Остров перевертышей. Рождение Мары

Сойфер Дарья

Вскоре в палату заявилась целая делегация: непривычно подобострастная мадам Венсан, Эдлунд, Вукович, еще пара незнакомых Маре учителей и, наконец, смуглый седой мужчина с маленькой острой бородкой и экзотическая красавица.

— Познакомься, это Мартин Айвана и его дочь Селия. Он даже отказался позавтракать, чтобы поскорее… — начал был Эдлунд, но гость поднял вверх руку, заставив директора Линдхольма замолчать.

Профессор Айвана медленно повернул голову к Маре и впился в нее ничего не выражающим взглядом. Воцарилась тишина. Странный старик смотрел

на нее, наверное, несколько минут, не шевелясь и почти не моргая. Все терпеливо ждали, Тамаре было неуютно и жутковато. В какой-то моменте ей даже показалось, что профессора парализовало, его взгляд расфокусировался и был направлен вроде бы и на нее, но в то же время куда-то мимо.

Он отмер настолько быстро и неожиданно, что Мара вздрогнула. Только что он стоял здесь и пялился на нее, как на пузырьки в аквариуме, а через мгновение рванулся к окну и закрыл его.

— Дует, — сообщил он. — Что ж, случай, несомненно, уникальный. Если ты, конечно, исключил возможность усыновления.

— Нет ничего, что указывало бы… — попытался ответить Эдлунд, но Айвана снова перебил его.

— Я бы проверил лучше. У тебя есть биологический образец матери? Ты не брал ее материал во время своих исследований?

— Нет, я еще не занимался наукой, когда Лена здесь училась.

— Ясно. Пока я в этой девочке не вижу ничего от матери. Разве что линия носа, но это сомнительные данные. Ты запросил эксгумацию? — Айвана разговаривал так, будто Мары не было в комнате.

— У меня нет точных сведений о захоронении.

— Какого черта я здесь делаю, Ларе? О, какой науке может идти речь, если ты не предоставил доказательств?

— Я не сомневаюсь, что мисс Корсакофф…

— Очевидно, ген отца оказался доминантным, если принять на веру факт материнства. Странно, невероятно странно… — старик наклонился над Марой, прищурившись, осмотрел ее лицо, взял за подбородок и повертел ее головой, как куклой.

Вблизи его морщинистая кожа напоминала черепашью шею, кустистые брови тянулись паучьими лапками к глазам. От него пахло крепким табаком и чем-то сладким.

— Девочка явно метис, но я не могу точно определить вторую расу. Я бы сделал сканирование, чтобы определить точную форму черепа…

— Профессор Айвана, я прошу Вас проявить чувство такта! — вмешалась мисс Вукович.

Ее сжатые губы побелели, на лбу вздулась вена от плохо скрываемой ярости.

Но старик не обращал на нее никакого внимания.

— Ларе, ты взял образцы ребенка? — спросил он.

— Конечно.

— Ранняя полная трансформация кажется мне довольно любопытной. Дайте девочке чужеродную ДНК. Интересно, она справится с противоположным полом?

— В каком смысле? — подала голос Мара.

Профессор удивленно посмотрел на нее, как будто вдруг осознал, что она умеет говорить.

— Ты перевоплощалась в мальчика? — он попытался изобразить приветливую улыбку, но вышел какой-то маньяческий оскал.

— Нет, — Мара поежилась.

— Найдите кого-то близкого по генотипу…

— Нет, это возмутительно! — взорвалась мисс Вукович. — Полин, ты

нам даже волновать ее не разрешала, а теперь молчишь, когда профессор Айвана собирается подвергнуть ребенка такой нагрузке?!

— Профессор, после первой трансформации девочка была двое суток без сознания, — извиняющимся тоном начала мадам Венсан. — Я боюсь, что следующее перевоплощение…

— Вы правы, — кивнул Айвана. — Нам может понадобиться система искусственного жизнеобеспечения. Когда Густав сможет ее подвезти?

— Нет! — хором ответили Венсан и Эдлунд.

— В смысле? — недоумевал Айвана.

— Папа, я думаю, мы это обсудим потом, — мягко вмешалась Селия и подошла к отцу.

Голос у нее был мелодичным, обволакивающим и действовал на окружающих, как дудочка на змею. Она откинула назад шелковистую прядь угольных волос, ласково улыбнулась Маре и погладила отца по плечу.

— Ты напугал мисс Корсакофф. Я уверена, нам ни к чему торопиться, верно? К тому же, разве не подойдет новая система тестирования, которую ты создал в прошлом году? Думаю, Ларе будет в восторге, — она подмигнула Эдлунду. — Пойдем вниз, я попрошу синьору Коломбу приготовить тебе фруктовый салат. Ты ведь ничего не ел в самолете.

— Их еда ядовита! — буркнул Айвана, пока дочь аккуратно вела его к двери. — Я против термической обработки…

— Разумеется! Но ты же знаешь, синьора Коломбо… — и странная парочка исчезла в коридоре.

Мисс Вукович дождалась, пока палату покинут остальные учителя, задержав Эдлунда за рукав.

— Я предупреждала! — зашептала она, столь выразительно округлив глаза, что очки съехали на кончик носа.

— Мила, не при ребенке!

— Хорошо. Но я ее забираю отсюда. Иначе этот сумасшедший старик пролезет сюда ночью со скальпелем.

— Мила! Не нагнетай! Делай, как знаешь. Мне надо поговорить с Мартином, — и Эдлунд вышел.

— Собирайся, — коротко бросила Маре мисс Вукович. — Ты переезжаешь в мой домик.

— Но как же мадам Венсан? — протянула девочка, судорожно пытаясь придумать, как выкрутиться.

— Мне все равно, что скажет мадам Венсан. Я жду тебя внизу через десять минут, — хорватка хлопнула дверью.

Учитывая тот факт, что Брин подозревала Вукович в убийстве, Маре не улыбалось оказаться с опекуншей под одной крышей. Конечно, доказательств пока не было, и Вукович заступилась за нее перед этим жутким стариком, но вдруг она просто боится, что он что-то обнаружит? Вдруг в этих тестированиях кроется ответ? Тем более, вчера она шарила в кабинете Эдлунда явно неспроста.

Хотя… У Вукович и раньше было полно возможностей расправиться с Марой. Два дня без сознания: убивай — не хочу! Она чего-то ждет… Но чего? Ладно, вариантов все равно нет. Зато в домике можно будет получше присмотреться к врагу.

Тамара завернула фотографию мамы и телефон Брин в пижаму и направилась вниз. На втором этаже у флага с солнцем она встретила Селию.

— Куда ты? — удивилась дочь профессора. — Разве твоя реабилитация уже закончена? Мадам Венсан об этом ничего не сказала.