Особо Опасна Благими Намерениями

Шевцова Наталья

У Пенелопы, Лорел и Мелиссы с точки зрения конечного результата, дела обстояли несколько лучше. Тем не менее, незабываемые ощущения им дарило отнюдь не чувство удовлетворения, а регулярное опыление фиолетовой пыльцой, убойную дозу которой они получали всякий раз, когда им приходилось открывать книгу. А зачем, спросите вы, они её закрывали, если им так не нравилось опыляться? Да ещё и делали это регулярно!

А затем, что гримуар каждые несколько минут закрывали не девушки, а ещё одно не только не учтённое, но и неизвестное друзьям охранное заклинание. Лишнее и упоминать, что данное

обстоятельство сделало и так до муторности медленный процесс, совершенно изматывающим.

Первое же место по отсутствию положительного результата заняла Кэссиди.

Если не считать, конечно, положительным результатом сначала доказанный ею на практике четвертый закон Финэйгла, утверждающий, что «если работа проваливается, то всякая попытка ее спасти только ухудшит дело». Вслед за чем, она также доказала следствие из закона Мерфи, гласящее, что «если четыре причины возможных неприятностей заранее устранены, то всегда найдется пятая» и следствие из третьего закона Чизхолма, честно предупреждающего, что «даже если ваше объяснение настолько ясно, что исключает всякое ложное толкование, то все равно найдется кто-то, кто поймет вас неправильно».

Ключевое во всём вышесказанном «отсутствие именно положительного результата», потому что, отрицательный результат наличествовал в полном, и даже можно сказать эпическом составе.

Однако обо всём по порядку.

Кэссиди ещё никогда в жизни не приходилось готовить столько разнообразных экспериментальных и при этом совершенно бесполезных снадобий в течение одной ночи. Но, как говорится, назвалась груздем – полезай в кузов, в том смысле, что раз пообещала сделать противоядие, значит должна в лепёшку расшибиться, а противоядие на гора выдать. И потому она вздыхала, сопела, бормотала под нос проклятия, но стойко и упорно алхимичила. Лорел, Мелисса и Пенелопа, становясь по очереди её подопытными свинками, сопели и вздыхали рядом.

И вот после шестнадцатой по счету неудачной попытки, Кэссиди почувствовала, что, кажется, она приблизилась к тому, чтобы разложить, наконец-то, таинственную фиолетовую пыльцу на составляющие.

Девушка в очередной раз перепроверила свои расчёты, убедилась, что в наличие имеются все до единого компоненты для приготовления будущего зелья и только после этого начала скрупулезно отмерять необходимые дозы.

Влила в котёл ровно три литра настоя красавки феерической – ни грамма больше, ни грамма меньше. Глубоко вдохнув и выдохнув, сконцентрировала на кончиках пальцев силу, щёлкнула пальцами и, прошептав «ignis», призвала огонь. Затем начала осторожно, в строгой очередности добавлять ингредиенты: мелко-накрошенное павлинье перо, тёртый каменный уголь, триста тридцать три розовых лепестка, сто грамм асгардского вина и, наконец, сто грамм майского липового мёда.

Работала так старательно-щепетильно и педантично-аккуратно как никогда прежде. Не то, чтобы Кэссиди обычно отличалась беспечностью, просто данный случай был особенным. На кону была её репутация – лучшего алхимика-декоратора.

Юная алхимичка принюхалась и придирчиво оценила цвет и консистенцию экспериментального зелья. Польщенное вниманием зелье радостно забулькало, расплескивая розовые брызги и распространяя сладкий алкогольно-цветочный аромат.

Девушка удовлетворенно выдохнула и довольная собой изрекла: – Отлично! Основа готова. Теперь приступим собственно к зелью, способному нейтрализовать несмываемую магически-закрепленную метку!

Теперь ей были необходимы уже гораздо более диковинные ингредиенты: три всполоха утренней зари, три щепотки звёздной пыли, три дорожки лунного света, три солнечных луча, три колючки с тернового венка, три капли яда змеи с головы медузы-горгоны, три капли крови царевны-лягушки, три капли крови матери Белоснежки, три капля крови принца, превращенного в чудовище, три капли желчи злой королевы и три капли желчи водяной ведьмы Урсулы.

Кэссиди, понятия не имела, откуда у Вишфулов в кладовке все эти редчайшие ингредиенты, однако была просто счастлива, что они там оказались.

Вторая часть процедуры приготовления зелья была не в пример первой намного более утомительной, потому что теперь кроме непрерывного помешивания и чтения заклинания, каждый раз добавляя новый ингредиент, необходимо было также описывать, что она кладёт в котёл и зачем. Например, три всполоха утренней зари, она добавила в зелье как символ обновления, звёздную пыль как символ вечности, три солнечных луча как символ света, три колючки с тернового венка как символ искупления вины и так далее…

Девушка снова принюхалась и ещё более придирчиво оценила цвет и консистенцию экспериментального варева. Насыщенное редчайшими и ценнейшими ингредиентами зелье теперь, по-видимому, полагало, что радостно подпрыгивать ниже его достоинства, поэтому оно важно и томно вздыхало и иногда, очевидно, для того, чтобы его боялись и держались подальше – желчно-кроваво-ядовито плевалось, испуская при этом отвратнейшие запахи.

Однако юная алхимичка не только не испугалась, а наоборот радостно захлопала в ладоши. – Это именно то, что надо!

Однако это было ещё не всё. Оставалась ещё одна часть процесса, которую девушка при всём своём желании и старании не смогла бы осуществить лично. Вернее, с тем, чтобы послать тридцать три воздушных поцелуя, она бы справилась. Да и с тридцатью тремя вздохами восхищения как-нибудь тоже справилась бы, но вот с тридцатью тремя вздохами вожделения по отношению или к Мелиссе или Пенелопе или Лорел – совершенно никак не справилась бы.

– Кэс, ну, что, как думаешь, на этот раз получится? – раздался за её спиной голос Афи.

– На ловца и зверь и бежит! – улыбнулась девушка, расценив то, что Афи сам пришёл, как добрый знак. – На этот раз точно получится! – обнадеженная добрым знаком, убежденно откликнулась она. – Но нужна твоя помощь и Лоры.

– Позвать Лору? – мгновенно оживился двигавшийся ещё секунду назад как сомнамбула Афи.

– Я буду тебе очень благодарна, – кивнула юный алхимик.

Лаборатория, в которой работала Кэссиди, находилась в подвальном помещении загородного особняка. Двадцать третий сектор, в котором её подруги боролись с заклинанием, находился на третьем этаже, да ещё и в другом крыле, однако запыхавшиеся Лорел и Афи прибыли столь быстро, словно добирались телепортом.