Остров Понкайо: Стеклянный флаг

Холден К. В.

На юго-юго-востоке динги лихо вильнул и остановился на безопасном расстоянии от подводных скалистых рифов, образованных отрогами горного хребта. Гедеон и Лола уже собирались вернуться к яхте, когда наметанный глаз девушки увидел в скале узкую прорезь, похожую на водное ущелье. Отвесные стены, покрытые плотным зеленым ковром, не позволяли заглянуть вглубь, а едва динги тронулся с места, как ущелье тут же пропало из виду. Гедеон подумал немного, но решил не сдавать назад. Из-за острых подводных резцов к ущелью не подступиться, да и мало ли куда оно ведет. Делать им там явно нечего.

Динги вырулил из-за отрогов и понесся к яхте. Максим сидел на кокпите, но как только увидел

лодку, сразу поднялся и в ожидании развернулся к ним. Над головой у него медленно крутились лопасти ветряка, установленного за релингом в кормовой части судна. К ночи ветер переменил направление и теперь лениво задувал с берега. Путаясь в пальмовых опахалах, он едва достигал яхты, однако это не беспокоило команду: накопленной днем энергии аккумуляторов хватит на все необходимое. После того как сломалась система отопления, автопилот, идентификационный передатчик, эхолот, радар и вдобавок к этому отпала надобность в холодильнике, вся энергия уходила на радиостанцию, опреснитель и светодиодное освещение. И еще оставалось для подзарядки морской портативной рации, а также двух походных.

Подкатив на динги к корме яхты, Гедеон заглушил мотор и бросил Максиму конец фалиня, пропущенного через металлическое кольцо под привальным брусом 13 лодки. Максим привязал динги, после чего за руку вытянул Лолу с трапа на кокпит. Гедеон вскочил следом. Благодаря своему высокому росту и длинным ногам он мог не пользоваться трапом, а сразу запрыгнуть прямо с транца яхты на палубу.

– И каков твой вердикт, камрад? – спросил Максим, когда Гедеон пересказал ему подробности их с Лолой вылазки.

13

Привальный брус (морской термин) – брус, укрепленный вдоль надводного борта широкой части судна. Смягчает удары корпуса во время швартовки и стоянки.

Команда сидела на деревянных скамьях кокпита и наблюдала за островом, всматриваясь в живые тени пальмового леса и вслушиваясь в говор джунглей.

– Даже не знаю, – честно ответил Гедеон. – Остров открыто приглашает к себе. Но его жители могут быть против.

– Уверен, что здесь кто-то живет?

– Когда ты последний раз видел такой большой остров необитаемым? Я вовсе не хочу наткнуться здесь на поселение каннибалов.

– Не знаю, камрад… Как правило, аборигены яростно защищают свою территорию от чужаков. Сразу выбегают к ним и нападают. А мы здесь сколько уже торчим? Больше двух часов. И до сих пор никто не вышел нас прогнать.

– Они могли не услышать звук горна, – бросила Лола, внимательно разглядывая остров.

– Вот именно, – заметил Гедеон, с раздражением глянув на Максима.

– Тогда возвращаемся к началу: каков твой вердикт, камрад? Уходим прямо сейчас? Или зависнем переночевать?

– Я бы осталась, – тут же вставила Лола.

– Да и я не прочь, – кивнул Максим.

– Хорошо, переночуем здесь. Если ничего не случится и нам не придется в спешке рубить швартов и уходить отсюда посреди ночи, завтра будем смотреть по ситуации.

Длинные приплюснутые облака над головой горели золотом, отражая заходящее солнце. Небо на востоке выглядело тусклым и с каждой минутой все больше теряло цвет. Гедеон и Лола через открытый люк спустились друг за другом на нижнюю палубу. Максим остался на кокпите заканчивать вахту.

Лола сразу направилась к себе в носовую каюту, пытаясь на ходу распутать несколько прядей, зацепившихся за пластмассовую заколку-краб. Гедеон сунул походные рации в зарядные стаканы, чтобы к завтрашнему дню они были наготове, и сел за штурманский стол. Снял кепку, зачесал пятерней отросшую челку и нахлобучил кепку обратно. Взгляд упал на исписанный разворот тетради: сложные тригонометрические вычисления, черновые координаты, непонятные формулы, выдержки из справочников и короткие пометки. Что-то было зачеркнуто, что-то подчеркнуто или обведено. Сверху листа, отделенные от общего хаоса прямоугольной рамкой, выделялись координаты острова. Всего десять цифр, но в строго определенном порядке, имеющем жизненно-важное значение. Десять цифр с погрешностью ручных вычислений.

…Часы на запястье Максима отрывисто пикнули. Гедеон, очнувшись от раздумий, сверился со своими часами: девять. Устало вздохнув, провел по лицу ладонью и поднес к губам микрофон радиостанции. Едва он нажал на кнопку, в голове не осталось ничего лишнего, только необходимые фразы. Каждое слово в сообщении Гедеон проговаривал неторопливо и четко, особенно цифры координат.

– Мэдэй, мэдэй, мэдэй. Это парусная яхта «Милена». Это парусная яхта «Милена». Это парусная яхта «Милена». Потерял двигатель. Сломана мачта. Дрейфую. Встал на якорь у острова. Мои координаты: пять градусов, пять три точка пять минут северной широты; один шесть два градуса, два восемь точка пять минут западной долготы. Требуется эвакуация трех человек. Прием.

После третьего переданного сообщения, не дождавшись ответа, Гедеон вылез из-за штурманского стола, повесил на пояс портативную морскую рацию и взял судовой журнал. Пора заступать на вахту до часу ночи.

– Ложись спать, Лола, – бросил он, выключив подвесную лампу. – Ты прошлую ночь почти не спала. Завтра опять будет голова болеть.

– Я все равно не смогу заснуть. Не хочу без толку лежать и ворочаться.

– Почитай что-нибудь, посмотри сериал. Но допоздна все равно постарайся не засиживаться. И не крутись особо на верхней палубе.

– Почему?

– Осторожность не помешает. Макс, ты слышал, что я сказал? Не позволяй Лоле торчать наверху. Отойдем – тогда сможете сидеть на кокпите и хихикать сколько угодно. Пока нельзя.

– Так мы здесь только на ночь? – уточнил Максим.

Гедеон помедлил с ответом. Хотелось сказать «да», но усилием воли он сдержался.

– Еще не знаю. Завтра видно будет.

Гедеон поднялся на кокпит. Уже стемнело, и зеленые горы слева от яхты почернели на фоне кобальтового звездного неба. Океан был спокоен, а джунгли, казалось, и не собирались умолкать. Из темноты доносились яростные вскрики и отрывистый лающий смех неизвестных птиц. Ветер дул с берега, приносил запах горячего песка и горьковатый аромат мангровых зарослей. Волны с громким плеском старались выпутаться из переплетенного древостоя пальмового леса. Гедеон раскрыл судовой журнал и при свете налобного фонарика увидел, что за время их с Лолой отсутствия Максим успел отчитаться в последних событиях.

19.50. Пришвартовали «Милену» к пальмам на случай, если якорь начнет ползти по дну. Теперь при ветре будет небольшая болтанка, но так мы хотя бы уверены, что нас не унесет. На ужин был рис и поджаренное соевое мясо. Кокосовое масло для жарки почти закончилось, хватит еще на пару раз. Наберем кокосов на острове, тут пальм – отдельное море. Когда швартовались, высматривал кокосы в воде, но не заметил ни одного. Унесло течением. Гедеон и Лола поехали на разведку вокруг острова, осмотреться и проверить прибрежные воды. Я остался на яхте. С кокпита мне хорошо видно, как динги уплыл в северную часть острова. Если ничто не помешает им проплыть вдоль западного берега, они должны появиться со стороны юга.