Остров Рай
Шрифт:
— Ваши документы, гражданин! И пройдёмте, оформим квитанцию и изъятие прав. Управление транспортным средством в нетрезвом виде.
— Маняша, детка, залезь в бардачок, дай мне корочку! — водитель протянул свободную руку в салон и предъявил Каплину красную книжечку с золотым орлом, — ещё вопросы есть?!
Лейтенант отчеканил:
— Товарищ депутат Государственной Думы, вы нарушили правила дорожного движения. Вы находитесь за рулём в нетрезвом состоянии. Вы предложили взятку лицу при исполнении служебных обязанностей. Вам не стыдно?
— Что?! — водитель тихо, но внятно выругался, с полминуты оторопело смотрел на оборзевшего
— Сергей Альсаныч, привет! Как самочувствие, как жена, как Мариночка? В картишки на той неделе переметнёмся? Не смешите — десятка вист… Тут такое дело, анекдот можно сказать — меня на трассе ваш сотрудник остановил, документы требует. Превышаю, говорит, в нетрезвом виде. Бог его знает, сейчас… Какин… Калкин, нет… Каплин. Да!
Водитель протянул телефон в дверь:
— Пожалуй к трубочке ты, б-блюститель…
Лейтенант Каплин прижал к уху тёплую, пахнущую одеколоном трубку:
— Здравия желаю, товарищ генерал-майор! Да. Есть. Никак нет. Так точно, будет исполнено.
Телефон мигнул и замолк, лейтенант протянул его владельцу:
— Товарищ генерал приказал отвезти вас домой.
От задорного смеха лицо депутата сделалось почти добрым:
— Ну, раз так — веди, водила. Я назад сяду.
Спокойный, как дохлый мамонт, лейтенант сел в кресло и повернул ключ зажигания. Машина шла на удивление мягко, слушалась рук, как хорошая лошадь. Лейтенант даже позавидовал бессовестному чиновнику — его «Лада» так и близко не ездила. Дороги были почти пусты, меньше чем за полчаса они добрались до Хамовников. Каплин остановил «БМВ» у подъезда сталинской семиэтажки, вышел из автомобиля, и, не прощаясь, исчез во дворах. Депутат с развесёлой подругой тоже поднялись в роскошные пятикомнатные апартаменты и погасили там свет.
…Бывает всё на свете хорошо, В чём дело сразу не поймёшь. А просто летний дождь прошёл Нормальный летний дождь…С учётом похмелья, замёрзших окон и январской стужи за ними, песня показалась депутату Госдумы А.Б. особенно неуместной. У пожилой домработницы, Оль-Гавриловны была дурная привычка включать приёмник по утрам во время уборки. Никакие уговоры не помогали, а штрафовать упрямую тётку А.Б. боялся — она как никто умела варить кофе, печь пироги, гладить рубашки и приносить аспирин точно через минуту после того, как хозяин продирал очи. Вчерашнее приключение отозвалось лёгкой простудой, в носу хлюпало, виски ломило. Хорошо, Маняша уже убралась — взяла денежку на такси и благоразумно свалила в девятом часу утра.
Хрусткой корочкой булочки А.Б. подобрал с тарелки последние капли яичного желтка. Горячий кофе он любил оставлять на десерт. Песня кончилась. Оль-Гавриловна бесшумно промелькнула по кухне, заменила пепельницу свежей и чуть приоткрыла форточку. Неожиданно вкусный воздух, ворвавшийся в кухню, показался А.Б. почти весенним. Депутат улыбнулся — какая-то неуловимая мелочь вдруг подняла ему настроение, разгорячила кровь. Медленно, смакуя каждый глоток, А.Б. выпил свой «большой двойной», промокнул рот салфеткой и поднялся — его ждали на дневном заседании. Навязчивая мелодия вертелась на языке. Насвистывая А.Б. оделся, уложил попышней золотистые волосы, ткнул на кнопку мобильного, чтобы Петя успел подогнать машину.
По лестнице депутат спустился пешком — зарядка при сидячей работе не помешает. Незнакомая девушка остановила его в парадном, у самого выхода. От неожиданности А.Б. чуть не принял её за киллершу, но по болезненно острому взгляду тут же понял — просительница. Этой худенькой, стриженой, кареглазой… нет не девушке, женщине чуть за сорок, что-то очень сильно было от него нужно.
— Пять минут. Только пять минут вашего времени — посмотрите материалы, выслушайте и постарайтесь понять.
Тонкие пальцы женщины чуть дрожали, она сжимала большую папку, держа её перед собой, как щит. Острый профиль незнакомки показался А.Б. удивительно милым, невыплаканные слёзы в глазах тронули.
— У вас есть пятнадцать минут, мадемуазель, — улыбнулся он, — пока мы с вами едем до центра, расскажете ваше дело.
Женщина деловито кивнула и шагнула из подъезда, открыв депутату дверь. Плечистый, похожий на буйвола Петя уже стоял около «БМВ». Он прищурился на незнакомку, но А.Б. махнул рукой:
— Это со мной. Трогай.
Женщина спокойно опустилась на заднее сиденье, подобрала ноги, устраиваясь поудобнее. Машина фыркнула и мягко тронулась с места. А.Б. помолчал с полминуты, слушая частое дыхание незнакомки, потом включил кондиционер, деликатно высморкался в платочек, и посмотрел на спутницу. Она протянула ему пухлый фотоальбом:
— Посмотрите, пожалуйста.
Любопытный А.Б. тут же открыл первую страницу. Там была фотография очень серьёзной девочки лет пяти, с аккуратно подстриженной светлой чёлкой. На второй странице оказался пухлощёкий малыш с розовым зайцем, на третьей смуглая кокетка в платочке, на четвёртой — хитрющий остроносый карапуз, на пятой полный юноша за ноутбуком, на шестой абсолютно лысый подросток с запёкшимися губами. Ровным голосом женщина называла имена: Лиза, Коля, Андрей…
— Все эти дети больны. Тяжело. Практически неизлечимо. Вот её, — палец женщины упёрся в фотографию круглоголовой девчушки, — врачи приговорили к смерти два с небольшим года назад. Рак крови, лечению не поддаётся. Мать рискнула попробовать пересадку костного мозга, случилось чудо, но из больницы девочка ещё несколько лет не выйдет. Этот крепыш выкарабкался, уже год как с отцом, дома. А вот эта красавица умерла осенью… она мечтала пойти в первый класс и успела отучиться неделю.
Девочка как девочка — румянец, ресницы, бант, пышное платьице. Успела отучиться неделю. Пять рабочих дней, два выходных. У А.Б. подступил комок к горлу.
— Вам нужны средства на чьё-то лечение? Сколько именно, к какому конкретно сроку?
Бледная улыбка тронула губы женщины:
— Нам всегда нужны деньги — на лекарства, на кровь, на еду и игрушки. Одни дети уезжают, другие… улетают. Появляются новые. Вам известна статистика? Нет? Пять тысяч детей в год заболевают раком. Четыре тысячи восемьсот из них можно спасти. Но я пришла к вам не за деньгами.