Остановись, мгновенье

Робертс Нора

— Уже понял.

— Я пришлю тебе слащавую открытку по электронной почте. И я кое-что тебе приготовила. Для меня это очень важный шаг. Я никогда никому не дарила подарков в День святого Валентина.

Мак прошла к своему рабочему столу, вынула из ящика плоскую коробку.

— Отдам сейчас. Вдруг репетиция затянется, а ты уедешь.

— Я дождусь тебя. — Картер снял и отложил очки. — Это уже второй твой подарок. Помнишь кардинала?

— Ну, то был, скорее, сувенир, а это подарок. Открой.

Картер развязал ленту.

«Как вам это понравится».

— Видишь, какая потрепанная. Как будто ее читали миллион раз. Поэтому я и обратила на нее внимание.

— Идеальный подарок. — Он привлек ее к себе. — Спасибо. А хочешь получить свой?

— Да-а!

Картер открыл портфель, достал коробочку в белой подарочной бумаге, перевязанную алой атласной лентой. От размера и формы подарка у Мак сердце сначала упало в пятки, а потом подпрыгнуло к горлу.

— Картер.

— Ты моя возлюбленная. Открывай.

Мак затаила дыхание, развязала ленточку, открыла коробочку и судорожно вздохнула, увидев сверкающие сережки. Каждая — два крохотных бриллиантовых сердечка, свисающих с третьего.

— Боже, Картер, какая роскошь. Они… потрясающие.

— К сожалению, не могу приписать себе все заслуги. Шерри помогла мне их выбрать.

— Они изумительные. Я в них влюбилась. Я… — Не в силах выразить свое восхищение словами, Мак крепко обняла его. — Спасибо. Я точно твоя возлюбленная. Я должна их примерить.

Мак вытащила из ушей простые кольца, воткнула новые сережки и метнулась к зеркалу.

— О, как они сверкают!

— Раз ты их сразу надела, значит, они тебе нравятся?

— Я была бы чокнутой, если бы не нравились. Они мне идут?

— Немного тускловаты, по сравнению с твоими глазами, но сойдет.

— Картер, ты меня ошеломляешь. Я никогда не знаю, чего… ждать. — Воодушевившись, Мак бросилась за штативом. — Я точно опоздаю, но роскошные сережки на День святого Валентина ценнее пунктуальности. Даже Паркер меня простит.

— Что ты делаешь?

— Всего две минутки. Просто не двигайся. Мак достала из сумки фотоаппарат.

— Ты хочешь меня сфотографировать? — Картер заерзал на табурете. — Я всегда получаюсь таким скованным.

— Только не у меня. Я же профессионал, помнишь? — Она улыбалась, завинчивая камеру в штатив. — Ты так хорошо смотришься.

— Ты меня совсем смутила.

Мак пригнулась к объективу, настроила камеру.

— По-моему, освещение хорошее. Попробуем. — Взяв пульт дистанционного управления камерой, Мак подошла к Картеру. — Поздравляю с Днем святого Валентина. — Она обняла его за шею, прижалась губами к его губам и растворилась в поцелуе, когда он притянул ее к себе чуть ближе.

Она поймала это мгновение. И другое, когда чуть отстранилась и заглянула в его глаза.

— И еще, — прошептала она, прижимаясь щекой к его щеке и глядя в объектив. — Улыбнись. — Нажала на кнопку. И еще раз, для надежности. Мак повернулась

к нему, и они стукнулись носами. — Отлично.

— Может, повторим. — Картер обхватил ее ладонью за шею. — Я, кажется, моргнул.

Мак рассмеялась.

— Мне пора.

Перед тем как снять камеру со штатива, она просмотрела снимки.

— А мне ты не хочешь показать?

— Не сейчас. Я должна поколдовать над ними. Результат можешь считать второй частью своего подарка.

— Я надеялся на вторую часть, когда ты закончишь работу.

Мак убрала камеру в сумку.

— Хорошо, доктор Магуайр, назовем это тройным подарком. — Картер помог ей надеть пальто, и она подхватила сумку с аппаратурой. — Но тогда тебе придется ждать меня.

— Я отлично умею ждать, — сказал он, открывая ей дверь.

Этого у него не отнимешь, подумала Мак, чуть не вприпрыжку ринувшись к главному дому.

— Я не знаю, как выпутаться, но ведь должен быть какой-то выход.

— Мак. — Паркер посмотрела на свет бокал для шампанского, проверяя, не осталось ли пятен, и поставила его на стол в Апартаментах невесты. — Это всего-навсего ужин.

— Ты же знаешь, что не всего-навсего. Это знакомство с родителями. Семейный ужин.

— Ты встречаешься с Картером почти два месяца. Пора.

— И где это написано? Я хочу увидеть свод правил и этот пункт. — Мак небрежно бросила на стол салфетки. Паркер вздохнула и положила их так, как надо. — Ты прекрасно понимаешь, что значит, когда мужчина тащит тебя домой знакомиться с его матерью.

— Да. Это означает, что он хочет познакомить двух главных женщин своей жизни. Он хочет похвастаться обеими.

— Не надо мной хвастаться. Я не пудель. Почему нельзя оставить все, как есть? Только он и я.

— Это называется отношения. Привыкай.

Лорел, вошедшая с блюдом фруктов и сыров, услышала последнюю фразу.

— Мак, если ты так нервничаешь, почему просто не отказалась?

— Из-за бриллиантов. — Мак подняла руки и показала на болтающиеся в ушах сердечки. — Они меня ослепили. А Картер меня обхитрил. Когда я сказала, что у нас сегодня дневной прием и мы можем куда-нибудь сходить вечером, он небрежно так упомянул ужин. Он заманил меня в ловушку.

— Идиотка, — вынесла вердикт Лорел.

— Я знаю. Думаешь, я не понимаю? Но я патологически боюсь даже упоминания о матерях, и никакое понимание меня не спасает.

— Твоя фобия вполне объяснима, — согласилась Паркер. — И ты могла бы объяснить ее Картеру.

— Но сквозь всю его небрежность я видела, как это для него важно. Он заслуживает женщину, которая оценит и семейный ужин, и знакомство с его матерью. Я закрываю глаза и мечтаю, чтобы это случилось позже или уже случилось на прошлой неделе и осталось позади. И все это глупости, потому что на прошлой неделе я мечтала бы о позапрошлой.