Особое задание
Шрифт:
— Ну и что? — пожал я плечами. — Англичане любят прикрывать красивыми словами свои неприличные поступки.
— Владимир Иванович, — нахмурил директор брови. — Должен вам сообщить, что вы уволены. Не сомневаюсь, что у вас будут неприятности. Кстати, редактор газеты уже подал в отставку. Случевский дурак и лодырь, а иначе уже имел бы дело с контрразведкой. Но вы-то, Владимир Иванович! Вы умный человек! На что вы рассчитывали, написав такую статью?
— Как раз на то, что английская контрразведка обратит на меня внимание, — пояснил я. — Не мог же я просто прийти на улицу Соборную и сказать — май дие френдз, ай эм шпион из совьет рашен!
— Лучше сказать «I’mansecretagent» или «undercoveragent», — усмехнулся Платон Ильич.
Между прочем, самому пройти на Соборную дом десять, где размещалась контрразведка, было бы проще, если бы не одно «но». Если мой Вовка выживет, то к нему могут появиться вопросы — а почему явился в расположение интервентов? Объяснить-то он объяснит, но зачем лишние объяснения? Если англичане явятся к нему сами, это уже другое.
— Кстати, господин директор, Платон Ильич Зуев, ваше настоящее имя?
Директор библиотеки внимательно посмотрел на меня, выражая лицом удивление.
— Вы это к чему?
— Это я так, мысли вслух. Зуев — от слова зуёк, маленькая птичка? Может быть, ваша фамилия — Литлбёд или еще как-то?
— Что за бред вы несете?
Если бы не правый глаз господина Зуева, я бы и впрямь решил, что возвел напраслину на труженика просвещения. Увы, глаз напоминал прищур снайпера, избравшего себе цель.
— Ладно, Платон Ильич, не суть важно, Литлбёд вы или Вульф[2]. Мне нужно, чтобы вы мне помогли. Если возможно, передайте в контрразведку, а еще лучше — в штаб генерала Айронсайда, что у вас в кабинете сидит эмиссар товарища Троцкого.
— Эмиссар Троцкого?!
Зуев воскликнул это с таким удивлением, что я обиделся.
— Почему бы товарищу Троцкого не прислать в Архангельск своего эмиссара?
Платон Ильич помедлил. Вздохнул.
— Вы даете мне слово, что останетесь здесь, в кабинете?
— Разумеется! — всплеснул я руками. Он что, думает, я сбегу? Забавно.
Примерно через полчаса директор вернулся, а еще через десять минут за окном запыхтел двигатель автомобиля. В библиотеку вошли двое военных. Один в мундире лейтенанта, второй — целый капитан.
— Лейтенант Бишоп, адъютант генерала Айронсайда,— представил первого офицера Зуев, потом добавил: — Капитан Дринкуотер.
Должность капитана директор называть не стал, но и так ясно — контрразведка.
— Mr. Aksenov, do you speak English? — поинтересовался капитан.
IspeakEnglishpoorly, — ответил я, и англичане запереглядывались, пожимая плечами, оценив, что я говорю не просто плохо, а очень плохо!—Рlease come out, — контрразведчик, жестом показал на дверь.
Минут через пятнадцать я уже сидел в кабинете на Соборной улице и обстоятельно рассказывал о себе капитану, лейтенанту и переводчику (в английской форме, но без знаков различий).
Рассказ вышел не очень длинным. Где родился, учился, воевал, поступил на службу в ВЧК (без подробностей), как отправился в Москву и получил задание. О сути задания я рассказывать не стал, пояснив, что это может услышать лишь генерал Айронсайд. Капитан старательно записывал мои показания.
Переводчик (судя по тому, что говорил без акцента, русский) старательно переводил, время от времени беря паузы. Поначалу я не обратил на это внимания, но потом начал задумываться.
Внезапно открылась дверь, и все встали. Подумав, я тоже поднялся с места. Все-таки в комнату вошел старший по званию, генерал.
Я представлял Эдмунда
Генерал кивнул, разрешая присутствующим занять свои места, сел сам и разразился какой-то фразой.
— Господин генерал хочет узнать — в чем суть предложения народного комиссара Троцкого? — перевел переводчик.
— Суть предложения народного комиссара по военным и морским делам, — уточнил я должность Льва Давидовича, — состоят в том, что Советская республика возвращает вам все оставшееся имущество, переданное Антантой в тысяча девятьсот шестнадцатом году, а взамен этого английские вооруженные силы покинут Архангельск и Мурманск.
От подобного предложения пришел в замешательство переводчик, а потом и английские офицеры. Первым взял себя в руки контрразведчик (ему по должности положено), потом генерал.
— Зачем это нужно Троцкому, а уж тем более, зачем это нужно нам? — поинтересовался Айронсайд, а переводчик все исправно перевел.
— Вам это нужно, чтобы вернуть Британии материальные ценности, за которые заплачены изрядные деньги. Разумеется, на складах в Котласе, Вологде и Буе осталась лишь пятая, может четвертая часть грузов, но она по-прежнему стоит немало. Нам это нужно, чтобы англичане ушли с русского севера, предоставив белую армию генерала Миллера собственной участи. Без помощи бывших стран Антанты Северное правительство просуществует не больше недели.
На самом-то деле, оно просуществует несколько месяцев, но ни Айронсайд, ни само правительство об этом не знает.
— Генерал хочет понять: какой смысл ему торговаться с большевиками, если имущество и так вернется в собственность Британии? — спросил переводчик, даже не выслушав вопроса своего генерала.
— Если генерал рассчитывает на наступление Колчака, то напрасно. Армия Колчака будет разгромлена, белая армия тоже. Даже если англичанам и прочим удастся захватить Котлас, то есть такая волшебная вещь, как динамит.
На сей раз переводчик говорил дольше, но еще дольше длился разговор между генералом и его офицерами, принявшимися что-то обсуждать. Наконец, генерал сказал, а переводчик перевел:
— Генерал очень недоверчивый человек и не может понять, зачем это нужно большевикам, если они так уверены в срыве общего наступления?
— Передайте господину генералу, что Троцкий и советское Правительство уже строит планы на будущее. Рано или поздно гражданская война завершится победой большевиков. Нам необходимо строить новое государство, восстанавливать экономику, завязывать новые политические связи. Возвращение имущества британской короны мы сейчас не берем в расчет, потому что за него уже было заплачено русским золотом, это станет залогом будущих отношений между Советской Россией и Британией. После гражданской войны России понадобятся оборудование и механизмы, новые технологии. А главное — деньги и специалисты. Для восстановления экономики мы станем привлекать иностранных специалистов и иностранный капитал. То есть — будут создаваться концессии. Разумеется, участников концессий ждет огромная прибыль, потому что Советское государство предоставит им различные льготы. Северное правительство сейчас вошло в подчинение Верховного правителя России, а адмирал Колчак не желает и слышать ни о концессиях, ни о земле, что можно сдавать в аренду.