Остров Локк

Шервуд Том

Так прошёл год.

ГЕНРИ

Весной у меня появился друг.

Имея достаточно свободного времени, я часто посещал книжную лавку на соседней улице. Вот там-то я увидел однажды худого, с измождённым лицом человека лет двадцати пяти, чуть выше меня ростом, с чёрными, в отличие от моих рыжеватых, волосами. Он вошёл и, виновато улыбнувшись хозяину, с обезоруживающей простотой признался:

– Я ничего не буду покупать. Посмотрю только, можно?

Тот лишь махнул рукой.

– Часто сюда заходит, – пояснил он мне. – Поесть не на что, а на книги смотрит.

Я исподволь стал наблюдать

за странным гостем. Его худые, с шишковатыми суставами, пальцы удивительно нежно прикасались к томам, очень медленно раскрывали их, поглаживали страницы. Наконец, он добрался до отложенных мною книг, взял верхнюю («Генри Филдинг» [17] – прочёл я тиснение на коже) и, сообразив, что это уже чужая книга, с той же виноватой улыбкой положил на место.

17

Генри Филдинг – английский автор, написавший «Историю Тома Джонса, найдёныша».

– Меня тоже звали Генри, – сообщил он мне.

– А сейчас как зовут? – вежливо поинтересовался я.

– Никак.

И, встретив мой недоумевающий взгляд, добавил:

– Меня почти уже нет. Пропадаю.

Чем-то жутким повеяло на меня от таких слов. Холодок прошёл по спине.

– Вы больны? – участливо пробормотал я.

– Я остался один, – равнодушно и тихо ответствовал он. – Ничего не умею делать. Жить не на что.

– За то, что я иногда позволяю ему здесь читать, – быстро вмешался хозяин, – он мне чинит ветхие книги. Он сносно делает переплёты!

– Единственно, что у меня получается, – это придумывать истории, – произнёс Генри. – По вечерам там, где люди с лошадьми, я рассказываю их, и меня кормят за это.

Я сунул книги хозяину, за прилавок, подхватил Генри под локоть и вывел из лавки.

– Но хорошая история придумывается раз в год, – отрешённо глядя в сторону, продолжал он, – а людям неинтересно слушать сегодня то же, что и вчера.

Мы доплелись до нашей мастерской, и я втащил почти невесомого знакомца в свою комнату. (Он немедленно направился к полке с книгами.) Я схватил что-то с подоконника, кажется, грушу, сунул ему в руку и помчался вниз, в подвал. В двух словах я открыл плотнику этот странный случай, и через четверть часа на расчищенном углу верстака исходила паром тарелка куриного супа с лапшой, лежали хлеб, лук и лист салата с небольшим холмиком соли. Вернувшись в комнату, я застал гостя в том же положении, в каком и оставил – замершим перед книгами, с ненадкушенной грушей в руке. С сожалением покинув свой пост, покорно и грустно, Генри последовал за мной.

Медленно, нетвёрдой рукой вычерпав суп, он закрыл глаза, и мы, легко подняв его из-за стола, уложили на кучу сухих стружек в углу.

Он спал до позднего вечера, а проснувшись и увидев нас, без предисловий принялся рассказывать историю.

Это было неописуемо. Шли часы, а мы, как зачарованные, сидели и слушали. Он придумал невероятное место где-то на окраине мира и населил его необычными существами. Они жили по странным законам, делали чудесные предметы и были необъяснимо милы. Затейливая фантазия плыла и сверкала, словно хрустальный поток, и оставляла ощущение теплоты и уюта, – как витраж [18] из флорентийского стекла, как расцвеченная амальгама [19] .

18

Витраж –

окно, составленное из разноцветных кусочков стекла.

19

Амальгама – сплав ртути с металлом.

Перевалило за полночь, когда повествование сплелось в завершающую фразу:

– Так заканчивается история острова Локк, – устало произнёс Генри.

(«Локк», – то есть замок, щеколда, – это же моя фамилия! Я был очарован этой историей.)

Он остался жить у нас, и даже получил собственную обязанность: выносить из мастерской стружки и обрезки дерева и сжигать их в сушильной печи. Большую часть времени он проводил именно здесь, в африканской жаре, следя за температурой в сушилке и читая взятые у меня книги. Спал он на одном из диванов в салоне, но никогда, приходя утром, я не заставал его там. Чуть только брезжил рассвет, он в одних коротких штанах устраивался у печи и склонялся над очередной книгой, старательно оберегая страницы от падающих с лица капель пота.

ГЛАВА 4. ГИБЕЛЬ «ДУКАТА»

Я продолжал выполнять заказы оружейника, но уже не в его мастерской, а у себя дома. Генри получил в подарок от нас небольшой переплётный станок и успешно освоил первое в своей жизни ремесло. Он даже стал получать кое-какие деньги от владельца книжной лавки, которые, впрочем, у него же и тратил.

Наша жизнь, казалось бы, стала спокойной и предсказуемой, но в самый разгар лета случилось непредвиденное. 

КАК СБЫВАЮТСЯ МЕЧТЫ

Однажды утром плотника посетил какой-то человек, и после его ухода старик принялся ходить по мастерской в сильном волнении.

– Том, – сказал он. – Недавно у нас был заказ от некоего Давида Дёдли, торговца. Мы сделали большую партию сосновых матросских сундучков, помнишь?

Я помнил.

– Так вот, – продолжил старик, – два его корабля отправляются в Индию. Так вышло, что он очень нуждается в корабельном плотнике. Что скажешь?

– Он предлагал тебе отправиться с ним в Индию? – не поверил я.

– Не просто предлагал. Упрашивал! Видишь ли, у него два маленьких сына, близнецы. Они очень хотят, чтобы это был именно тот “старичок, который делал сундучки”. Мальчишки растут без матери, и отец им ни в чём старается не отказывать. Даже в этом плавании – один корабль идёт с товаром, на втором путешествуют дети.

Он выжидающе посмотрел на меня. Я вздохнул:

– Поезжай, старик. Надо так надо.

– Что говорить, Томас. Я-то знаю, как ты мечтаешь о далёких странах. Но богатых людей трудно о чём-то просить. Ты ведь сам справишься с мебельным делом?

– Разумеется, справлюсь, дело нехитрое.

Он принялся собирать инструменты, а я засел за изучение счетов и заказов. Но случай иногда всё меняет.

За день до отплытия кораблей плотник заболел, и настолько серьёзно, что не мог встать с постели. Вот так кокетливо и просто судьба состроила гримаску: плыть в Индию выпадало мне. Да, это невероятно, чтобы корабельным плотником взяли мальчишку моих девятнадцати лет – но я получил, сам того не зная, блестящую рекомендацию. Мой учитель-оружейник делал партию новых своих пистолетов хозяину корабля. Так совпало. Мы – сундучки, он – пистолеты. И своим словом он поручился за меня и показал мои работы. Мне привезли приглашение!