Осторожным лисьим шагом

Лихарев Алексей Александрович

— Постойте, а где здесь нежить? — задала я вопрос, определив, что меня смущало в его словах.

— Да, где? — поддержала меня Эля.

— Вот — и Снусмумрик показал рукой на волка — Прим это как сказать, он неживой, робот, киборг, сложный многофункциональный механизм. Старые создавали таких для помощи в армии.

Мы с Элей уставились на лежащего волка.

— Да. Боец, следопыт, охотник, защитник и много чего ещё. Жаль, что их мало осталось после войны с Лигой Теней, кстати, проигранной, всего пять. Ну-с по чайку да с булочками — С этими словами он с явным удовольствием стал пить чай и пробовать поочерёдно

варенье из плошек. Причем делал это так заразительно и вкусно, что мы последовали его примеру. Предложили Единорожке, но она лишь покачала головой и сильнее обняла Шута.

Когда мы выпили по чашке и серьёзно опустошили припасы, а Снусмумрик разлил всем нам ещё по чарке, я решила уточнить

— Значит, этот, Прим, нежить. А ты существо из Мира без солнца и нас надо было от вас спасать?

— От нас, нет, конечно. Но он вполне мог так подумать. Понимаешь, милая Ли-Са, старые в мире без солнца в своё время сделали большую глупость. Они потеряли своё солнце. А туда, где нет солнца приходит тьма. Собственно весь тот мир сейчас под властью Лиги Теней. А лига всегда сотрудничала с Бездной. И поэтому, неудивительно что Шут подумал, что раз мы пришли оттуда и прямо к тебе, то пришли за тобой.

— А это не так?

— Не так. Там есть люди, которым это всё не по душе. Они попросили меня найти им Солнышко. А путь вывел сюда. Я сперва подумал, что к Лёхе, он, конечно, не оно, слишком мрачный, но много где был и много чего знает. А тут такие дела. Хотя сейчас я думаю, что путь не ошибся.

— В смысле потеряли солнце, найти солнышко, это как? — включилась в разговор Эля — Пришёл злобный крокодил и светило проглотил?

— Бывает и такое, не видел, но слышал. Бывает и во время войн взрывают.

— В далёкой — далёкой галактике бушевали звёздные войны — сказала я голосом диктора. Но мою шутку не поддержали, скорее наоборот. Эля сказала

— Вообще-то Эл мне о таком говорила, а она капитан космофлота и полковник Галактиса познакомишься, спроси у неё сама.

— Эл, метаморф, дочь владыки семи миров, тоже странник? — уточнил у неё Снусмумрик.

— Да.

— Вот куда значит, она от Совета скрылась. Умница. Пересидит пока не уляжется, а здесь им без Лёхиного согласия её не достать.

— Она после его ухода появилась. С кем именно ленный договор подписывала, не знаю. Сейчас в пустыне неведения сидит.

— Ну, подписала договор считай, что с Лёхой. А на границе ну что-ж время здесь такое. А командир она отменный, грех её опытом не воспользоваться.

— Это да, конечно. С Дона выдачи нет. Но что там с потерянным солнцем.

— Там печально. Старые продали своё солнце. Сами. Слишком увлеклись технологиями. Тем более что успешно — он махнул рукой на Прима — Это так рядовая разработка. А когда появились агенты Лиги Теней и стали предлагать реальные блага, власть знания, долгожительство и другое за вполне эфемерные, по мнению жителей вещи. За радость от солнца в человеке, его внутренний свет многие согласились. А внешнее солнце это лишь отражение этого света собранное со всех.

— И здесь?

— Везде. Здесь конечно львиная доля от Лёхи, но и от вас тоже. Ну, так вот. Солнце тускнело, тускнело. Но цивилизация технологическая. Они сделали своё, новое, термоядерное. Но абсолютно неживое. Светит, греет, но для души ничего не даёт. Настоящее-то оно

как-то распределяет душевное тепло по людям. Кто радостен и счастлив, даёт ему больше, кто в беде и горе может, даже не понимая, взять от него поддержку. А новое — мёртвое ему давать нечего. Всё покатилось под откос и пришла Лига. Оставшиеся более-менее честные и нормальные люди поцарапались, но силы были очень неравны. Их остатки ушли в подполье. Оно сохранилось и сейчас, через три тысячи лет. И у них и у большинства населения есть этот свет внутри, но они не умеют. Разучились его отдавать, отпускать хоть часть. Вот меня и попросили найти того кто научит, покажет. Кто сам это делает легко. Того кто станет фундаментом, основным камнем в создании ими своего живого солнца. Найти Солнышко. Вот в вас оно есть и к тому же вы образы, не субличности, именно к этому миру не привязаны.

— Это предложение? — спросила я, поглядев на задумавшеюся над рассказом Элю.

— Пока нет, возможно, позже — он посмотрел на Прима, который встал и начал внимательно оглядывать местность. Я заметила, что Рейн тоже как-то озабоченно оглядывается и поглядывает на меня.

— Внимание — сказал Снусмумрик.

— К оружию — раздался голос Шута. Аккуратно оттолкнув от себя Единорожку он вставал, одновременно вытаскивая рапиру из ножен.

— Наружу. Все в круг. Девочек в центр — продолжал командовать он.

Я только успела подхватить свою палочку, так и стоявшую возле моего кресла, как мы каким-то клубком выкатились из беседки и почти автоматически образовали странную фигуру. В центре мы с Элей. У неё в руках были ножницы, но вдруг она их странно повернула, встряхнула и в одной руке у неё оказался большой тесак странной ломаной формы, а в другой (левой) прямой кинжал.

— Кукри — сказала она мне и аккуратно покачала им вверх-вниз. Я повторила её жест, и небольшая палка в моей руке вновь стала двухметровой алебардой с длинным зловещим клинком.

— Нагината — вспомнила я.

Вокруг нас встали Шут с рапирой и кинжалом, Единорожка со своим странно-витым клинком и Снусмумрик помахивающий каким-то шнурком с вплетёнными в него лезвиями. Снаружи вокруг бегали Рейн и Прим.

Вдруг тени от кустов вытянулись и заполнили всю площадку перед беседкой, где мы топтались. Потом также внезапно они отхлынули, но остались пять непонятных тварей. Которые тут же бросились на нас.

Одну из них сбивает с ног Рейн, налетев на неё грудью. Другой в лапу цепляется Прим, но она продолжает, таща его на себе и встречает хлёсткий удар по морде от рапиры Шута. Удлинившийся шнурок Снусмумрик как бензопилой отрезает лапу у другой твари. Над Единорожкой тварь нарастает каким-то красным быком, но она, направив свой клинок, явно сдерживает её от каких-либо действий.

Отброшенная Рейном тварь поднялась и резким прыжком влетела в брешь между застывшей Единорожкой и не допускающим до себя фехтовальными финтами другую тварь Шутом прямо к нам с Элей.

Внезапно, видимо со страху, я рубанула по ней сверху своей нагинатой, но она извернулась. Тогда я двинулась вперёд и воткнула лезвие ей в бок. Краем глаза заметила как Эля с наполненными страхом глазами, но спокойно сильным ударом отрубает своим кукри почти схватившую меня лапу. В это время Рейн копытом пробивает твари голову, а подскочивший Прим вгрызается ей в глотку.