Особняк со странностями
Шрифт:
Далее Илларион вновь замолчал, а между его бровей пролегла глубокая вертикальная складка.
— Я слышал легенды о возможном существовании подобного артефакта, — несколько хрипло протянул мужчина, нарушив длительное молчание после того, как я окончила историю о подставе подвески-пули. — Но никогда и предположить не мог, что пуля существует. А тем более, видеть не видел!
Ха! Надо же!
Вполне обычная вещица! Да — красивая! Оригинальное украшение — ничего не скажу! Но чтобы смотреть на этот кусок металла
— Жаль покоцанная немного, — расстроилась я, внимательно рассматривая пулю. Две горизонтальные царапины прекрасно свидетельствовали о том, что артефакт мне достался… бракованный.
Илларион даже рот раскрыл в удивлении от моих слов, а потом резво так вскочил, наклонился, поедая-таки подвеску жадным взглядом, но как ни странно, не касаясь. Словно опасался.
— Эти зарубки означают, что ты уже использовала две попытки из трех, — через некоторое время пояснил мужчина, когда спокойно присел обратно на стул.
— Попытки чего? — напряглась я.
— Возврата во времени, конечно!
Ну конечно! Так сказал, точно это само собой разумеющееся!
— И почему я не помню эти два прекрасных раза? Или артефакт и память мне ловко подтирает?
— С памятью должно быть все в порядке.
— В чем же тогда дело?
— Не знаю, — признался Илларион. — Пуля здесь не причем, у нее другие особенности.
Час от часу не легче!
— Что же в ней такого необычного? — недоуменно прокручивая пулю в пальцах, спросила я.
— Легенда гласит, что богиня Справедливости, Адрастея, может создавать этот артефакт из собственной крови и силы только в крайних случаях. Пуля богини способна призвать избранного и направить его в тот отрезок времени, преломляя кривую событий, где он должен оказаться для дальнейшего выполнения воли богини.
— Избранного? Ты сейчас так пафосно точно обо мне высказался?
— Сам в шоке. На избранного ты совсем не тянешь, — скептически хмыкнул он. — А впрочем, я ведь и избранных никогда не видел… Мне ли знать, как они выглядят?
Я тихонько хихикнула. Нервное.
— Мне положена суперсила?
— Ага, и джинн для исполнения желаний! Держи карман шире!
— Тогда что за апломб в названии? «Избранный»! — поморщилась я. — Если никаких привилегий не существует!
— Не знаю о привилегиях, — посерьезнел Илларион. — Но артефакт сам выбирает себе хозяина. Меня, например, он никуда не перенесет во времени, даже если я решу сплясать вокруг него ритуальные танцы с бубном. Голышом!
Я всегда отличалась бурной фантазией. Поэтому подобное заявление никак не могла пропустить мимо ушей и… не представить возможное развитие событий. Картинка оказалась столь необычной, реалистичной и смешной, что вызвала широкую улыбку.
— Перестань лыбиться, — беззлобно шикнул «танцор
Я тяжело сглотнула. Божественная кровь?!
Ой, мамочки!
— Так вот, — почесал подбородок ученый, — либо богини, либо ее нимф справедливости.
— Получается я, — голос предательски дрогнул, — потомок самой богини Справедливости?
Илларион усмехнулся. Его рот дернулся в кривой ухмылке, но веселье не коснулось глаз.
— Если верить тем же легендам, то нифмы справедливости хранят вечное целомудрие, чтобы остаться беспристрастными к вынесению приговоров, да и сама Адрастея, я сомневаюсь, что рожала детей привычным способом, — поделился мыслями он. — Имея неограниченные возможности по поиску информации и врожденное любопытство, я могу лишь предполагать, что богиня каким-то образом делилась своей кровью или нимф, одаривая так называемых… Хм-м… достойных?
— Ты меня спрашиваешь?
— Таким образом, — продолжил мужчина, не обратив внимания на мой скромный вопрос. — Получается, что седьмых в роду потомков седьмого сына по миру может быть бесчисленное множество. Почему выбор артефакта пал на тебя остается догадываться. Сомневаюсь, что Егор так же ревностно и одуряюще безответственно притащил бы в особняк мужика.
Я покраснела. Илларион же фыркнул:
— Так что здесь богиня точно не прогадала, — вновь оставив шутливый тон, он сузил глаза: — Продолжай. Ты же мне еще не все рассказала?
Далее я в подробностях, какие сама с трудом вспоминала, рассказала о похоронах, что пулю мне подарила тетка Егора во время его поминок, и последующем пробуждении на три месяца назад во времени.
По мере того, как Илларион пытался выспросить причину смерти друга или любые, причастные к несчастью, подробности, и понимал, что я действительно их не знаю, все больше хмурился. А после того, как я замолкла, решив поведать и о злоключениях на третьем этаже особняка, на закуску, так сказать, высказался.
Матом.
А потом воцарилось гробовое молчание. Жуткое такое!
Которое я, естественно, нарушила первой:
— Что делать будем?
— А что ты собиралась предпринять?
— Э-э-э, — искренне растерялась я, — выжидать, а потом предупредить Егора об опасности?
Илларион хмыкнул.
— Рассказать ему все сейчас? — пошла другим путем я.
— Еще чего не хватало! — гаркнул ученый.
Не ожидая такого подвоха с его стороны, я даже отшатнулась, ощутимо приложившись спиной об изголовье кровати. Мужчина же, скептически выгнув бровь, решил снизойти до более адекватного ответа: