Остров Дохлого Дракона
Шрифт:
Заухал барабан в сумасшедшем ритме, и десятки вёсел разом врезались в воду, толкая судно против волны. Галера, медленно, зарываясь носом в высокую волну, поплыла на север, прочь от корабля гоблинов. Те не могли двигаться против ветра и стали маневрировать, пытаясь галсами приблизиться к кораблю гномов. Но уже через час стало видно, что при таком сильном ветре и высокой волне попытки гоблинов ни к чему не привели. Расстояние между судами увеличилось. А ещё через час зелёный парус исчез в пучине волн. Для безопасности гребли ещё пару часов, но уже в более медленном ритме, галера шла на север.
Капитан
– Ну, теперь можно повернуть и на запад, - Ивашка подождал, что скажет капитан, но тот молчал. – Поворачиваем? – ещё раз спросил капитана наш штурман.
– А может не надо, ветер не утихает, обойдём, рифы с востока, уже темнеет и гоблины не должны нас заметить, не хочется мне лезть в рифы. По преданиям все эти люди были колдунами и ночью там страшновато, наверное, - капитан повернулся к рулевому. – Курс на восток, - и уже к Толстуну. – Ставим парус.
– Иди, Ивашка, отдохни, а я постою здесь. Через два часа меня сменишь.
Только тут Ивашка почувствовал, как устал, ноги затекли свинцом, от солёной воды постоянно слезились глаза, промокшая одежда стояла колом. В каюте он первым делом разделся и насухо вытерся полотенцем, затем надел чистую сухую одежду и блаженно растянулся на кровати, изредка приподнимаясь, чтобы отглотнуть горячего кофейку, принесённого коком.
Через пару минут глаза его стали слипаться, и Ивашка погрузился в сон.
Глава 6
Событие седьмое
Йо-хо-хо! И бутылка морковного сока!
Цитата из мультфильма «Ледниковый Период 4: Континентальный дрейф»
Во сне Ивашка увидел эльфа. Тот что-то говорил на своём гортанном языке и показывал на море. А Ивашка ничего не видел и сердился на эльфа. Тогда он стал колдовать, и всё заволокло туманом. Чем там всё закончилось, наш гном разобрать не успел, пришёл капитан и разбудил его.
– Иди, подежурь, - капитан был весь мокрый с кончика его колпака, поникшего от брызг, на бороду сбегали капельки воды и, не задерживаясь, падали на пол. – Рифы, наверное, уже прошли, можно брать юго-западнее. Иди под парусом, гребцы пусть отдыхают.
Ивашка выглянул на палубу, огромные волны перекатывались за бортом. Ветер свистел в снастях, навевая тоску и тревогу, блеклый рассвет всё не мог пробиться сквозь завесу туч. Только белые барашки волн и больше ничего не видно.
Поплотнее закутавшись в водонепроницаемую накидку, наш гном пошёл на капитанский мостик и приказал развернуть корабль по ветру.
– Табань вёсла. Курс юго-запад, - тяжело заскрипел разворачиваемый парус, разом вздохнули вымотавшиеся гребцы. Галера рывками поймала ветер и понеслась, обгоняя, барашки волн. Бортовая качка тут же прекратилась, и волны перестали захлёстывать капитанский мостик. Ивашка поудобнее устроился у штурвала и позвал Толстуна. Тот весь мокрый и ещё разгорячённый после несколько часовой битвы с ветром и волнами тяжело поднялся на мостик.
–
Толстун молча ушёл, Ивашка видел сквозь предрассветную хмарь, как он пробирается между гребцами, пригибаясь поочерёдно то к одному, то к другому.
Ветер стихал, солёные брызги больше не долетали до мостика, но на душе у штурмана было не спокойно. «Подольше бы не светало, может в сумерках, и проскочим», - думал он. Медленно в постоянном ожидании зелёного паруса прошли два часа вахты. И Ивашка послал матроса будить капитана. Совсем рассвело, и видимость была отличная.
Появился капитан и внимательно осмотрел горизонт.
– Иди отдыхать. Тяжёлый был денёк. Ну, выспись, я теперь до обеда один постою.
Но поспать не пришлось.
Только Ивашка в каюте стянул с себя колпак и повесил его сушиться, как по кораблю засвистели – пропела тревогу боцманская дудка.
Ивашка выскочил на палубу. Боцман бегал, поднимая гребцов, а капитан и Толстун стояли на корме рядом со штурвалом и смотрели, прикрываясь ладонями от пробивающегося сквозь разрывы облаков восходящего солнца, на восток.
Так и есть – гоблины. Штурман не пошёл на корму, бросился назад в каюту, где несколько минут назад он спокойно нанёс на карту их примерное местонахождение. Ещё нанося эту точку, Ивашка обратил внимание, что в милях сорока к западу проходит мощное встречное течение, если, конечно, карты Саныча не врут. Едва он увидел гоблинов, ему сразу пришло в голову, что их галера будет гораздо проще бороться на вёслах с этим течением, чем громоздкий двух мачтовый корабль гоблинов. Ещё раз, внимательно рассмотрев карту, Ивашка поднялся на мостик и, понимая, что время терять нельзя, послал матроса за капитаном, а сам скомандовал: «Табань вёсла, все к парусу, курс запад».
Капитан с Толстуном и Филиппом не заставили себя ждать.
– Ну, говори, - капитан от нетерпения аж переступал с ноги на ногу. Как бы готовясь броситься куда-нибудь.
– К западу, идёт мощное встречное течение, мы на вёслах и парусах можем по нему идти сносно, а вот гоблины завязнут. Только бы добраться до него. Оно в милях тридцати – сорока.
Капитан оглянулся назад. Зелёный парус за те десять минут, как его заметили, вроде бы не приблизился, всё так же почти сливаясь с чёрным небом.
– Ну, что ж давай попробуем. Идея вроде хорошая, только почему и на вёслах бы не идти.
– Гребцы должны быть свежими, течение очень сильное. Там успеют вымотаться. Ещё бы ветер чуть стих, - Ивашка оглядел горизонт. Но серые тучи по-прежнему плыли на юго-запад, обгоняя корабль, клубясь низко над головой.
Подошёл Толстун. Он не спал уже почти сутки, и тёмные глаза его ввалились, синяки под ними занимали пол лица.
– Курс, точно запад, идём со скоростью семь миль в час, - доложил он капитану и уже к Ивашке. – Кормовая катапульта заряжена. Гарпунная пушка перенесена с носа на корму и тоже заряжена. Да, я тут поговорил с гребцами – есть пара неплохих лучников, если не врут, конечно.