Оставь страх за порогом
Шрифт:
Решение было единственно возможным и, по мнению Смоляна, верным. Крепко сжал в кармане ребристую ручку револьвера. Уже не раздумывая, выхватил оружие, взвел курок, поднял его на уровень глаз.
Рапорт
Его Высокоблагородию господину полковнику Секринскому
Имею честь доложить, что наружное наблюдение за объектом проводили Гвоздь (Пушкарский) и Оса (Лабчук), вели по городу после поданного хозяином дома сигнала. Объект гулял по Царицыну, затем пришел в парк, где занял место в ресторации. Коротко переговорил с одним посетителем, передал ему записку.
За посетителем проследовал Гвоздь. Около семи часов вечера объект открыл стрельбу по Осе, сразил его насмерть.
Вызванное подкрепление понесло потери числом два человека и одного тяжелораненым. Сам объект застрелился.
Эрлих подчеркнул в рапорте жирной чертой несколько слов, обвел кружком фразу «объект застрелился». – Что с тем, кому объект отдал записку?
– Взяли без эксцессов, сопротивления не оказал. Коммерсант. Клянется всеми святыми, что далек от политики, убитого впервые увидел в «Дарданеллах». Не представляет никакого интереса. В Пензе имел мыловарню, конфискованную большевиками. Показал, что красный лазутчик предлагал купить золото. Считаю, объект специально подставил коммерсанта, чтобы филеры клюнули на него, что, следует признаться, ему удалось.
– Как считаете, почему устроил стрельбу, не попытался скрыться? Зачем совершил самоубийство?
– Понял, что не уйти, попал в капкан, фанатик, как все до одного чекисты.
– Надо отдать ему должное, жизнь продал довольно дорого, мы заплатили за нее гибелью трех и ранением одного. Застрелившись, спутал нам все карты, помешал выйти на того, кто шел на встречу. Стрельбой предупредил своих о провале явки в ресторане.
Эрлих убрал рапорт в папку, затем в сейф. Не глядя на Грум-Гримайло, крепко сжал узкие губы. Поручик не выдержал долгой паузы. – Что прикажете делать с коммерсантом? – Гоните в шею. – Извиниться? – Много чести.
– А как поступим с Никифоровым? Раз операция по выходу на руководство подпольщиков провалилась, он не нужен.
– Наоборот, явка у подпольщиков вне подозрения. Пусть ждет нового курьера. – Предлагаю засаду устроить и возле ресторана.
– Согласен, это не повредит. Большевики не замедлят прислать замену погибшему. По закону разведки, если встреча не состоялась по какой-то причине, ее переносят на последующие дни в то же время. Надеюсь, на этот раз наши люди перестанут хлопать ушами, не проворонят врагов, задержат сразу двоих – того, кто явится в город, и кто придет на встречу. Прикажите брать тихо, без излишнего шума, тем более стрельбы, которая вновь приведет к потерям с обеих сторон, операция станет несекретной, о ней узнает весь город. – Эрлих говорил больше для себя, нежели для Грум-Гримайло. – Главное, выйти на источник информации Революционного совета, прекратить утечку стратегических данных, тем самым сохранить наши тайны. Когда источник окажется схваченным, уговорим перейти в наш лагерь и возьмем все подполье.
Приказ по контрразведке Кавказской армии 19 июля 1919 г.
За проявление преступной халатности, безответственности, граничащей со служебным преступлением, срыв важной операции отправить на гарнизонную гауптвахту сроком на 7 (семь) суток Гордеева Г., Цукрука Ф., Новикова А.
Эрлих ошибся, член подпольного комитета Магура, который оставил в «Дарданеллах» шифрованное донесение, явился в ресторан в тот же вечер.
Официант вначале отказался принять заказ и обслужить, сослался на закрытие кухни, но, получив ассигнацию, принес из буфета пару бутербродов и рюмку водки. Магура занял столик у фикуса, стал слушать разговоры вокруг.
– Пуришкевич растерял всех единомышленников, остался в одиночестве. Приехал вербовать новых членов, просить материальную поддержку почившим в бозе «Союзу русского народа» и «Михаилу Архангелу»…
– Атаман Астраханского войска Ляхов, будучи подшофе, взбаламутил весь город, устроил стрельбу, славу богу, не по людям, а по фонарям…
– По слухам, доллар поднимется в цене, крупно прогадали те, кто поспешил приобрести фунты…
– Настоятельно советую посетить в Зацарицынском районе заведение под красным фонарем, все девицы, как на подбор кровь с молоком, молоденькие, на любой вкус…
Разговоры не представляли интереса. Магура осушил рюмку, съел бутерброды, пожалел, что нет соленого огурчика, и протянул руку под днище столика, желая проверить – приходил ли курьер Реввоенсовета. Донесение было там, где его после открытия ресторана оставил Николай. «Не явился. Видимо, что-то задержало в пути, – предположил чекист. – Что ж, придет в следующую среду».
Магура забрал донесение – оставлять было нельзя, во время уборки помещения столики переворачивали или меняли местами. Собрался покинуть «Дарданеллы», но услышал такое, что заставило замереть.
– Напрасно, любезнейший, играете со смертью, – заплетающимся языком произнес нетвердо стоящий на ногах посетитель. – На вашем месте я бы не занял место самоубийцы. Или бросаете судьбе перчатку, являясь фаталистом?
«О чем он лепечет?» – не понял Магура.
– Жаль юношу, видимо, разочаровался в жизни или случилась неразделенная любовь. Имел полное право пустить себе пулю в лоб, но при чем другие, зачем убивать посторонних?
«Неужели говорит о курьере? Именно он должен был тут сидеть, был вооружен».
Изрядно выпивший продолжал:
– Пристрелил двух или трех блюстителей порядка, которые желали вывести юношу под белы ручки освежиться на свежем воздухе…
Что еще бубнил под нос посетитель ресторана, Магура не стал слушать и покинул «Дарданеллы».
На следующий день, выполняя приказ, в ресторане и вокруг него контрразведка устроила засады: одни агенты дежурили у входа, другие заняли несколько столиков. Оставшиеся снаружи завидовали черной завистью тем, кто получил возможность поужинать за казенный счет.
Филеры в зале не спешили расправиться с салатом, антрекотом, не сводили внимательных взоров со столика возле фикуса. Стоило кому-либо занять столик, филеры напрягались. Когда же пожелавший поужинать справлялся с едой, расплачивался, следом устремлялись двое, фиксируя все контакты, определяя адрес, куда ушел горожанин. В результате за вечер удалось задержать пятерых любителей кулебяки, вареных раков, пива. Двоих после тщательной проверки документов сразу отпустили. Владельцу конторы по продаже тары для воблы, посмевшему возмущаться арестом, пригрозили тюрьмой и вытолкали в шею. Затеявшей истерику развязной дамочке заткнули платком рот и вывели из «Дарданелл». Последнего обыскали и нашли коробочку марафета.