Особые обстоятельства
Шрифт:
А мне продолжало не везти. Стоило выйти в широкий коридор, где массивные статуи чередовались с высокими изящными светильниками, как я лицом к лицу столкнулась с тем янтарноглазым воином. В отличие от стражей, он снова прикрыл нижнюю часть лица. И я мигом подозрительно нахохлилась.
А вот он явно обрадовался при виде меня.
— Женщина-воин — редкость в нашей стране. И услада для глаз.
Брешет как дышит. Я чуть язык не прокусила, чтобы не сказать подобное вслух.
— Женщина-воин, — ответила как можно более
— А вам предложили что-то другое?
Так, спокойствие, только спокойствие. Тон его голоса бесил. Такое чувство, что он все знает, но подзуживает меня. Пытается вывести из себя.
У Иррилия злить меня получалось не специально, а этот вот старается. Но не дождется.
— Думаю, я обсужу это с одним из глав экспедиции.
— Кто как не истинный житель Игенборга может дать хороший совет?
Истинному жителю я бы могла посоветовать, куда идти. Очень далеко. Туда я обычно посылала тех, кто мне очень не нравился.
— Айне Арджана, вы же не хотите подвести миссию?
— Неужели маленький прокол может заставить акифа не подписать договор? — чуть приподняла я одну бровь.
Корфа мешала и бесила просто до ужаса. Точно связанная, нарры бы драли тут все и каждого.
— Из маленьких проколов потом вырастают большие проблемы.
Такие вокруг все умные, просто наррово дерьмо.
— Дайте угадаю, айне Арджана, — сказал вдруг янтарноглазый, — вам прислали какой-то наряд, как знак расположения акифа?
Я покосилась на него окончательно злобным взглядом. Прямо как Талиса, когда ее пытались дразнить.
— Угадал! — в восхищении от самого себя заявил этот игенборгский поганец. — Жаль, мне уже пора уходить…
А приходил-то зачем?
— ... но я дам вам совет, — продолжал мужчина. — Лучше наденьте то, что прислал вам акиф. Это может еще сильнее расположить его к дипмиссии. А вы покажете своим примером, что воин остается воином в любом обличье. Мне пора, айне Арджана. Раз был вас увидеть. Вы — сокровище, которое нуждается в драгоценной оправе.
Засунь ее себе куда подальше. Я молча скрипнула зубами и… ушла на балкон. Где меня снова поймал лорд Иррилий, будто учуявший, что я одна и злая.
— Да-а-а, — протянула я, когда увидела высокую фигуру дипломата, — и тут женщины выделились. То есть мужикам чести надеть национальное одеяние не дали?
— А вам принесли?
Иррилий как-то помрачнел и задумался. Я же подумала, что он выглядит слишком красиво в парадном костюме. Снег и серебро — первое впечатление при виде него. Белоснежное одеяние с серебряной вышивкой и тончайшими кружевами на манжетах. Золотистые волосы Иррилий заплел в сложную косу, спускавшуюся почти до середины спины. И черты лица при такой прическе казались более резкими. Точно вырезанными руками талантливого скульптора.
— Выбора нет, Арджана.
— Он всегда есть, — сообщила я сердито. —
— Решишься?
Бровь он умел заламывать лучше меня.
— А что, порча наряда тоже повлияет?
— Я почему-то уверен, — протянул Иррилий, — что наряд тебе испортить не дадут. Скажем так, я практически уверен, что вас сегодня будут окружать милые служанки. И наряды останутся в неприкосновенности.
Он провел рукой по лбу, потом вздохнул:
— Арджана, не знаю, что сказать. Думаю, все дело в том, что прежде сюда женщины в составе дипмиссии не приезжали. Возможно, акиф просто забавляется от скуки. И потом, я буду рядом.
Последняя фраза повисла в воздухе между нами, рождая воспоминания о бешеной скачке, запахе леса и мягких губах.
Все то, что копилось внутри меня, вдруг решило вырваться наружу. Я не могла наорать, мне приходилось сдерживаться. Ибо воин не тот, кто громче кричит, а тот, кто сражается и умеет держать лицо.
Вот и я… держала, когда почти строевым шагом подошла к Иррилию. Пару секунд смотрела ему в глаза, а потом просто приподнялась на цыпочки и буквально впилась в губы.
Запах трав и лета окутал, ограждая от местных благовоний. Не меня целовали, а я целовала. Отчаянно, с какой-то злостью, вцепившись руками в белоснежный костюм. Чувствуя, как под пальцами сминается ткань.
И встречный поцелуй выпивал мою злость. Пока я первая не оторвалась от Иррилия. Наверное, в этот момент взгляд у меня был немного дикий.
— Доказала, что все еще можешь что-то решать?
Его вопрос заставил хватануть ртом воздух. Губы горели, требовали продолжения, да и у эльфа взгляд сейчас горел тем же огнем, что и у меня.
— Извиняться не буду, — сообщила гордо, пусть голос в конце и малость просел. После чего развернулась и быстрым шагом ушла. В душе почти желая, чтобы меня догнали, и при этом мысленно давая себе пощечины. Но это был такой порыв, что удержаться не хватило сил.
Нетвердой походкой вернулась на женскую половину, чувствуя, как подрагивают ладони. И губы горят. Что я творю?!! Будь проклята проницательность эльфа! Хотелось бежать от его все понимающего взгляда, но стоило вспомнить наш поцелуй, как ноги готовы были нести обратно, чтобы его повторить.
Никогда такого не испытывала и смешно было с чем-то сравнивать. Между нами рождалось нечто дикое, не поддающееся контролю. Это как стоять на краю пропасти и смотреть в бездну, испытывая искушение сделать шаг вперед и полететь. И пусть понимаешь, что внизу смерть, но готов все отдать за захватывающие мгновения свободного падения.
Я не понимала, что между нами происходит, но стоило Иррилию меня коснуться, как я падала в бездну — без страховки и не думая о том, что ждет меня там, внизу.