Особое условие
Шрифт:
Род Свет Луны, говорите?
— Что такое? — спросил, когда она взяла в руки пузырек с приправами и начала его разглядывать.
— Странно, что вы не даете разрешения торговать специями другим странам.
— Вы интересуетесь еще и этим? — вырвалось у меня.
Что за женщина? Ее род наверняка знатный, это заметно по манерам, осанке, даже по взгляду и тону, которым она обращается со своими людьми. Тогда почему женщина знатного рода занимается торговлей? Даже если это ее невинное развлечение, то могла бы нанять мужчин для того, чтобы возить свои
Мой вопрос вызвал едва заметный смешок. Интересно, она бы так же смеялась, узнав, с кем разговаривает? Я улыбнулся в ответ и приподнял бокал с настойкой. Прохладная и терпкая на вкус, она отлично утоляла жажду и дарила силы.
— Я интересуюсь многими вещами. И мне всегда было любопытно: почему акиф не поставляет тому же Асдору специи Игенборга. Они уникальные.
Признаться, я чуть было не проговорился и не сказал так, как сказал бы акиф. Наверное, все дело в том, что засмотрелся на глаза. Зеленые, огромные и сверкающие. Такую зелень можно увидеть после дождя. Умытую, блестящую от капель…
Эльфы, будь они неладны, без зазрения совести пользуются магией обольщения. Я подавил укол раздражения и ответил резче, чем хотел:
— Думаю, айна, вы можете спросить об этом у акифа, если попадете к нему на прием.
— А сами вы над этим не задумывались? Такой источник дохода! И все-таки, — Риналлия снова ткнула пальцем в приправы, — почему акиф запрещает торговлю чужими специями? Их не запрещено привозить для личного пользования, но в ограниченном количестве.
— Ну, тут секрета нет, — пожал я плечами. — Заветы нашего Великого Предка говорят, что Игенборг должен хранить свои традиции в еде и нарядах.
— Оу. Но вы же не навязываете приезжим свои верования, а позволяете им сохранять веру в тех богов, которых почитают на их родине.
— Вопрос веры слишком сложен. Никто не волен… — Я осекся, так как опять забылся, и сказал уже более спокойно: — Думаю, акиф знает, что делает. Не мне его осуждать. Но пока существуют традиции, существует и Игенборг. Наверняка в Асдоре есть похожие взгляды.
— Вопрос слишком сложен, — парировала эльфийка. — Но я действительно не понимаю, почему нельзя поставлять другие приправы в те же постоялые дворы. Это не торговля, а всего лишь проявление уважения к гостям Игенборга. Ведь сами вы не отказываетесь от традиций.
— Я думаю, что подобные ограничения введены еще и потому, чтобы за одним послаблением не последовало и другое.
Я многозначительно взглянул на ее корфу. И Риналлия машинально провела по ней пальцами. Длинными, изящными, как и у всех эльфов. Без многочисленных украшений, одно лишь скромное серебряное кольцо с бледно-зеленым камнем.
— Корфа защищает чужестранок, — мягко проговорил я, вспомнив, как протестовала против нее Арджана.
— Мужчины Игенборга настолько слабые волей, что не могут удержать руки на месте при виде открытого женского лица? — фыркнула Риналлия.
Она определенно напрашивалась на неприятности! Арджана была более сдержанна в суждениях.
«Она
— Мужчины Игенборга ценят красоту, — ответил сухо. — И своих женщин предпочитают прятать от чужих взглядов, чтобы не провоцировать. За настоящих женщин стоит порой сражаться.
— Вы меня перепутали с одной из таких?
— Это была случайность, — сообщил я. — Со спины вы напомнили мне любимую женщину.
— Любимых невозможно спутать ни с кем.
Я скрипнул зубами и с трудом удержался от желания сжать руки на тонкой шее. Такой изящной, такой…
— Айна, вы судите о том, чего не знаете.
— Уверены?
Ее тон выводил из себя. Где уважение женщины к мужчине? Где природная скромность? Что за дикая кошка рядом со мной?
Время, которое я выделил для прогулки, подходило к концу. Пора было возвращаться во дворец. По дороге доставить айну Риналлию к постоялому двору и постараться не придушить ее. И перевести тему беседы подальше и от любимых, и от специй.
Оставив несколько крупных монет на столе, я встал первым и увидел, как Риналлия протянула мне руку. Машинальный жест, на который я в первое мгновение не отреагировал. Потом вспомнил: в Асдоре мужчина помогал спутнице встать, подавая ей руку. Жест вежливости, которого сейчас требовали от меня.
Это все магия эльфов! Только подобным можно объяснить то, что я не отошел вежливо, давая ей возможность встать, а сжал тонкие пальцы, потянул айну к себе.
Несмотря на легкий загар, ее кожа по сравнению с моей казалась белоснежной. И теплой, очень гладкой. По ней хотелось водить пальцами, рисовать невидимые узоры, гладить.
Поспешно отступил назад, разрывая контакт.
— На будущее, айна, — проговорил холодно. — Здесь не протягивают руку мужчине в ожидании помощи. Подобное можно расценить как жест благосклонности.
Кончики пальцев жгло от ее прикосновения. И еще запах. Я вдруг понял, чем от нее пахнет: свежестью и весной.
Глава 12
Вывод первый: в Игенборге мужчины любой жест в свою сторону рассматривают как благосклонность.
Вывод второй: женщин тут считают нежными растениями.
Вывод третий: за мной следят.
Дурой я себя не считала. И понимала, что стражник по имени Зейд явился не только с извинениями. Когда хотят извиниться, то присылают букет цветов с запиской или же, если являются лично, просто рассыпаются в извинениях. Но предложение прогулки, а затем обед… на такое идут, когда есть симпатия или что-то нужно узнать. Насчет симпатии я сильно сомневалась, особенно после нашего эпического знакомства. Так что логика подсказывала: Зейд рассказал обо мне акифу. А после того, что я услышала от Ирра, не удивлюсь о его интересе к моей персоне. Арджана была с аханой, я — с аханой, еще и эльфийка, на которых у акифа зуб.