и сестре успокаивали мальчика.
Под ногами шуршал песок. Арена превратилась в пустыню. В центре поднимались несколько барханов, из отверстий в стенах дул слабый ветерок.
В этом раунде Ган Бо сражался с подростком своих лет. И у того тоже был Кёгутама. Небольшой шестизарядный револьвер с тонким узором, похожим на паутину.
– Распорядитель сошел с ума, сводя вас на такой арене, - проворчала Акуму.
Прозвучал сигнал к началу, и Ган Бо тут же вскинул ружье. Он и противник выстрелили одновременно, голубой луч столкнулся в яркой вспышке с красным.
Противника это не смутило. Он выстрелил вновь, и Ган Бо чудом увернулся, нырнув за холм. Быстро перезарядив Акуму, он осторожно высунулся и быстро пригнулся, когда в песок ударила красная игла.
Подросток ухмылялся, ничем не выдавая страха или тревоги. Словно все это было детской игрой. Игрой, победой в которой потом хвалятся и гордятся. Игрой, от победы в которой нет никакого проку, кроме минутного торжества.
Ган Бо сжал зубы, вспомнив о ждущих его дома сестре и матери. Если он сейчас погибнет, что станет с ними? Кто позаботится о них, защитит от бандитов? Кто накормит вечно голодную сестренку? Если он и пришел сюда, то не только ради славы, но и ради родных.
Мальчик зарядил ружье и вышел из-за холма навстречу противнику. Раз так получилось, что он оказался единственным мужчиной в семье, то у него нет иного выхода, кроме как победить.
Акуму выстрелила на долю секунды позже. Но свет, исходящий от ее цветка, был намного ярче того, что излучала паутинка на стволе револьвера. Голубая вспышка мгновенно поглотила красную, но не рассеялась. Крохотная игла пронзила грудь подростка. Тот пошатнулся, упал на колени и безвольно осел на песок.
– Превосходная победа, - одобрила Акуму.
Ган Бо тупо кивнул. Эхо выстрелов набатом раздавалось в голове. Его усиливал гул зрителей, и мальчик едва не упал, выходя с арены.
***
За ночь головная боль так и не прошла. Наоборот, даже стала сильнее. Ган Бо приходилось прилагать усилия, чтобы не выдать плохого самочувствия. В комнате перед воротами стоял лишь один боец. Рослый парень невозмутимо чистил катану, не глядя по сторонам.
Услышав знакомый голос, Ган Бо не поверил своим ушам.
– Братик!
Светловолосая девочка с разбега прыгнула ему на шею.
– Мне разрешили повидаться с тобой!
Ган Бо неуверенно поставил ее на пол.