Осторожно! Маша!
Шрифт:
– Понимаю. Только еду не выбрасывай. Съешь все и выпей, я старалась все-таки. До свидания.
Открываю дверь и бегу вниз по лестнице. Выхожу из подъезда и бреду в сторону остановки. Вот так, Машенька, не все тебе радоваться, да смекалку проявлять. Кому-то это и не надо. Да что ж такое, откуда берутся эти чертовы слезы?!
Не помню, как доехала домой и забежала в спальню. Точно помню, что сразу завалилась в кровать. Радовало только то, что завтра будет новый день…
Глава 15
– Лен, можешь выходить, -
– Александр Вадимович, ну зачем вы так?
– Как?
– Девочку обижаете, еще и специально.
– Ой, Лена, если ничего не понимаешь-не лезь. Я ей жизнь спасаю. Она сопля еще, ей парень нужен, а не взрослый дядька вроде меня. Пусть лучше меня ненавидит, чем чего-то ждет. Пострадает, а потом жить начнет. Еще мне спасибо скажет.
– А если нет? Сами сказали, что девочка молоденькая, вы же сейчас ей в душу плюнули, она возьмет и сделает еще что-нибудь с собой.
– Не сделает, Машка умная. Все, Лен, не грузи меня, спасибо за помощь.
– Это не помощь, вы мне увольнением пригрозили.
– Можно подумать я бы тебя уволил, не смеши меня.
– Неважно. Все равно так нельзя, из-за таких как вы, девочки потом мужененавистницами становятся.
– Я тебе сказал замолчать. Хочешь пирог, приготовленный будущей мужененавистницей?
– До завтра, Александр Вадимович.
– Пока, Лена.
Закрыл дверь, а самому тошно от себя. Да, все неправильно, ненужно было все это начинать, сейчас бы не пришлось разыгрывать этот спектакль. Ладно, уже есть то, что есть. Сам не знаю, зачем иду к картинам. Снимаю тряпку и пялюсь на свою же рожу. Ведь действительно рисовала и рисует она классно. Черт, все через одно место! Забираю мольберт и запихиваю в шкаф, ну на х*р, еще глаз мозолить мне будет.
Прохожу на кухню и открываю вискарь, вот уж чего не входило в мои планы так это нажраться. Но почему-то рука сама тянется за стаканом. Пока заливал в себя алкоголь, невероятно захотелось есть. И тут снова Маша! А точнее ее пирог. Налетел как ненормальный, сожрав половину. Завалился спать ближе к полуночи, еле дойдя до кровати.
Проснулся в десять от дикого сушняка. Посмотрел на свою морду и сразу протрезвел. Давно я так себя не чувствовал, башка трещит, в горле пересохло, но работу никто не отменял. Как только увидел Машкин морс на столе, жизнь заиграла новыми красками. Полегчало просто в миг. Быстро оделся на работу, даже привел в порядок морду, но как только надел обувь, меня так прихватило, что в глазах что-то явно засверкало.
О работе я забыл сразу. Как только решил, что немного полегчало, живот с такой силой снова свело спазмом, что я вспомнил все свои грехи. Честно говоря, стал впервые молиться, так хреново мне не было никогда. К обеду я понял, что еще немного и оставлю свой кишечник в унитазе. Кое-как позвонил Лене, в надежде прекратить извергать из себя содержимое. По ощущениям, моя секретарша добиралась до меня полгода, на деле оказалось всего полчаса.
– Что-то у вас пахнет неприятно, Александр Вадимович.
– Лена, ты издеваешься, мать твою?! Давай живо лекарства.
– Вы не обижайтесь, Александр Вадимович, но это вам кара.
– Какая к черту кара?
– За то, что девочку обидели, - выхватываю пакет с лекарствами и тут же открываю какие-то упаковки.
– Не неси чушь. Хотя стой. Твою мать! Ну, Маша! Убью.
– Вы чего?
– Ничего. Спасибо, Лен, можешь идти.
Закрываю зверь за ничего непонимающей помощницей, а у самого руки чешутся позвонить этой паршивке и вставить люлей. Беру трубку и набираю ее номер, но тут же скидываю. Еще чего, это поганка только этого и добивалась. Нет, дорогуша, я выдержу.
Наверное, я дура, но в глубине души очень надеялась на его смс или звонок. Каюсь, еще надеялась на морс, что просто так он не оставит мне эту выходку, обязательно что-нибудь напишет, а дальше все наладится, я бы сумела его вовлечь в интересную беседу. А эта сволочь, видимо, даже морс не выпил, чтоб тебе отравиться твоей будущей пиццей!
Ровно пять гребаных дней. Впервые в жизни я не знаю, что мне делать. Книги неинтересные, шоколад невкусный, еда не радует, от учебы подавно воротит. Зачем я вообще пошла на ту дурацкую встречу? Не пошла бы и не влезла бы в переплет, и козла бы этого не встретила. Поди облизывает сейчас очередную шлюху. Ума не приложу, что делать дальше. Звук на телефоне приводит меня в чувство.
«Ты непозволительно долго меня игноришь. Маш, ты сама мне обещала эту встречу, кажется, девушки, в отличие от мальчиков, свои обещания выполняют. Жду тебя сегодня в шесть около твоего дома. Возражения не принимаются. Вадим»
Сдался ты мне, как собаке пятая нога. Кидаю телефон на кровать и снова ложусь рассматривать потолок.
– Маш, можно?
– Ксюш, если ты опять будешь мне предлагать поесть, то не надо, я правда не хочу.
– Не буду, - Ксюша тут же ложится ко мне на кровать. – Котеночек, давай я тебе голову почешу, как ты любишь?
– Вот умеешь же ты заставлять людей растекаться лужицей. Давай. Но ты же не за этим пришла?
– Ксюша начинает копаться в моих волосах.
– Конечно не для этого. Может ты расскажешь, что случилось?
– Стой, - перехватываю Ксюшину руку.
– У тебя что руки пахнут беконом?!- тут же сажусь на кровать.
– Да, я ела бекон. Ну и что такого, ты все равно валяешься в кровати, какая разница чем у тебя будут пахнуть волосы.
– Действительно. А бекон еще остался?
– Нет, я его доела. И все-таки что случилось, расскажи мне, пожалуйста. Я честно не расскажу папе. Ты больше не ходишь к тому парню, он тебя окончательно обидел?
– Он не парень, а мужик-козел. И больше я ходить к нему не буду. Я ему неинтересна. Можешь быть спокойна, честь нашей семьи я не опозорю.
– Маш, это он сказал, что ты ему неинтересна?
– Нет. Неважно.
– Важно, он мог сказать что угодно, чтобы отвадить тебя из-за твоего возраста. Знаешь, Сережа тоже так делал, но через полгода же сдался. Я, наверное, неправильные вещи говорю, но если это не твоя блажь, а что-то большее, то попробуй напомнить ему о себе.
– Я напомнила ему на прощание о себе, но видимо он не воспользовался моим подарком.