Остров Понкайо. Наши сердца
Шрифт:
Шторм безжалостно трепал яхту на протяжении всей ночи. Будь «Милана» человеком, она стала бы коматозником, подсоединенным к системе жизнеобеспечения. Ее тело по-прежнему функционирует, но жизнь в нем теплится едва-едва, удерживается силой и может угаснуть в любой момент.
После нанесенных штормом повреждений команда могла только рулить штурвалом, направляя судно в нужную сторону, чтобы избежать столкновения с рифами и встречными атоллами или не сесть на песчаную мель. В остальном же «Милана» отдалась во власть течения и ветра. Максим в шутку предлагал выточить деревянные весла и проделать отверстия в бортах, как у триеры. Руслан мрачно отвечал, что даже триера не обходилась без парусов. Злополучный шторм подстерег команду на второй месяц перехода. Шел уже шестой месяц дрейфа, и за все время на пути не
«Милана» подошла к острову в конце шестого часа сто пятьдесят седьмого дня бесцельных скитаний. Они давно вышли за границы всех навигационных карт, что у них имелись – как бумажных, так и электронных. Они понятия не имели, в какую часть Тихого океана их занесло, как далеко отсюда морские пути, как называется этот остров и что таится в его глубинах, но это место выглядело многообещающе. Так странно спустя пять месяцев дрейфа увидеть что-то по-настоящему достойное выкрика: «Земля!» До сей поры им попадались одни только плоские атоллы – такие маленькие, что оглядеть их можно было, не сходя с палубы, а пересечь из одного конца в другой за пять минут. Прибрежные воды в таких местах обычно кишмя кишели акулами и ядовитыми медузами, а во время прилива атоллы полностью уходили под воду, поэтому команда не задерживалась там надолго. Размяв ноги и набрав кокосы, они тут же снимались с якоря.
Но здесь им хотелось задержаться. Остров с первого взгляда поражал своим величием, в нем чувствовался свой собственный характер. Он был словно отделен от всего остального мира и не принадлежал ему, был сам по себе. С левой стороны вглубь острова тянулись зеленые горы. Именно их неровные вершины первыми привлекли внимание команды. Они были такие высокие, что рвали проплывающие мимо облака и кутались в их полупрозрачную вуаль. Горный хребет подступал к самому океану, отсекая проход по берегу в южную половину острова. Свое начало он брал на юго-востоке выступающими из воды зубчатыми отрогами, похожими на костные пластины огромного мифического левиафана. Чудовище внимательно прислушивалось ко всему, что происходило на поверхности, не дыша следило за тенями, выжидая момент, и готовилось с ревом подняться из воды и обрушить свою ярость на жалкую троицу, посмевшую вторгнуться в его владения.
На восточном берегу, у которого «Милана» бросила якорь, раскинулся белоснежный пляж с рощей высоких пальм в перевернутых зеленых треуголках. В прибрежных волнах плавали темно-зеленые водоросли. Их выносило на пляж, и они кучками лежали на песке, издалека напоминая забытые кем-то рыбацкие сети. Справа от пальмовой рощи темнел мангровый древостой с яркими мелколистными кронами. Тонкие черно-коричневые стволы древостоя сплелись так плотно, будто охраняли что-то, укрывали от любопытного постороннего взгляда. Мангры росли у прибоя и тянулись навстречу волнам, бесстрашно принимая их удары. Чуть дальше из мелководья выглядывали толстые древесные шипы дыхательных корней, часть которых обросла водорослями и полипами.
Далеко-далеко впереди над островом вздымался бело-зеленый горб массива с щегольски сбитой в сторону океана вогнутой вершиной, на которой отчетливо выделялись одноэтажные строения с плоскими крышами.
– Не знаю, какого века это поселение, но теперь это руины. – Руслан опустил бинокль и надвинул кепку на глаза. – И все-таки здесь кто-то жил. Жил и вел хозяйство, что-то выращивал… Здесь должна быть пресная вода. Будем надеяться, источник не пересох.
– Надо сгонять к берегу, пришвартовать яхту, – напомнил Максим. – Если якорь начнет ползти по дну, нас унесет. А потом, пока не стемнело, не мешало бы сделать вылазку вокруг острова. Навернем кружок на динги?
– Кто-то должен остаться на яхте, – нахмурился Руслан.
– Ладно, я останусь. Потом расскажете, что там да как.
Команда прошла в носовую часть палубы, где под тентом был закреплен динги, или надувная моторно-гребная лодка с жестким дном. В начале перехода они хранили его в складном виде в одном из кормовых рундуков, но после злополучного шторма динги пришлось вынуть, собрать и оставить на баке, чтобы перед каждой высадкой на встречные атоллы не тратить на электронасос накопленную за день энергию.
На воду динги спускали осторожно, чтобы самим не ухнуть за борт в том месте, где при падении мачты оборвало леера. Провели лодку за фалинь к корме яхты, поставили боком и установили на транце небольшой подвесной мотор.
Максим первым сел в динги. Принял от Руслана швартов, уложил на дно, уравновесив лодку, и надел на руку аварийную чеку с пружинным проводом, подсоединенную к двигателю. Если лодка вдруг перевернется и они окажутся за бортом, чека вылетит из гнезда, и двигатель сразу заглохнет. Без нее он просто не заведется. Лола заняла место на банке-скамье напротив. Максим вхолостую вытянул трос ручного стартера, поймал зацепление и дернул. Мотор зарычал и затарахтел, швартовая команда направилась к берегу. Руслан остался на «Милане» регулировать положение якоря, чтобы яхту развернуло и поставило под нужным углом.
Аккуратно обруливая дыхательные корни, Максим и Лола приблизились к мангровому древостою и привязали канат у основания крепких заскорузлых стволов.
– Порядок, яхту разворачивает, – сообщил по рации Руслан. – Готовлюсь опускать якорь. Осторожнее там! Яхта сейчас будет двигаться в сторону берега.
– Знаем, камрад, – ответил Максим. – Не впервой.
Возвращались задним ходом. Лола подтравливала швартов, следуя инструкциям Максима, который держал румпель двигателя и выполнял обязанности рулевого, умело играясь скоростью. Руслан вытянул брошенный Максимом швартовый конец, привязал его к тиковой утке в кормовой части палубы и натянул якорный трос. Теперь яхта стояла кормой к берегу и носом к горизонту.
После ужина Максим напомнил, что было бы неплохо окинуть окрестности быстрым взглядом, чтобы «обеспечить себя на сон грядущий пищей для ума». На разведку отправились Лола и Руслан, который занял место рулевого. Аварийную чеку он по привычке обвязал вокруг ноги. Максим предупредил о времени и сказал, чтобы они особо не увлекались пейзажами, иначе не успеют вернуться на яхту затемно.
На часах было девятнадцать пятьдесят, солнце уже садилось. Руслан добавил двигателю оборотов и повел лодку вперед, вглядываясь в переплетенные под водой мангровые корни. Остров явно имел вулканическое происхождение и был довольно рельефный, поэтому его берега отличались живописным разнообразием: зеленое плоскогорье и хвойные кряжи, пирамиды белых камней и пальмовые леса. Динги обогнул остров, на низких оборотах проплыл между песчаными отмелями, на которых росли пальмы и одинокие мангровые деревья с могучими белыми стволами, и оказался у западного низкогорья, сплошь покрытого джунглями. По направлению к югу горы постепенно снижались, а почти в самой середине их цепи с вершины в океан падал узкий столб водопада, подсвеченный закатным солнцем.
– Теперь мы точно знаем, что вода на острове есть, – бросил Руслан. – Осталось найти источник.
Лодка двигалась вокруг острова против часовой стрелки. Руслан прибавил оборотов и увел динги подальше, чтобы не напороться на коралловые рифы. На южной стороне над водой возвышались истертые временем столбы из белого известняка. Их острые гребни напоминали заточенные наконечники охотничьих копий. Южная половина острова дремала под плотным пологом джунглей. Руслан часто притормаживал, брал в руки бинокль и по очереди с Лолой изучал проглядывающие между скалами бирюзовые лагуны и красочные бухты с густыми пальмовыми и мангровыми лесами. Подплыть ближе он не рисковал. Известняковые столбы тянулись вдоль всего южного берега, ревностно укрывая райские бухты от чужого посягательства, и проскользнуть между ними было невозможно даже вплавь: под водой ярко переливались коралловые полипы и угрожающе темнели поросшие водорослями каменистые выступы.