Особая девушка
Шрифт:
Всё сплетается: наши тела, языки, руки, волосы, жадные вздохи и стоны. Я чувствую, что вот-вот кончу, и Виктор замедляется, ощутив приближающийся оргазм. Когда волна отступает, он снова жёстко насаживает меня на член, не давая кончить, и так раз за разом, а затем… Затем я выкрикиваю его имя в агонии пожара, наслаждения, чувствуя, как он извергается в меня.
Мы лежим на кровати, Виктор поглаживает меня по влажной коже и нашёптывает нежности на ухо.
На его глофон начинают приходить уведомления. Пиликает мой будильник.
— Не хочу вставать,
Шторы с тихим шорохом задвигаются.
Вздрагиваю от неожиданности. Что-то мелькает в глазах Виктора. Он переводит взгляд со штор на меня:
— И давно ты практикуешь?
Меня обдаёт ледяным душем от холода в его голосе.
— Ч-что?
— Алекс, я предельно ясно увидел, что ты сделала: мне прекрасно знакомы ваши ведьмовские штучки, ты выдала себя!
Он резко встаёт и начинает одеваться.
— Виктор! — вскакиваю и порывисто обнимаю его. — Я сама испугалась. Не знаю, как так вышло. Это… наверное, после трав, я… — и замолкаю. Ещё вчера я думала, что недосказанности не осталось.
Остались, и ещё какие!
«Почему ты всё ему не рассказала, Алекс?»
Пронзительный страх потери завладевает всем моим существом. Я просто намертво вцепилась в Виктора и не хочу, не могу его отпустить. Боюсь, что сейчас дверь за ним захлопнется, и я потеряю его навсегда.
— Виктор, Виктор, я правда… Правда не знала. Я и про ведьм-то узнала только из-за книги из сна, — сбивчиво, утирая слёзы, тараторю я. — А потом всё так закрутилось: нападение, поездка, встреча с тобой. Я…
Виктор внезапно крепко сжимает меня в объятиях:
— Тс-с, — мягко говорит он. — Прости. Прости за этот миг недоверия. Я чувствую, как тебе больно, и точно так же боюсь потерять тебя. Не плачь, я с тобой. Просто расскажи мне всё.
И я рассказываю всё без утайки, уютно устроившись на коленях Верховного Морено.
— Мда-а, — задумчиво тянет Виктор. — Тут не обошлось без тайны. Твои родители явно были сильными колдунами, раз дар так долго не проявлялся и тебе пришлось пить зелье. Я кое-что знаю о ведьмах, о том, как передаётся сила, как сложно совладать с этим, и, честно говоря, удивлён, как легко и естественно ты приняла свой дар. Говоришь, у тебя есть кулон с их фотографиями? Покажи мне его, пожалуйста.
Я вскакиваю и достаю припрятанный кулон.
Открыв его, Виктор вздрагивает и переводит на меня удивлённый взгляд. Потом снова пристально вглядывается в кулон.
— Что-то не так? — не выдерживаю напряжённого ожидания.
— Алекс, я попрошу тебя сдать кровь в моей лаборатории, — голос Виктора полон волнения и надежды. — Потому что мне кажется, что ты — это… Чёрт, рано говорить, я могу ошибаться.
— Виктор, скажи мне, — сжимаю его руку. — Я больше не хочу недосказанности.
— Я предполагаю, — голос Виктора звенит, — что твоя мать была ведьмой, а отец — вампиром.
Меня будто
— Я что… Ты… Да как…
— Сдай, пожалуйста, кровь, я хочу проверить свою теорию.
— Хоть сейчас, я готова! — решительность бьёт ключом, я едва справляюсь с волнением.
Сколько раз я думала о матери, о том, кем был тот, от кого она родила меня, и почему имя отца отсутствует в моих документах. И от надежды хоть чуточку приоткрыть эту завесу тайны, узнать хоть крупицу своей истории я буквально расцветаю.
Виктор быстро кому-то звонит, мы одеваемся и через пару минут он ведёт меня куда-то вниз по тёмному чуть подсвеченному коридору. После нескольких пролётов и поворотов мы оказываемся перед массивной железной дверью. Виктор быстро набирает что-то на глофоне, и дверь с тихим щелчком открывается. Невысокий мужчина в белом халате и маске кивает нам и указывает на стол для забора анализов. Он берёт две пробирки моей крови и аккуратно наклеивает пластырь.
Виктор тянет носом, принюхиваясь, и, когда мы выходим из комнаты, задумчиво говорит:
— Твоя кровь пахнет лучше всего на свете. Ты не только моя истинная, но и ведьма. Я знаю этот сладковатый запах. Я когда-то пил такую кровь и ни с чем не спутаю этот запах.
Когда мы входим в столовую, он всё ещё задумчив. Пока я наливаю себе какао и кладу еду в тарелку, он в задумчивости пьёт кровь из бокала и что-то печатает в глофоне.
— Когда будут готовы анализы? — уплетая круассан интересуюсь я.
— Максимально быстро, надеюсь, уже сегодня.
— Уже сегодня, — отзываюсь, будто эхо.
Сегодня… И морщусь, вспомнив, что вечером прилетит Тео.
— Я чувствую, как тебе неприятно, — спокойно смотрит на меня Виктор, — и знаю, что сегодня прилетит Тео Ан. Ты ведь об этом подумала?
— Да, — опускаю глаза. — Мне… Я не знаю, как себя с ним вести. Ведь я же… Я же его партнёр, и он имеет право забрать меня. А мне ещё нужно сказать, что я… что я не стану его амори.
— Ты не одна, — Виктор пристально смотрит на меня. — Я решу все твои проблемы с Тео Ан. Он больше не прикоснётся к тебе, и никто, — голос его становится опасным, пугающим, — никто больше не прикоснётся к тебе без твоего на это позволения или желания. Не будет пить твою кровь, не будет ласкать тебя против твоей воли. Всё будет так, как хочешь ты.
— Я хочу быть с тобой, — просто говорю я. — Навсегда.
— Значит, так и будет!
Я чувствую, как от этих слов тёплое чувство к Виктору снова окутывает меня, и не сдерживаюсь:
— Поцелуй меня…
Миг, и я уже на руках Виктора.
Ещё один миг — и мы в его спальне.
Руки и губы сплетаются. Одежда на мне трещит по швам от страсти, с которой Виктор срывает её с меня, а затем я шепчу:
— Сделай это так, как хочешь ты.
С утробным рыком он ставит меня на четвереньки и жёстко плотно входит сзади. Я выгибаюсь в спазме удовольствия, подстраиваюсь и шепчу: