Остров смерти
Шрифт:
Генри поиграл золотой цепочкой на шее.
– Что касается причин, побудивших меня покинуть Францию, то это касается только меня, – сказал он. – Осесть здесь меня заставила воля слепого случая. Все мои люди высадились на берег и выгрузили большую часть обстановки, о которой вы говорили.
Мы собирались построить здесь временное пристанище. Однако внезапно надвинувшийся с запада шторм сорвал мой корабль с якоря и разбил его о скалы северного мыса, так что мы оказались лишены возможности выбраться отсюда.
– Вы хотите сказать, что если бы такая возможность у вас была, вы вернулись бы во Францию?
– Не во Францию. Может быть,
– Вам, должно быть, скучновато здесь, сударыня, – неожиданно обратился Вильер к Франсуазе.
Девушке было очень любопытно взглянуть на новое лицо и, может быть, услышать что-нибудь интересное, потому она и спустилась в этот вечер в зал. Однако теперь ей очень хотелось оказаться в своей спальне вместе с Тиной. Взгляды, которые время от времени бросал на нее Вильер, были весьма красноречивы. Он искусно поддерживал беседу, его манеры были безупречны, однако Франсуаза понимала, что это лишь маска, скрывающая грубый и жестокий нрав.
– Здесь не слишком много развлечений, – тихо ответила она.
– Если бы у вас был корабль, – повернулся Вильер к хозяину, – вы покинули бы это свое поселение?
– Возможно, – отозвался граф.
– Корабль у меня есть. Если мы договоримся…
– Договоримся? – Генри с изумлением взглянул на гостя.
– Поделим все поровну, – решительно сказал Вильер, положив на стол руку с растопыренными пальцами. В этом жесте было что-то, напоминающее движение большого паука. Пальцы напряженно замерли, а в глазах буканьера зажегся какой-то новый огонь.
– Что поделим? – изумленно переспросил Генри. – Мое золото затонуло вместе с кораблем, и его не вынесло на берег в отличие от деревянных обломков.
– Я не говорю о вашем золоте! – Вильер нетерпеливо взмахнул рукой. – Давайте постараемся быть честными друг с другом, сударь. Зачем вы лжете, ссылаясь на случай, который будто бы заставил вас высадиться именно в этом месте, за тысячи миль от цивилизованных берегов?
– Мне нет нужды лгать и притворяться перед вами, – сухо ответил граф. – Мой корабль вел человек по имени Жак Пирьо, в прошлом буканьер. Он выбрал этот дикий берег и горячо убеждал меня высадиться здесь, уверяя, что у него есть для этого причины, которые он откроет мне позже. Однако он уже никогда не откроет мне этих причин: в первый же день он исчез в лесах, и некоторое время спустя мои охотники нашли его обезглавленное тело. Было ясно, что его убили индейцы.
Несколько мгновений Вильер недоверчиво смотрел на графа.
– Простите меня, – сказал он наконец. – Я верю вам, сударь. Я должен кое в чем вам признаться. Когда я бросил якорь в вашем заливе, у меня были вполне определенные планы. Я предполагал, что вы уже овладели сокровищами, и собирался приступом взять ваш форт и перерезать всем глотки. Однако некоторые обстоятельства заставили меня изменить мои первоначальные намерения… – Тут он так взглянул на Франсуазу, что краска бросилась ей в лицо, и девушка гневно вскинула голову.
– У меня есть корабль, на котором я могу увезти вас отсюда, – продолжал буканьер. – Но сперва вы должны помочь мне найти сокровища.
– Ради святой Денизы, какие сокровища?! – сердито воскликнул граф. – Вы сейчас несете вздор ничуть не хуже этой собаки Гарстона!
– Вы когда-нибудь слышали о Джовании да Верразано?
– О том итальянце, что занимался каперством на благо Франции и вел каравеллу с сокровищами Монтесумы, которые Кортес отправил в Испанию?
– Да, верно.
Так вот, послушайте! На той каравелле, которую он вел в 1523 году, находилось величайшее из сокровищ, когда-либо найденных на земле, – бриллианты Монтесумы! В мире ходили легенды о золоте ацтеков, но Кортес хранил их в строжайшей тайне, потому что боялся, как бы его люди, ослепленные видом сокровищ, не взбунтовались. Их погрузили на корабль под видом золотого песка, и когда Верразано захватил каравеллу, они оказались у него в руках.
Как и Кортес, Верразано держал все в тайне даже от тех своих командиров, которым доверял. Он не хотел делить сокровища ни с кем. Он спрятал их в своей каюте, их блеск ослепил его, он почти помешался, как и всякий, кому приходилось видеть эти сокровища. Тайна, однако, вскоре стала известна – возможно, что его помощники что-то пронюхали. Но Верразано был уже одержим страхом, что остальные разбойники нападут на него и завладеют его достоянием. Сокровища стали для него дороже собственной жизни. В поисках надежного укрытия он отправился на запад, обогнул мыс Горн и навсегда сгинул почти сто лет назад.
Однако ходят упорные слухи о том, что один человек из его команды вернулся и был захвачен испанцами. Но прежде, чем его повесили, он успел кое-что рассказать и собственной кровью на обрывке пергамента, который ему как-то удалось раздобыть, нарисовал карту. А рассказал он вот что: да Верразано плыл все дальше на север и наконец, оставив позади Мексику, добрался до берега, куда до той поры не ступала нога христианина.
Он бросил якорь в неизвестном заливе и высадился на берег, забрав с собой сокровища. С ним были одиннадцать человек, которым он доверял больше, чем остальным. Согласно его приказанию, корабль направился дальше на север, чтобы через неделю вернуться за своим капитаном и его товарищами.
Такой приказ он отдал, потому что боялся, как бы кто-то из оставшихся на корабле не стал шпионить за ним и не обнаружил тайник, который он надеялся найти для своих сокровищ на этом диком берегу. Корабль вернулся, как и было условлено, однако ни да Верразано, ни остальных на берегу не оказалось. Только грубо сколоченное жилье говорило об их присутствии на этом берегу.
Эта убогая хижина была почти совсем разрушена, и вокруг виднелись следы босых ног, однако ничто не указывало на какую бы то ни было борьбу. Никаких знаков, никаких следов сокровищ не удалось отыскать.
В поисках капитана буканьеры вошли в лес, но там на них напали дикари, и им пришлось бежать на корабль. Отчаявшись, они подняли якорь, и корабль направился прочь от незнакомого берега, однако потерпел крушение у берегов Дариены, и спастись удалось только одному человеку.
Я рассказал вам историю сокровищ да Верразано, которые почти целый век считались бесследно пропавшими. Я своими глазами видел карту, которую нарисовал тот матрос перед казнью. Со мной были Гарстон и Пирьо. Это случилось в Гаване, в одной убогой лачуге, где мы тогда скрывались. Кто-то вдруг потушил свечу, и в темноте раздался чей-то стон, а когда мы вновь зажгли свет, то увидели несчастного старика, владельца этой карты, мертвым. В горле у него был кинжал. На крик вдоль улицы уже спешили стражники с пиками. Нам пришлось бежать, и бежали мы порознь.