Основы научного антисемитизма
Шрифт:
В-третьих, мы считаем вполне легитимным и справедливым не только обвинения преступников, но и их защиту. Существует древний принцип: «Audiatur et altera pars» (да будет выслушана и другая сторона) – на том стоит всякое право, в том числе и еврейское, ибо всем нормальным людям понятно, что обвинение порой может ошибаться и нередко осуждать невинных, особенно, когда суд проходит в атмосфере тенденциозного политического давления. Однако сегодня многие «правозащитники» этот принцип забыли, они готовы учинить суд Линча всякому, кто попытается заявить об ошибках в расследованиях преступлений нацистов, а ведь как проходили судебные процессы в сталинские времена, вы можете почитать в солженицыновском «Архипелаге», да и не только там. Были адвокаты и у Эйхмана, и у Демьянюка, и никто в Израиле им рот не затыкал (хотя анонимные угрозы о расправе поступали и им, все же считается, что адвокаты могут быть только у отдельных преступников, но не у народа в целом). Всякий суд над нацизмом перетекает в наше время в остракизм всех тех, кто, не имея к нацизму никакого непосредственного отношения, пытается объективно и независимо исследовать это явление. Даже простой вопрос участника форума «Союз»: «Как и чем евреи опровергают Граафавызывает в ответ только угрозы и оскорбления в адрес спрашивающего. Приведу наиболее приличные (цензурные) ответы:
«…вы случайно не больны?
«Тот, кто эту тему поднял, или больной, или ублюдок, по любому таких надо стрелять», «…во многих странах за такие вопросы на зону идут и конкретно» (Mark1).
«…в Европе, и в Германии, и особенно круто – в Польше – за такое просто судят» (Кларетта).
Я не знаю, за что там судят в Польше, я знаю, что такое отношение к инакомыслящим есть самый что ни на есть махровый фашизм, ведь спрашивающий не призывал никого стрелять, сажать в тюрьмы или лечить в психушках. Он только задал вопрос, о котором сейчас говорит весь мир, кого он этим оскорбил? Кому вред причинил? (Причинил, конечно, показав своим вопросом, что не все еще находятся в состоянии умственного оцепенения перед еврейской пропагандой, но такой «вред» и надо причинять). Никто даже и не знает, согласен ли участник форума с Графом или нет, но лучше пристрелить его, чтоб сомнений не возникало – вот логика фашиствующей черни. Естественно, по существу вопроса так никто и не попытался ответить. Впрочем, не видел я ответов и на уровне ученых, вместо научной полемики остракизм оппонентов. Так, например, некто Игорь Седых в заметке «Книги расиста решено сжечь» клеймит историка-ревизиониста Гастона-Армана Амодрюза: «Историк, никогда не скрывавший своих крайне правых убеждений (как будто личные убеждения историка подтверждают или опровергают исследуемые им факты С. Б.), регулярно выпускал тиражом 400 экземпляров бюллетень "Курье дю Континан". Он выступал против заселения Европы беженцами из Африки, Азии, Косово, считая, что "подлинное преступление – это смешение наций"». Заметьте, книги Амодрюза посвящены исследованию Холокоста, а вовсе не проблемам заселения Европы беженцами из Африки, Азии, Косово, но у наших «проницательных аналитиков» своя «железная» логика: если исследуешь Холокост – значит, ты против беженцев, расист и фашист, ибо, мол, всякий, кто против смешения наций, расист и фашист, а кто же еще? – Кто еще? – много еще кто, подавляющее большинство евреев, например. Много ли из них приветствует заселение Израиля арабскими, да и не только арабскими, беженцами? Многие ли приветствуют смешанные браки? Не надо обладать особой проницательностью, чтобы прочитать между строк: преступен всякий расизм и национализм, кроме еврейского. Мы согласны, что национализм (не освободительный) преступен, но не в теории, а в практике, ибо всегда ведет к геноциду, этническим чисткам и в лучшем случае, к дискриминации нацменьшинств, но мы включаем сюда также и еврейский, и русский, и любой.
Впрочем, у нас нет задачи разбирать, прав ли тут Граф или его оппоненты, нас интересует сущность нацизма вообще, при каких условиях становятся возможными нацистские преступления, а условия эти создаем все мы, как сами нацисты, так и их потенциальные жертвы. Поэтому следует разбирать не столько факты Катастрофы, сколько ее причины, чтобы понять, почему эти преступления произошли, кто их спровоцировал, кто допустил? Если, например, где-нибудь произойдет ограбление банка, то судить будут не только грабителей, но и тех, кто охранял объект, кто ставил замки в сейфах и проводил сигнализацию, так и здесь следует спросить, что сделали евреи, чтобы предотвратить Катастрофу? Криминология знает, что не бывает преступлений без мотивов, тем более, когда речь идет не об отдельных маньяках, а о почти целом народе. Но об этих мотивах наши исследователи предпочитают умалчивать, а тех, кто о них напоминают, предают анафеме. Конечно, намного проще и удобнее думать, что антисемитизм инспирируется в народ разными нехорошими людьми типа Гитлера и Геббельса. Но для нас ясно, что одной из причин Катастрофы был еврейский вопрос, и от этого факта никуда не уйдешь, мы лишь констатируем то, что есть. Если вы хотите нас за это судить, что ж, судите. В любом случае, суд не расправа, он обязан выслушать подсудимого и во всем разобраться.
Не так давно один из высших раввинов Израиля рав Овадья Йосеф шлита [3] в одной из своих проповедей произнес крамольную фразу – что-то вроде того, что Катастрофа ашкеназийского еврейства была справедливой карой Всевышнего, если не за собственные грехи тех шести миллионов евреев, павших жертвой германского нацизма, то за грехи их отцов и родственников. Возмущение немедленно резонансом прокатилось по всей либеральной и демократической прессе Израиля. Однако кроме обличительных ярлыков «левые» не смогли противопоставить ни одного аргумента против сефардского старика. Или, может быть, светские и атеисты считают себя более посвященными в мотивы Господнего поведения? Впрочем, я себя не считаю достаточно компетентным судить их теологические споры, но позволю себе заметить определенную связь между Холокостом и другой, не менее страшной катастрофой, произошедшей накануне прихода к власти немецкого нацизма не без участия евреев – Катастрофой русской. Да, немцы усматривали в поведении своих евреев большевистскую угрозу, страх которой к тому времени парализовал разум всех европейских народов.
Если бы большевики были какие-нибудь гунны, напавшие на культурную страну, то их соплеменникам в Европе никакая Катастрофа не грозила, их бы просто заставили подчиняться европейским законам и принять цивилизованный образ жизни, в худшем случае выделили бы им какое-нибудь гетто или резервацию, но в том-то вся и подлость ситуации, что большевики в массе своей оказались евреи, а не гунны, и к тому же либерально мыслящая интеллигенция. Они всех призывали к демократии, а на деле осуществилась диктатура; говорили о законности, а на деле – террор, осуждали прежнюю власть за жестокость (столыпинские галстуки), но сами пролили море невинной крови. На деле произошло прямо как по «Протоколам сионских мудрецов»: гоев соблазнили лозунгами «Свобода, Равенство, Братство», и тут же, как пришли к власти, от них отреклись – это не что иное, как измена демократическим идеалам. Вот почему в двадцатые годы вновь вспомнили о «Протоколах сионских мудрецов», а там написано: «Когда мы ввели в государственный организм яд либерализма, вся его политическая комплекция изменилась: государства заболели смертельной болезнью – разложением крови. Остается ожидать конца их агонии» (Протокол № 10), «Проповедуя гоям либерализм, мы в то же время держим свой народ и наших агентов в неукоснительном послушании» (Протокол № 15). Оказалось, что под личиной интеллигента скрывается гунн.
Можно даже принять как легенду-навет, что евреи-де предали Христа, а на самом деле не предавали (как считает, например Хаим Коэн, см. гл. «Суд» из моего «Пятого Евангелия»), но то, что большевистские иуды предали демократию –
Ни одна лживая пропаганда не достигнет своей цели, если не будет содержать в себе определенную долю истины. Не смогли бы Гитлер и его приспешники просто клеветать на евреев, если бы народ в реальной жизни видел иную картину. Нацисты изображали евреев как паразитов, живущих за чужой счет, как мафиозную структуру со своей внутренней круговой порукой, угрожающей существованию немецкого государства. Им не нужно было искать доказательства тому, что в руках евреев оказался основной капитал, монополизирована торговля, скуплены основные средства массовой информации. Рабочие страдали от невыносимой эксплуатации, в то время как евреи занимались демагогией и политическими интригами. Народ в массе своей не мог отличить, что в той агитации, исходящей из еврейских уст, правда, а что ложь, налицо был факт, что и в профсоюзах, и в левом движении еврей всегда лидер. К тому же, не секрет, что еврей пролетарий – явление куда более редкое, чем еврей-торгаш, и нельзя отрицать, что ряд евреев наживались за счет разорения коренного народа. И этот социальный вопрос стоял и стоит перед миром. Но ложь нацистов состояла в том, что они обещали уничтожить это зло уничтожением евреев, которые, по сути дела, играли по правилам, не ими установленными. Зло (вред как таковой) нельзя «компенсировать» адекватным злом с другой стороны, хотя бы и направленным против злодеев. Уничтожив того или иного вора и даже его невинных родственников, невозможно покончить с воровством как таковым, но для того, чтобы сие явление было искоренено, необходимо устранить условия его возникновения, или хотя бы утвердить законы, направленные не против людей как таковых, а именно против этого преступления. Поэтому если какой-то цыган крадет у кого-то коня, то закон будет обвинять его не в цыганстве, а в конокрадстве. Но представьте себе такую ситуацию, когда законы не только не карают воровство как деяние, а наоборот, всячески поощряют его. Можно ли тогда преследовать людей, на совершенно законных основаниях воспользовавшихся своим «правом»?
Та же ситуация была и с евреями Германии. Гитлер ничего не предпринял против эксплуатации, против нетрудовых доходов (что по сути есть не что иное, как воровство), он лишь хотел, чтобы сии паразитические привилегии находились в руках близких ему людей. Наоборот, в Советском Союзе, несмотря на чудовищные сталинские репрессии, никакого еврейского вопроса не возникало. А почему? – Потому что социализм покончил с частной торговлей, ростовщичеством, тунеядством – вековыми условиями существования евреев как класса, и всех, несмотря на «пятый пункт» и социальный статус, привлек к труду.
История в наше время, к сожалению, стала орудием пропаганды, а в пропаганде главное – исключить всякую возможность сомнения, никаких «может быть» и «если бы» – потому даже какой-то идиот сочинил афоризм: «История не имеет сослагательного наклонения» (а что же тогда кроме историчеческого анализа вообще допускает рассуждение по типу «если бы...», география, что ли?). Промывателям мозгов важно разделить субъектов истории на «черных» и «белых», на «правых» и «виноватых» и, по возможности, без полутонов. Сами историки себя относят, конечно, к «правым», но к той же категории себя относили и нацистские, и большевистские, и сионистские и пр. историки, и когда государственная трибуна была в их руках, никто и не смел усомниться в их «правоте». Зато все единогласно устраивали обструкцию тем, у кого нет особого влияния, тем, кто еще не захватил власть, или, наоборот, потерял. И никому из этих штатных «праведников» не приходило в голову, что последующая эпоха также и на них поставит свое позорное клеймо. Кто же пытается держаться принципа: «audiatur et altera pars», обвиняется в «оскорблении чувств порядочных людей», как будто знать разные точки зрения на историю, разные версии событий для порядочного человека оскорбление. Но почему же мы тогда не воспринимаем болезненно расхождения историков в оценках количества жертв войны Алой и Белой розы? А когда кто-нибудь усматривает меньшее количество жертв Катастрофы, он, конечно, «плохой», «людоед» (только завышать число убиенных без границ не возбраняется)? Отрицать вину подсудимых! Не верить обвинителям! Сомневаться! Доказательства требовать! Подумать страшно, в самом Израиле у самого Адольфа Эйхмана был адвокат! Это все гойское римское право со своей слепою Фемидой, не желающей знать ни тонких нюансов национальных чувств и патриотических порывов. Народ же судит не законом и не разумом, а «по понятиям»: «Не простим!», «Не забудем!», «Не слушаем – предателей под суд!». Так подготавливается толпа для будущих возможных судов Линча, катастроф и холокостов. Надо помнить, что всякий геноцид осуществлялся руками народа, а не единичными преступниками, и стал возможным только благодаря пропаганде «уважаемых и порядочных» людей, толковавших, что есть «черное», что «белое», формировавших образ врага, примат национальных, государственных интересов над общечеловеческими ценностями. Но когда принципы справедливости и этические императивы станут всеобщими, едиными для всех стран и народов, будут запрещены «дни победы» и «дни гнева», человечество забудет что такое национальные конфликты, и тогда «…не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис. 2:4).
2. Погром. Сию антисемитскую акцию мы относим однозначно к преступным действиям, однако нужно сказать, что к таковым ее относят не только мы. Слово «погромщик» в еврейском дискурсе стало синонимом антисемита, хотя, насколько нам известно, никто из видных антисемитов погромы не оправдывал, не участвовал в них и не призывал к ним. Другое дело, подстрекательство. Оно может быть как прямым: «Бей жидов», так и косвенным: распространение порочащих евреев слухов, кровавый навет, диффамация, что мы рассмотрим несколько ниже. Но здесь скажем, как и в отношении к геноциду, мы не можем считать погромы преступлениями, направленными исключительно против евреев. Погром суть бунт бедных против богатых, не важно каких, евреев ли, или гойских помещиков, или является формой каких-нибудь клановых разборок, в любом случае, это форма борьбы низов с верхами и причина ее всегда одна – социальная несправедливость. Как еще говорил священник Мартин Лютер Кинг: «По своей сути, бунт – это голос тех, кого не слышат». Сами же евреи в борьбе с гоями к погромам приступали редко (разве что в Библейской книге Эстер), но в последнее время такие прецеденты стали возникать и в ультрарелигиозных общинах. Так иерусалимцам известны несколько случаев разгрома толпой харедим гойских некашерных магазинов, нападения на «нескромноодетых» гражданок, бросание камней в автомобили, водители которых своей ездой нарушают шаббат и т.п.