Остров

Хаксли Олдос

– Девяносто девять и две десятых.

– Это значит, что меня отсюда выставят? – поинтересовался мистер Баху.

– Если только пациент этого пожелает.

– Тогда оставайтесь, – сказал Уилл.

Сделав больному укол, маленькая сиделка достала из сумки пузырек с зеленоватой жидкостью. Наполнив наполовину стакан водой, она влила туда столовую ложку лекарства и разболтала.

– Выпейте-ка вот это, – велела она.

По виду смесь напоминала травяной отвар, наподобие тех, что ревнители здоровья пьют вместо чая.

– Что это? – осведомился Уилл.

Девушка объяснила, что это –

экстракт травы, растущей в горах и по свойствам близкий к валериане. Успокаивает, но не действует как снотворное.

– Мы даем его выздоравливающим, – сказала Радха. – Его назначают также душевнобольным.

– Так кто же я, по-вашему, душевнобольной или выздоравливающий?

– И то, и другое, – не колеблясь, ответила девушка. Уилл рассмеялся.

– Вот что значит напрашиваться на комплименты.

– Я не хотела обидеть вас, – заверила его Радха. – Просто еще не встречался человек оттуда, который был бы душевно здоров.

– Включая посла?

– А как вы думаете? – ответила она вопросом на вопрос. Уилл переадресовал его послу.

– Вы в этом деле знаток, – сказал он.

– Решайте это между собой, – предложила юная сиделка. – А я пойду и приготовлю ленч для пациента.

Мистер Баху поглядел ей вслед; приподняв левую бровь, он выронил монокль и принялся полировать линзы носовым платком.

– У вас свое отклонение от нормы, – сказал он Уиллу, – а у меня свое. Вы шизоид – разве не так? А я параноик. Оба мы – жертва чумы двадцатого века; но, в данном случае, это – не Черная Смерть, а Серая Жизнь. Вас когда-нибудь привлекала власть? – спросил он, помолчав.

– Нет, никогда. – Уилл решительно покачал головой. – Можно ли достигнуть власти, не предав себя?

– И, опасаясь предать себя, вы отказывались от удовольствия помыкать другими людьми?

– Да, страх перевешивал стремление к удовольствию.

– Но хоть однажды вы испытали соблазн?

– Нет, никогда.

Они помолчали. Наконец Уилл, переменив тон, сказал:

– Давайте вернемся к делу.

– Да, к делу, – повторил господин Баху. – Что вы мне скажете о лорде Альдехайде?

– Рани уже упоминала его редкостную щедрость.

– Меня не интересуют его добродетели. Насколько он умен, вот что меня занимает.

– Достаточно, чтобы понимать: ничего не делается задаром.

– Прекрасно, – сказал мистер Баху. – Тогда передайте ему от меня, что сведущим людям, стоящим у рычагов власти, следует платить примерно вдесятеро больше, чем вам.

– Я напишу ему об этом в письме.

– Напишите сегодня же, – посоветовал мистер Баху. – Завтра вечером из Шивапурама вылетает самолет, а следующего придется ждать целую неделю.

– Спасибо, что предупредили, – ответил Уилл. – А теперь, поскольку ее высочество и этот невыносимый юнец удалились, поговорим о другом искушении. Что вы скажете о сексе?

Мистер Баху замахал перед лицом костлявой коричневой рукой, словно пытаясь отогнать тучу насекомых.

– Телесный зуд, довольно досадный; унизительнейшее раздражение плоти. Но умный человек всегда способен справиться с ним.

– Как трудно понять чужие пороки!

– Вы правы. Каждый привязан к собственному безумию, особо подобранному для него Богом. «Pecca fortiter»[18], советует Лютер. Но старайтесь

замечать свои пороки, а не чужие. И главное, в поступках своих старайтесь не подражать жителям этого острова. Не ведите себя так, словно вы здоровы и душой и телом. Все мы – умалишенные грешники на едином вселенском корабле, и корабль этот вот-вот утонет.

– Но крысы не торопятся убегать. Что вы на это скажете?

– Возможно, иные из них пытались бежать. Но не смогли уплыть далеко. История показывает, что крысы всегда тонут вместе с кораблем. Вот почему пример Палы не будет иметь успеха.

Юная сиделка вошла в комнату, неся поднос.

– Пища буддистов, – сказала она, повязывая Уиллу салфетку, – за исключением рыбы. Но мы считаем, что рыба равноценна овощам.

 

Уилл принялся за еду.

– Кроме рани, Муругана и нас с мистером Баху, – спросил он, прожевав и проглотив первый кусок, – много ли вам доводилось видеть людей оттуда?

– В прошлом году в Шивапурам приезжала группа американских врачей, – ответила девушка. – Я тогда как раз работала в Центральной больнице.

– С какой целью они приезжали?

– Их интересовало, отчего у нас так мало неврозов и кардиологических заболеваний. Вот уж врачи!.. – Девушка покачала головой. – Признаюсь вам, мистер Фарнеби, у меня волосы встали дыбом. Всех в больнице просто оторопь взяла.

– Вы находите, что наша медицина чрезвычайно примитивна?

– Нет, она не примитивна. Она ужасающа; ее и медициной-то нельзя назвать. Да, ваши антибиотики превосходны. Но лучше бы научиться повышать сопротивляемость организма, чтобы не приходилось к ним прибегать. Вы умеете делать фантастически сложные операции, но не умеете объяснить людям, как надо себя вести, чтобы прожить без них. И так абсолютно во всем. Если ваше здоровье подорвано, вам поставят заплату, но ничего не делается ради его поддержания. Помимо канализационных стоков и искусственных витаминов, профилактика почти отсутствует. А ведь у вас бытует пословица: лучше предупредить, чем лечить.

– Но лечить куда драматичней, чем предупреждать, – отозвался Уилл. – И для врачей значительно выгодней.

– Для ваших врачей – да, – ответила юная сиделка, – но не для наших. Нашим платят за то, что они сохраняют людям здоровье.

– Как же это делается?

– Мы задали себе этот вопрос еще в прошлом веке, и нашли множество ответов. Здесь все имеет значение: химия, психология, диетология, умение заниматься любовью, впечатления от окружающей обстановки, взгляд на свое место в мире...

– И где же вы нашли лучший ответ?

– Не существует отдельных ответов; все надо брать в совокупности.

– Следовательно, панацеи не существует.

– Откуда же ей быть?

И она прочитала стихотворение, которое каждая сиделка обязана затвердить наизусть в первый же день своего обучения:

«Я» – общество, где столько же законов,
Сколь граждан – и составом каждый сложен.
Рецепт единый будет невозможен
Там, где в основе – множество резонов.

– Поэтому, подбирая средства для профилактики или терапии, мы ведем наступление сразу на всех фронтах. Да, сразу на всех, – подчеркнула она, – от диеты до самовнушения, от отрицательных ионов до медитации.