Остров в Меланезии
Шрифт:
Соломоновы острова находятся в Центральной Меланезии — огромном мире островов, населенных темнокожими людьми, говорящими на меланезийских, папуасских и полинезийских языках. В политико-административном отношении Соломоновы острова делятся на две части: наиболее северные острова — Бугенвиль, Бука и Ниссан — относятся к подопечной территории ООН и находятся под управлением Австралии, остальные являются протекторатом Великобритании. Большая часть книги посвящена острову Бугенвиль, последняя глава — острову Малаита из группы Британских Соломоновых островов.
Все большие острова архипелага — вулканического происхождения, а на острове Бугенвиль есть и действующие вулканы — Балби и Багана. Извержения вулканов, землетрясения запечатлелись в сознании меланезийцев и отразились в их религии и фольклоре.
Меланезийские и полинезийские языки вместе с индонезийскими и микронезийскими входят в малайско-полинезийскую, или австронезийскую, семью языков;
Древнейшей основой, на которой формировалось современное население Западной Океании, были австралоиды позднего палеолита и неолита, ареал расселения которых простирался от Азиатского материка на севере до Австралии на юге. Со временем этот древний расовый ствол дал многочисленные побеги. Наиболее ранней его ветвью, расположенной всего ближе к исходному австралоидному типу, являются австралийцы. Другие темнокожие группы Юго-Восточной Азии и Океании вследствие различных географических и исторических причин отошли от исходного расового типа в значительно большей степени и в разных направлениях. На Индокитайском полуострове, на бесчисленных островах Индонезии и Западной Океании в пределах формирования новых территориальных расовых типов шло образование и новых этносов, характеризуемых не только антропологическим, но и культурным своеобразием.
На общую, исходную антропологическую основу, на которой происходил процесс формирования и дифференциации современных австралийцев, папуасов и меланезийцев, указывает то обстоятельство, что морфологические различия между этими тремя группами сравнительно невелики, а потому и четкую антропологическую границу между ними провести не всегда легко. Еще H. Н. Миклухо-Маклай обратил внимание на антропологическую близость папуасов Новой Гвинеи к австралийцам, а обе расовые группы, в свою очередь, имеют целый ряд признаков, сближающих их с меланезийцами. Факты говорят о том, что все эти народы — ветви единого расового ствола, различия между которыми образовались с течением времени в итоге взаимного географического разобщения. На австралоидной основе образовались и негритосы Юго-Восточной Азии и Океании.
Но не все части мира, населенные ныне австралийцами, папуасами и меланезийцами, были заселены одновременно. Раньше всего была заселена Австралия. Согласно новейшим радиоуглеродным исследованиям органических остатков, найденных при раскопках древних стоянок, заселение Австралии человеком произошло не позднее тридцати тысяч лет назад, но есть основания полагать, что, может, и раньше. Новая Гвинея заселена одновременно с Австралией или на несколько тысячелетий позже. Археологически она еще слабо изучена, но уже сейчас здесь обнаружены каменные орудия, возраст которых, по радиокарбону, достигает двадцати шести тысяч лет. Заселение Западной Океании произошло позднее — от трех до четырех тысяч лет назад. Марианские острова в Микронезии были освоены людьми три с половиной тысячи лет назад, а Новая Каледония, острова Фиджи и Новые Гебриды в Меланезии — три тысячи лет назад. Тогда, вероятно, были заселены и Соломоновы острова, хотя археологическими данными это пока не подтверждено. Очень возможно, что носители папуасских языков населяли Западную Океанию — вероятно не всю, а лишь часть ее — задолго до этого, но радиоуглеродные исследования еще не выявили древнейший этнический пласт. К этому времени, должно быть, относятся каменные орудия, найденные на Новой Британии и на Соломоновых островах, напоминающие патжитанские орудия Явы, которые восходят еще к ледниковому периоду.
Происхождение меланезийцев не следует относить к одному месту или одному периоду. Это был длительный, растянувшийся на тысячелетия процесс постепенного освоения выходцами из Юго-Восточной Азии островов Западной Океании. По мере расселения по необъятным просторам Океании, по мере смешения одних групп и изоляции других образовывались новые антропологические типы и новые этнические общности. Скорее всего, люди пришли на острова Западной Океании впервые в конце последнего ледникового периода или в начале послеледниковой геологической эпохи, когда уровень мирового океана вследствие таяния ледников и тектонических движений становился все выше и выше и над поверхностью воды оставались лишь самые возвышенные части суши, простиравшейся здесь в плейстоцене; они-то и стали островами Индонезии
Европейцы впервые узнали о Соломоновых островах от Менданьи де Нейра, который открыл их в 1568 г. Но лишь во второй половине XIX в. острова стали объектом активной деятельности европейских миссионеров и искателей наживы. Вместе с Новыми Гебридами Соломоновы острова превратились в один из главных районов «охоты на черных дроздов», насильственной вербовки рабочей силы для работы на плантациях Квинсленда, Фиджи и др. Черных рабов заманивали обманом на суда и увозили, приобретали с помощью подкупа их родственников или попросту похищали во время вооруженных набегов. «Охота на черных дроздов» — так цинично называли ее сами работорговцы — была прекращена на Соломоновых островах лишь в 1910 г. А между тем шел колониальный раздел островов: в 1893 г. правительство Великобритании установило протекторат над южной частью архипелага, а северную захватила Германия. После первой мировой войны германские владения в Меланезии, в том числе и Бугенвиль, отошли к Австралии в качестве мандатной территории. Во время второй мировой войны значительная часть Соломоновых островов была оккупирована японскими войсками. Коренное население оказало большую помощь войскам союзников и внесло ощутимый вклад в дело победы над японскими милитаристами. Тем нестерпимее было для меланезийцев возвращение прежних колониальных порядков. Вот почему народно-освободительная борьба на островах Меланезии, вспышки которой имели место еще до второй мировой войны, в послевоенное время развернулась с новой силой.
Послевоенные годы отмечены в истории Меланезии двумя процессами. С одной стороны, это — усиление эксплуатации местных природных богатств капиталистическими монополиями, рост плантационного хозяйства и числа промышленных предприятий, а значит, и численный рост меланезийского рабочего класса, словом, все более интенсивное втягивание островов на путь капиталистического развития, а с другой стороны — невиданный прежде рост общественного сознания когда-то отсталого коренного населения и его все более активное участие в политической и профсоюзной борьбе за свои права и интересы.
Борьба коренного населения за участие в управлении собственными делами, культурное его развитие едва ли возможны без взаимопонятного языка. Ведь население Меланезии крайне раздроблено в этническом и языковом отношениях. Отчасти роль такого средства общения для островов, населенных различными народами, выполняет язык одного из них, а в основном — так называемый пиджин-инглиш, или неомеланезийский язык, о котором немало пишет автор. Неомеланезийский все шире распространяется в Восточной Новой Гвинее и Северо-Западной Меланезии и становится средством общения для многочисленных племен и народов. На этом языке издаются журналы, печатаются книги. В 1971 г., например, вышла книга стихов папуасских и меланезийских поэтов.
Говоря об этнографических исследованиях на Соломоновых островах или в бывших немецких колониях на Новой Гвинее и в Меланезии, автор во многом неправ, что, вероятно, объясняется недостаточной его осведомленностью. Так, на стр. 13 он пишет: «Германия не снарядила ни одной научной экспедиции для исследования Новой Гвинеи, Новой Британии или Бугенвиля». Это едва ли справедливо. Достаточно вспомнить Немецкую океанийскую экспедицию 1908–1910 гг. (организованную Гамбургским научным институтом), которая работала главным образом на островах Микронезии, но отчасти и в Северной Меланезии. Для этнографического изучения Новой Гвинеи и архипелага Бисмарка много сделал в 80-х годах прошлого века Отто Финш. Служащий германской торговой компании Р. Паркинсон провел значительную часть своей жизни на архипелаге Бисмарка и других островах Меланезии, и его книга «Тридцать лет в Океании» (1907) стала одним из ценнейших источников этнографических сведений об этой части Меланезии, тогда еще едва затронутой влиянием европейской колонизации. Можно еще назвать немецкого путешественника Ф. Бургера и миссионера М. Рашера — оба они оставили важные труды о народах Новой Британии. Но особенно большой вклад в этнографическое изучение архипелага Бисмарка и Северных Соломоновых островов, в том числе Бугенвиля, внес немецкий этнолог и социолог Рихард Турнвальд, исследования которого развернулись в 1906–1909 гг. Перед первой мировой войной были опубликованы материалы его экспедиции, а в 1937 г. — книга о населении округа Буин на юге Бугенвиля.