Остров Бога
Шрифт:
.* * *
По страницам священных книг и апокрифов, в текстах отвергнутых церковью и основательно забытых людьми, в древних папирусах, что находят, как бы «случайно», гробокопатели и археологи, рассказано всё будущее мира. На миллионах истлевающих страниц разбросаны законы, предостережения и кары, которые последуют за отступлением от Заповедей.
Там же ждут своего часа, мрачные пророчества о воздаянии, цене, что придется уплатить за грех. Так или иначе, всё написанное в них связанно с этой страной,
Предупреждение!
По Острову надо ходить осторожно, внимательно присматриваясь к нашим соседям, потому что слишком близкое знакомство с ними может обернуться непредвиденным отдыхом в палате интенсивной терапии.
Я просто обязан предупредить странников об «отступниках», которые мечутся в поисках места, где они сбились с пути и зовущих слабые сердца за собой в затхлые тупики.
Я покажу вам «губителей», тех, кто пытается вытолкнуть островитян из истории или хотя бы бросить в ведро с растворителем, что бы больше некому было орать: «куда вы идёте, там бездна»!
Я постараюсь объяснить, что сделало эту землю Островом Бога, смыслы и таинства его дорог видимых глазами и сердцем, или найденных на ощупь.
Боже мой, какая путаная дорога нас ждёт!
Однако, как бы мы не петляли по времени и в исторических сумасшествиях Острова, от самого начала нашего пути до летящего нам навстречу конца, помните: здесь всё началось, здесь всё и кончится.
Если вам вдруг покажется, что мы сбились с пути, вернитесь на эту страницу и убедитесь: Я вас предупреждал!
«Откройте дверь!»
Ах, Господи, где сердце моё, опора моя, и земли мои? Где я, Господи?! Зачем поселил род мой на этом Острове, потерянном во времени. Один я, и безграничное море вокруг.
Для меня любое путешествие начинается с разлепления глаз. Я встаю в шесть, прокашляв в кроватке пару противных минут — пыль пустыни скрипит на моих зубах. Буч сонно всматривается в меня и начинает неуверенно стучать хвостом — боится показаться невеждой — хозяин то, на себя с утра, совсем не похож. Ах, собаки, собаки, есть ли у вас душа, есть ли в вас дух живой? Душа есть у мохнатых, тявкающих, мяукающих, порхающих и жужжащих, и у парнокопытных, и у крылатых, ведь могут же они любить, страдать, обижаться и прощать.
Вот Аист, при потере подруги сознательно расшибает голову о подручный кирпич, и пёсусы помирают с голоду пачками на хозяйских, свеженьких могилках! А коты, те нет, коты те индивидуалисты! Им котам без разницы кто там околел, лишь бы миска не пустовала. Кисы, те, чуть понежнее будут, и трутся о брюки, портя их клочковаты пухом, и колготки рвут вместе с близкой к нейлону нежной кожей, и мурчат сладострастно.
А Рай, я представляю себе так: бреду я по залитым солнцем зелёным холма, взбираюсь без усилий и отдышки на поросшие мелкой сосной покатые склоны, и читаю, потом, умную книжку, развалившись на берегу ручья. Затем разворачиваю чистую салфетку и вкушаю на ней сэндвичи с мясом и яичным салатом, что собрала мне в дорогу жена. И не толстею совершенно, хотя это и чистые углеводы, пропади они пропадом! А бестолковые псы мои, Дрюч, Крюч и Буч, пыхтят в высокой траве, гоняются друг за другом, и, утомившись от скаканья и глупых прыжков, валятся рядом со мной на подвернувшийся грунт, и болтают своими розовыми языками всякую ерунду.
“И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле,
и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; …вам сие будет в пищу;
а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле,
в котором душа живая… И стало так. (Бытие 1:29–30).
«А мясо то, а мясо, как без мяса!? Куды подевал ромштекса и братца его любимого антрекота»!? А не «куды» не подевал, ибо только ноне, после Потопа, разрешено кушать всех блеющих и мычащих, а раньше то, ни-ни! Человек «допотопный» не был ограничен сроком жизни, не было на земле времён года, и всё сущее питалось от плодов произраставших в изобилии круглый год. И хищников не было, и жертв, и насилия, но люди впустили в мир Грех, и всё изменилось. Исчезло изобилие плодоносящих деревьев, не стало долголетия Мафусаилова, пришли времена года и лютая зима в их числе, и мир стал таким, каким мы знаем его.
Срок нашей жизни 120 лет, и не более, а «менее» сколько угодно! Но почему так сурово, Господи? А потому, что времени, что мы проводим на Земле в страданиях своих и грехах, принося заодно мучения всему этому несчастному миру, вполне достаточно для того, что бы либо пасть, либо выстоять. Живи, как научил тебя Бог и получишь то, о чем так мечтается по ночам, когда отпустит судорога ужаса при мысли о неизбежности смерти — Вечность, Вечность…
Есть мнение, что «посмертие», должно быть похоже на то, что мы себе насочиняли, при жизни, но гонцы с того света эту тему, вообще, ни за что не согласны развивать, как тарелку не верти.
С другой стороны никто никуда не торопится оттого, что жизнь в целом довольно увлекательный процесс. Однако не следует в него чрезмерно погружаться, чтобы перемещение в покойницкую, не стало неприятным сюрпризом. И вообще: самое определённое в жизни — смерть, а самое неопределённое — её час.
Солнце встаёт из Мёртвого моря медленно, медленно взбирается на Масленичную гору, рвётся к небу седьмому, висит, висит над головой и рушиться в Средиземное море на исходе дня. Собаки потеют? Буч, ты потеешь или нет, счастье моё? Конечно, потеет, а иначе для чего я его постоянно стираю!?