Остров света
Шрифт:
А на следующий день Матвей и Маша поссорились. Это произошло в школьной столовой и вроде бы из-за полной ерунды. Ермилов и Маша сидели за столом вдвоем и ели булки, запивая их сладким чаем. Маша при этом еще читала учебник. Матвей спросил вдруг:
– Маша, а ты счастлива? Ну так, вообще?
Маша посмотрела на друга с удивлением:
– Не знаю! Я как-то об этом не задумывалась!
– Нет, ну а вообще ты правильно живешь? Как тебе кажется?
– Матвей, ты чего мне голову морочишь? – Маша начала сердиться. – Тут контрольная по алгебре на носу! Да еще на английском Ревекка большой
Матвей угрюмо замолчал. Потом заметил как бы про себя:
– Ну да, я только ерунду и могу говорить! Все вокруг умные, а Ермилов один – идиот!
Маша на это ничего не ответила. Даже головы не подняла от учебника. Это раззадорило Матвея еще больше. Он спросил довольно злобным тоном:
– Ну и чего ты молчишь? Типа, соглашаешься, что я придурок?
Маша сказала:
– Ермилик, я вообще не понимаю, что с тобой происходит в последнее время! Ты какой-то странный стал!
Матвей вроде бы только и ждал, что Маша произнесет нечто подобное. Он запальчиво ответил:
– А если я странный – так поищи себе другого, не странного!
– Дурак… – пожала плечами Маша.
– Сама дура! – не замедлил с ответом Ермилов.
Он чувствовал, что его несет куда-то не туда, что он действительно ведет себя как полный придурок. Но ничего поделать с собой он не мог: в нем накопилась, неизвестно почему, какая-то странная злая энергия, которая требовала выхода…
Маша допила одним глотком чай, поднялась. Было видно, что она очень обижена. Стараясь быть спокойной, девушка сказала:
– Ермилик, ну, короче, так. Мне кажется, нам надо друг от друга отдохнуть немного. И еще, я надеюсь, у тебя хватит ума передо мной извиниться. Ну, когда ты в себя придешь…
Сказав так, Маша ушла с учебником под мышкой. А Матвей остался сидеть за столом. Но вот Маша вернулась – для того, чтобы бросить напоследок:
– По поводу твоего вопроса… Я, мне кажется, живу правильно. А вот ты – не знаю!..
Перед алгеброй к Матвею подсел Леша Савенков. Он бросил на парту сумку, стал доставать из нее тетради и прочее.
– Леш, ты чего? – не понял Матвей.
– Так Машка меня попросила местами с ней поменяться! – объяснил тот. – Чего-то она на тебя обиделась, что ли…
– Ясно… – вздохнул Матвей.
Обернувшись, он нашел взглядом Машу. Она сидела теперь за одной партой со Степаном Маркухиным, безобидным пареньком, носящим клички Овощ и Тормоз. На Матвея Маша не глядела, она снова читала учебник. Ермилов вспомнил почему-то, что, когда Маша Копейко появилась впервые в их классе, она тоже подсела тогда к Степану – поскольку рядом с ним нашлось единственное свободное место.
Тут прозвенел звонок на урок. В класс вошла Калерия Викторовна, преподаватель математики:
– Ребята, здравствуйте! Как вы все помните, сегодня у нас контрольная работа по новой теме!
– Во Калерия дает! – тихо пробубнил Лешка. – Еще месяца не проучились, а она уже – контрольную!
Но Матвей не слушал приятеля. Он думал, зачем ему понадобилось так грубо говорить с Машей. «Да и фиг с ней! – вдруг мелькнула у Ермилова неожиданная мысль. – А то строит из себя, понимаешь…»
Он тихо сказал Савенкову:
– Леха, после уроков к тебе зайдем, понял? Я у тебя игру заберу!
– Ты офигел? – довольно громко произнес Савенков. – Я ж только играть начал! Чего тогда вообще давал?
– Савенков! Еще одно слово, и вылетишь из класса! – среагировала Калерия Викторовна.
Лешка затих и только с недоумением покосился на Ермилова. Но Матвей не собирался менять своего решения. И, кстати, извиняться перед Машей он тоже не собирался.
Придя домой, Матвей тут же включил компьютер. Он начал играть с того места, где остановился перед первой ссорой с Машей: с города на болоте. И опять Ермилов послал Элроя к Азеркиксу: без магических способностей этого белобородого старикана ему нечего было и надеяться одолеть Вассирия. Но теперь Матвей был настроен более решительно. Он понимал, что хитрый дед за свои услуги снова захочет получить шкуру василиска. Так оно и оказалось. «Черт!» – подумал Матвей. Он чувствовал, что делает что-то не так. Нельзя было снова идти на поводу у противного мага! И тогда, неожиданно для самого себя, он разрядил свой обрез прямо в грудь Азеркикса!
На экране засверкали молнии, земля затряслась. Элроя подняло в воздух, прямо как Дункана Маклауда из известного фильма.
– Ну ни фига себе! – сказал Матвей.
Уставясь в экран, он пытался сообразить, что же все-таки происходит.
Но тут все стихло, и перед изумленным Матвеем возникла надпись: «У вас появилась магия!»
К Элрою перешли все магические способности убитого им Азеркикса!
– Так вот оно в чем дело! – только и произнес Матвей. – Так вот оно в чем дело! – повторяя вслух эту фразу, Матвей гнал свое войско на столицу. Бородатых воинов короля он разметал в щепки ударами молнии. Дворцовую стражу ввел в гипнотический сон, и те сами выволокли из тронного зала жалкого, упирающегося Вассирия. Корона смешно сползла ему на одно ухо. – Так вот оно в чем дело! – в очередной раз произнес Матвей, в упор всаживая в Вассирия заряд.
Самозваного короля этот выстрел разнес в клочья. Элрой победил. Он сумел выполнить промежуточную миссию – захватить власть в Митрагории…
Глава 8
Маша Копейко очень обиделась на Матвея. «Ну совсем парень спятил! – размышляла она. – И чего я ему плохого сделала?» После уроков она брела домой одна. В голову ей лезли всякие невеселые мысли.
«Если бы у меня была подруга, – размышляла девушка, – то я могла бы с ней посоветоваться, выговориться, в конце концов!»
Но у Маши Копейко такой подруги не было. В этой школе она училась всего два года, и девочки из ее класса не то чтобы не любили новенькую – просто все, кто мог друг с другом подружиться, уже подружились до Машиного появления. А Машу никто не торопился звать в свою компанию. Правда, одна девочка, Маринка Егоршина, пыталась было поначалу с Машей сблизиться. Но Маринка эта была довольно противная девица – в классе ее считали сплетницей. Она носила прическу в виде хвостика, улыбалась невпопад и лезла в душу: «А чего ты, Маша, с мамой не живешь? Или что, с папой лучше? А, так он же у тебя богатый! Тогда все ясно!..» И Маша после пары таких дурацких бесед послала Егоршину куда подальше – вместе с ее хвостиком и елейным голоском.