Остров Пантеры

Мартон Сандра

– Но они оказались не правы. Он тихо рассмеялся.

– Кто знает, что правильно и что неправильно в этой жизни, Виктория? Я думаю, остров этот бесценен.
– Его улыбка медленно угасла.
– Но кое-кто был с этим не согласен и считал, что жить здесь, в такой глуши, вдали от всего…

Он замолчал, как раз тогда, когда солнце опустилось за горизонт. Виктория заметила горькую усмешку на его крепко сжатых губах и поняла, что он говорил о жене.

– Рорк… - Она глубоко вздохнула.
–

Когда вы купили этот остров, вы знали, что ваша жена думает по этому поводу?

Рорк остановился так неожиданно резко, что Виктория едва не налетела на него.

– К чему этот вопрос?

Резкость его тона поразила ее. Теперь, когда солнце почти скрылось, она не могла ясно видеть его лицо, но знала, как оно должно выглядеть: холодное, неприступное, суровое.

– Я только… Я спросила… Просто Констанция говорила…

Она осеклась, ругая себя за то, что вообще заговорила об этом.

– Констанция превратилась в старую сплетницу. Что она рассказала вам?

– Ничего. Только то, что ваша жена не любила этот остров.

Рорк невесело рассмеялся.

– Мягко сказано - она презирала его.

– И поэтому вы и она… поэтому вы развелись?

– Да, поэтому. Мы были женаты чуть больше двух лет.
– Он резко выдохнул, потом сказал холодным тоном: - Есть что-нибудь еще, что вам хотелось бы знать?

– Извините, - быстро проговорила Виктория.
– Я… я не собиралась совать нос в чужие дела…

Рорк пожал плечами.

– У меня нет желания говорить об Александре, - хмуро сказал он.
– Я ясно выразился?

Виктория кивнула.

– Да, - тихо сказала она.

О да, подумала она, когда они шли назад к саду, он выразился очень ясно. Констанция была права: те нити, что связывали Рорка и его жену, еще не оборвались. Александра. Красивое, гордое имя. Была ли эта женщина такой же красивой и гордой?.. А он все еще скучает по ней. Да, наверняка. Вот почему он не может говорить о ней, вот почему…

– Тория?
– Рука Рорка обняла ее за талию.
– Что с вами?

– Ничего. Просто… я немного замерзла, вот и все.

– Наверное, я завел вас слишком далеко. Хотите, я вернусь и возьму джип?

– Нет, - быстро сказала она.
– Нет, я в порядке. Я только… Я все думаю об этом таинственном ягуаре.
– Она посмотрела на него и улыбнулась.
– Расскажите мне побольше о местных обычаях. Островитяне все еще занимаются колдовством?

– Да. Тут есть плато на западном берегу, выходящее к морю, несколько раз я видел там зарево костров. Они приглашали меня посмотреть на их обряды.

– А вы ходили?

– Нет еще.
– Он улыбнулся.
– Зачем? А вам бы хотелось посмотреть?

Она подняла голову и взглянула на него.

– Я не знаю, - нерешительно сказала она.
– Впрочем - да. Я думаю, это было бы чудесно.

– Ну, тогда в следующий раз, как меня пригласят, я возьму вас с собой. Что скажете?

Восторженная улыбка расцвела на ее лице.

– Это замечательно! А вы уверены, что они не будут возражать, если я… Впрочем, - ее лицо вдруг вытянулось, - спасибо за приглашение. Но я ведь уезжаю послезавтра.

Рорк отвел в сторону тяжелые ветви рододендронов, когда они вошли в сад.

– Послезавтра, - пробормотал он.
– И правда. Я почти забыл об этом.

Послезавтра. Как это могло быть? Трудно представить себе снова Сан-Хуан с его запруженными людьми улицами и бесконечными отелями, а представить Чикаго, холодный, погребенный под снегом город, и вовсе невозможно.

Она улетит туда, за миллион миль от этого острова. А Рорк… Рорк останется здесь, и она никогда больше его не увидит. Никогда…

– Констанция говорит, что вы учите испанский.

– Да, - ответила она.
– Во всяком случае, пытаюсь. Констанция хорошая учительница, но я боюсь, что все еще говорю как приезжая со Среднего Запада.

В вечерних сумерках разлилось благоухание экзотических цветов, тысячи крошечных светлячков, спрятанных в ветвях деревьев, словно иллюминация освещали сад. Из-за деревьев поднималась луна. Рорк замедлил шаги.

– А вы сами, кем вы ощущаете себя теперь?
– спросил он.
– Приезжей?

Виктория покачала головой.

– Нет, совсем нет. Все были так добры ко мне.

Он остановился, придержал ее за плечи и повернул к себе.

– Значит, вы не считаете, что остров Пантеры - тюрьма?

– Тюрьма? Нет. Почему вам так… - Щеки ее вдруг зарделись густым румянцем.
– Хуан рассказал вам, что я говорила о попугаях, - медленно произнесла она. И так как Рорк ничего не ответил, она печально улыбнулась.
– Я была сердита в тот день и подумала…

– Что вот, живет богач, который развлекается тем, что, подобно Господу Богу, хочет создать на острове рай. И, что ни говори, вы были правы.

– Рорк…

– Эти птицы, которых вы видели, принадлежат к виду, обитающему в тропических лесах на границе с Бразилией. Один мой друг - я еще ходил с ним вместе в школу - написал докторскую диссертацию насчет этих птичек. Установил, что они обречены на вымирание. В результате сведения лесов и вторжения людей их популяция упала с…

– И вы привезли их сюда, чтобы спасти? Рорк улыбнулся.

– Ну, не такой уж я бескорыстный, Виктория. Я привез их сюда потому, что это было хорошо для всех: и для птиц, и для меня. Их это спасло, а мне доставило удовольствие. Понимаете?