Остров неопытных лириков
Шрифт:
— Этот робот, да благословит его Аллах, — сказал Рустам, откидываясь на стуле, — действительно знает толк в гамбургерах.
— Да, — согласился Эдик, — давненько я так не кушал.
— А я — никогда, — вздохнул Витька. — Интересно, а можно будет гамбургеров домой заказать? В нашем же мире есть гамбургеры. Так что они исчезнуть не должны…
— Попробовать можно, — сказал Игорь, — но думаю, что этот номер не прокатит. Ты ведь их купишь на деньги своей мамы, верно? А в нашем мире у неё никаких денег нет.
— Жалко… — снова вздохнул Витька. — Ну тогда давайте здесь хорошенько оторвёмся!
— Ага, — поддержал Рустам, — вот только готовящиеся гамбургеры доедим…
И с некоторой тревогой посмотрел на спешащего к их столику робота, который и тут оказался на высоте: догадавшись о том, что друзья уже успели наесться, он серьёзно уменьшил размеры порции, приготовив гамбургеры из крохотных, размером с печеньку, «макарон» булочек, с ма-а-аленькими бифштексами внутри.
— Приятно удивлён, — сказал он, выкладывая на стол множество сопровождающих гамбургеры крошечных тарелочек с закусками и салатами, — твоей литературной смелостью. Ты назвал свой рассказ в честь четырёх героев. Писатели боятся этой цифры как чумы!
— Серьёзно?— спросил жующий Эдик. — А четыре мушкетёра?
— Три мушкетёра, — поправил его робот, — и Д'Артаньян.
— А «Четыре танкиста и собака»? — спросил Игорь.
— Я не знаю такой книги, — ответил робот, — но вижу, что в названии пять героев!
— Не надо считать нечистую собаку! — возмутился Рустам.
— Если её не считать, то получится «Трое в лодке, не считая собаки», — мигнул лампочками робот.
— Ну, тогда «Фантастическая четвёрка», — сдался Рустам. — Тут точно четыре героя.
— Считая Существо! — поддакнул Витька.
— Да, тут четыре героя. Но, обрати внимание, все экранизации этого комикса провалились в прокате.
— А вот я знаю историю про четверых друзей, которая в прокате не провалилась! — вскочил Витька и, пританцовывая, запел: — «Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка чертили чёрными чернилами чертёж!»
— Бито! — кивнул робот.
Допив мангустиновый сок, Витька откинулся на спинку стула, с завистью оглядывая щёлкающих челюстями друзей.
«Они меня немного старше, — подумал он, — вот в них и входит больше».
Успокоив себя, Витька начал разглядывать посетителей фуд-корта. Кого здесь только не было! За соседними столиками сидели обложившиеся учебниками школьники, кормили младенцев мамаши, солидные дядечки в костюмах и белых рубашках о чём-то спорили с несолидными дядечками в гавайках и шортах и всюду шастали, опираясь на палки и экзоскелеты, не по годам бойкие старушки. На фоне этого галдящего Вавилона даже гордо шествующий с крысой в зубах толстый полосатый кот не казался чем-то посторонним.
Хотя нет, всё-таки казался. Было в этом коте что-то, приковывающее к себе внимание. Может быть, осмысленность в походке? Кот явно знал, куда и зачем идёт. Дойдя до прилавка робота, кот быстро запрыгнул на него, положив свою добычу на заботливо подставленную роботом тарелку.
— Охота была удачной, — сказал кот механическим голосом. — Разделай и приготовь дичь.
— Я сейчас же передам вашу добычу на кухню, — сказал робот, закрывая тарелку непрозрачным колпаком и убирая под стол, — где из неё приготовят отменную крысу на палочке по тайному рецепту Терри Пратчетта.
— Не может быть! — удивлённо воскликнул Витька, подходя к прилавку. — Коты же не разговаривают!
— Так то обычные коты, — взмахнул манипулятором робот, — а это Живопырка! Первый и единственный кот+, друг и компаньон Илона Маска.
— Кот плюс? А что это значит?
— О, это длинная история, которую должен поведать сам Живопырка, — сказал робот.
— Было бы что рассказывать, — раздался голос из круглой коробочки, прикреплённой к ошейнику кота, — обычный эксперимент. Компания Илона тестировала прототип нейрочипа, вживив его мне, ещё совсем молодому котику. Таким образом, я получил доступ к ресурсам компьютера, подчинив его своему разуму. Самообучающая нейронная сеть расширяет мою память и помогает мне говорить на человеческом языке. Во всём остальном я самый настоящий кот.
— Вот здорово! — воскликнул Витька. — А почему тогда ты не на Марсе? Илон же вроде как там?
— Да, он занимается раскопками найденного там старинного города, — снисходительно сказал кот, — а я остался на Земле, так как участвую в исключительно важном научном эксперименте Алексея Скоробогатова.
— Так это тебя должны на Луну телепортировать? Я сразу так и подумал, когда в новостях про «живое существо» прочитал.
— Выбор пал на меня, поскольку я идеально подхожу по габаритам. Телепортация требует запредельного количества энергии, а имеющихся запасов, которые вся Земля копит уже больше года, хватит только на перемещение на Луну сорока пяти килограмм.
— Немного, конечно, — кивнул Витька, — но думаю, что добровольцы с таким весом найдутся.
— Учти, что на Луне нет воздуха, — снисходительно, словно разговаривая с ребенком, сказал кот, — а самый лёгкий лунный скафандр всё равно весит больше сотни килограмм.
— Для такого эксперимента можно и полегче скафандр сделать, — возразил Витька.
— Поскольку это пробный запуск, мы не можем предсказать, в какую точку Луны переместится испытатель. Он может материализоваться как на солнечной, так и на теневой стороне. В лёгком скафандре он быстро изжарится или замёрзнет. И ему будет совершенно некому помочь — он окажется один-одинёшенек на всём спутнике. Из-за возможных квантовых флуктуаций в месте прибытия мы эвакуировали с Луны все исследовательские группы.
— И что ты будешь делать?
— Сразу после перемещения я активирую встроенный в скафандр маяк. И ко мне приземлится моя которакета — сейчас она вращается по орбите вокруг Луны. Я сяду в неё и вернусь на Землю.
— Отличный план! — воскликнул Витька. — Надёжный, как швейцарские часы.
Но кот уже не слушал его: урча и радостно пританцовывая, он встречал тарелочку с аккуратно вылепленной из ярко-красного фарша крысиной тушкой. Довольно объёмистой, надо сказать — заметно больше, чем была принесённая котом крыса.