Особняк со странностями
Шрифт:
— Катя!
— Я сейчас же уезжаю домой! Хватит с меня…
Я поспешила уйти подальше. Правда, не слишком ориентировалась, в какой стороне особняк, но признавать поражение и просить помощи у Егора не собиралась.
— Стоять! — рявкнул он.
Я даже толком отреагировать не успела, как услышала громкий свистящий звук. Левый бок опалило острой мимолетной болью, а потом все неприятные ощущения были вытеснены… Егором. Который вдруг сшиб меня на землю, да еще и привалил сверху всей своей не малогабаритной
Правда, через секунды две-три сам слез, даже просить не пришлось.
— Да что же это… — мое возмущение было бесцеремонно прервано цокотом копыт.
Боковым зрением уловив движение, я с трудом села, без труда отыскав источник шума. Который оказался всего в десяти метрах от нас.
Изумленно таращась на мощные лошадиные ноги с хорошо развитыми мышцами, светло-коричневый окрас, что так волшебно лоснился в алых лучах просыпающегося солнца, я не могла решить, вижу очередную галлюцинацию или страшную реальность? Ведь лошадиная грудь только в фантазии могла переходить в крупный, жилистый человеческий торс, а вместо обычной звериной морды могло красоваться мужское лицо.
Кентавр?
Такого не бывает!
Это все сказки!
«Сказка» нагло ухмыльнулась, подмигнула мне и… поспешила ускакать.
Возможно, даже прихватив с собой мою крышу…
Егор, молниеносно вскочив, умчался за ним в кусты.
Несколько секунд я беспомощно пыталась восстановить сбившееся дыхание, а потом заозиралась по сторонам. Все же оказалось боязно сидеть в одиночестве среди зарослей… Да еще и с такой мутью вокруг!
В двух метрах от моей левой руки в земле торчала стрела. С красным древком и ярко-синим оперением.
— Так вот откуда взялся тот свист! — воскликнула я и тут же осеклась, ужаснувшись возникшей догадке.
От мысли, что кентавр только что пытался убить Егора мне еще больше поплохело…
Егор вернулся слишком быстро. Запыхавшийся и злой, как тысяча чертей. Потемневшее лицо, хмурое выражение и яростный блеск глаз — сказали о его настроении лучше любых слов. И судя по огромному недовольству, что почти физически ощущалось плотным палантином вокруг мощной фигуры, Егор лошадку не догнал…
Я даже рот открыть не успела, как мужчина рывком поднял меня на ноги, да еще и как следует тряханул, крепко сжимая предплечья.
— Какого черта ты вообще вышла из дому?!
Ответа на столь глупый вопрос совсем не потребовалось. Мужчина, не ожидая реакции с моей стороны, просто продолжил изливать пустые обвинения:
— Нельзя было послушать и вернуться в дом?! Почему ты вечно поступаешь с точностью до наоборот?
Чья бы корова мычала!
— Ты что не понимаешь, как это опасно?!
— Что я должна понять, если ты ничего не рассказываешь?! — не осталась в долгу я.
— Глупая девчонка!
Я
Дернувшись из его цепких объятий, я чуть не свалилась обратно на землю, потеряв равновесие. Но в последнюю долю секунды удалось устоять.
— Знаешь что, — борясь со слезами, выдавила я. — Моя глупость больше тебя не потревожит.
В алых лучах солнца черты лица Егора будто заострились и казались хищными.
— Не понял, — нахмурился мужчина.
— А нечего понимать, — пожала плечами я. — Нянчиться со мной больше не надо. И на дурацкие вопросы отвечать тоже. Я избавляю тебя от своего общества. Можешь перестать орать и успокоиться.
Глаза Егора полыхнули яростью.
— Я сам решу, что мне делать!
— Конечно, сам.
Не дожидаясь очередного обвинения или гневного крика, я припустила в противоположную от Егора сторону. Туда, где по всем правилам логики, все же должен был находиться особняк.
Через несколько шагов заросли, как по мановению волшебной палочки, стали редеть и я смогла рассмотреть старинные стены знакомого здания.
— Вернись! Мы не договорили!
Разбежалась, ага! Злость придавала сил. Благодаря ей мне хватило мужества и упрямства, не оборачиваться, не обращать внимания на оклики, не смотреть по сторонам, непоколебимо следовать к своей цели — быстрее добраться до особняка, собрать вещи и… уехать.
— Катя!
На половине пути к особняку перед моими глазами развернулась забавная картина.
К зарослям, где еще недавно нам с Егором повстречалась «лошадка-стрелок», направлялась целая процессия. Петр с голым торсом, но в широких портках и с пылающим факелом наперевес.
Фонарика у них нет что ли?
Илларион, взлохмаченный, в помятом халате… В отличие от дворецкого без мнимого оружия. Его руки, да и внимание, с одного взгляда можно было это понять, оказались заняты миниатюрною брюнеткой, что ругаясь, пыталась обогнать мужчин и ринуться навстречу неизвестному первой. Яростно огрызаясь, Ада егозой выкручивалась из объятий ученого, крепко сжимая в руках… сковороду.
Даже несмотря на то, что у меня на душе порядочно так скребли кошки после очередной перепалки с Егором, увиденное вызвало смешок.
Как только Петр заметил меня, то быстро сократил оставшееся расстояние и, пугая мрачной решимостью, хрипло каркнул:
— Где?
— Там, — указала себе за спину, совершенно не нуждаясь в разъяснениях, о чем именно он спрашивал.
Мужчина, не став медлить, ринулся в заросли.
— Ты… — заговорил Илларион, медленно разжимая руки, словно и сам не веря в то, что несколько секунд назад крепко прижимал к себе брыкающуюся брюнетку.