Остров судьбы
Шрифт:
Путь упирался в высокие, пару-тройку метров в высоту, заросшие мхом и травой каменные глыбы. Здесь я осторожно привстал, предварительно оглядевшись, и протиснулся через глыбы.
Ожидая увидеть впереди узкий вход в пещеру, не сразу заметил настоящие расщелины, ведущие вниз. Это что же получается, придется прыгать неизвестно куда? А если потом не выберусь? Впрочем, ничто мне не помешает просто выйти из виртуала, а затем войти обратно, выбрав точку респауна. Никаких штрафов вроде снятого опыта и уровней не будет, потому что нахожусь вне боя. Значит, как минимум не придется разбивать свою голову о стену пещеры только ради перерождения. Я полез вниз...
И
Стоило идти дальше. Теперь одежда висела мешком, а тело дрожало от холода. В пещере явно был сквозняк, и ветер обдувал меня прохладными порывами. Попрыгал на одной ноге, на другой, выгоняя из ушей воду. Она все никак не хотела оттуда вытекать.
Я уже пожалел о том, что сунулся сюда. Обратно точно будет не подняться, а люди Тангризнира или Аннели не доберутся к расщелинам, пока не избавятся от солдат поблизости. На минуту я задумался о том, как меня угораздило во все это вляпаться… При своих низких уровнях мне удалось обзавестись сильными, хотя и временными союзниками. Конечно, дело было в кладе – при другом раскладе меня даже слушать бы никто не стал, достаточно вспомнить, как отнесся ко мне Нэхуэль, пока Тангр не заступился.
Но что случится, если мы не найдем сокровища? Даже боюсь представить, какая ярость обрушится в первую очередь на меня. Нет, надо что-то делать. Впереди шел беспросветный туннель. Клад должен быть где-то в этих пещерных коридорах. Я буду идти, несмотря ни на что. Покрепче сжав клинок в правой руке и собравшись с духом, я шагнул вперед.
Шкала здоровья восстановилась до восьмидесяти пяти процентов. Во рту все пересохло, слегка урчал живот. Прошло около получаса с тех пор, как я начал блуждать по подземным туннелям. Глаза полностью привыкли к темноте, и в тех местах, где в пещеру хотя бы немного проникал свет, я различал каждую деталь — система даже наградила специальным навыком «ночное зрение», за который я получил единичку Восприятия. Шастал кругами, плюхался в воду и вновь вылезал из нее, трогал стены наощупь, старался запоминать отвороты или поворачивать всегда по правую руку — что только не пробовал, и все оказывалось бестолку.
До тех пор, пока стены туннелей не принесли слабое свечение, а чуть позже послышалось эхо голосов. Вскоре я окончательно убедился, что это были солдаты. Примерно прикинул, на каком отвороте они находятся и осторожно стал двигаться в том направлении. В конечном итоге чуть было не налетел им навстречу, в последний момент сообразив, что слишком уж яркий свет стал отражаться от стен, и бесшумно завернул в один из отворотов, уходящих по дуге.
— Эй, тут новый поворот!
– Нет, идем прямо.
— Тогда надо послать еще людей, чтобы проверили все развилки.
– Скажи спасибо, что мы сами уцелели и добрались сюда. И не парься. Если кирасиры Ромуальдо сейчас пробьются сюда, пещера будет нашей…
Голоса сильным эхом отражались от стен пещеры. Подождав, пока они слегка утихнут, я поскорее отправился следом. Их оказалось двое. Шли небыстро, звеня нагрудными доспехами и рассматривая разнообразные рисунки на стенах. Я догнал солдат, держа в руках сабли. Один клинок резким взмахом прошелся по задней стороне шеи испанца, а затем я кольнул второй саблей
Кровь быстро залила коридор, толстыми струйками уходя в обе стороны; забрызгались и стены. Солдаты явно проникли в пещеру с иного входа — их одежда была сухой. Заменив свои намокшие пистолеты на сухие, я подобрал один из факелов, затушил второй и осторожно направился вперед.
Коридоры преобразились. Во всяком случае — для меня. Шастая в потемках, я и представить не мог такое обилие настенных рисунков. Со светом факела они озарились, расходились во все стороны.
Чего только не изобразили на стенах пещеры… Животные и птицы, деревья и пальмы, жилые строения индейцев, их оружие и предметы быта, и, конечно же, вездесущие идолы. Порой рисунки сменялись на вообще нечто неразборчивое и мутное – то ли многолетние грунтовые воды смывали со стен краску, то ли таины изначально изображали что-то неясное. Размышляя над этим, я далеко не сразу опомнился, что нахожусь в виртуальном мире и что никаких «многолетних» грунтовых вод здесь быть не могло. Впрочем, все вокруг выглядело настолько достоверным, что усомниться в нереальности всего вокруг получалось с большим трудом.
Время тикало, тоннели виляли и разветвлялись, но никаких проблесков не намечалось. Порой двигаться получалось с трудом — ноги цеплялись за валуны или каменные выступы. Как назло, не отвечал и Нэхуэль, хотя даже он сейчас не смог бы ничем помочь. По пути встретил пару человеческих скелетов. Кости лежали очень достоверно и нетронуто: быть может, здесь кроме меня никто и бродил.
Туннели периодически менялись: то проходы сужались, и я с трудом протискивался вперед, то, наоборот, пещеры расширялись во все стороны. В какой-то момент наверху обнаружился необычный проход. Он открывался параллельно коридору, по которому я двигался, разве что был на несколько метров выше. Вскарабкавшись туда по наваленным камням, двинулся дальше.
Поначалу новый тоннель не выдавал в себе ничего примечательного. Кроме очередных скелетов, застилающих землю. На них были лишь обрывки старого тряпья, и потому я не решился задерживать внимание. По правде говоря, человеческие останки внушали нешуточное чувство страха. Пусть это и виртуальность.
Я и не сразу успел заметить, как стены вновь обросли индейскими рисунками. Взору предстали три корабля, виднеющиеся на горизонте. Очевидно, знаменитая эскадра «Санта-Марии» Христофора Колумба. Первая высадка колонизаторов: племя «Таино» встречает мореплавателей вовсе не так агрессивно, как это делали карибы. Дары гостям в виде местной пищи – рыба и мясо, кукуруза, черепаха, кокосы, ананасы и доминиканский «хлеб». Далее в ход идут предметы утвари, орудия труда, повязки, перья. В довершение ко всему главным подарком шла маска из золота, подаренная, судя по зарисовкам, самому Колумбу.
А через несколько шагов моему взору открылись совсем другие картины: измученных, заключенных в кандалы и цепи, мужчин, женщин и детей толкают в загоны, охраняемые солдатами и собаками, а немногим позже — индейцев уже грузят на корабли, чтобы увезти в Старый Свет.
С теми, кого не забирали в Европу, обходились не лучше. Женщин скопом забирали в сексуальное рабство, мужчин же отправляли либо на плантации, либо на рудники по добыче серебра и золота. Отдельным счастливчикам везло чуть больше -- их отбирали на ловлю жемчуга, ныряния на глубину, охоту на рыб.