Острова
Шрифт:
В палатке загорелся еще один безопасный фонарик, и Джек тотчас прикрылся ладонями.
Девушка засмеялась.
– Ты смешной, Стентон, – сказала она, а Джек подумал, как станет объясняться с Бертуччи, если он сюда заявится. Это будет совсем непросто.
– Что вы здесь делаете, Ороре? – спросил он, опускаясь на застеленный мягким ковром пол палатки.
– Я думала, ты будешь рад меня видеть, Стентон, мне показалось, что я тебе нравлюсь.
Джек вздохнул, растертое мятной травой тело
«Чем они меня намазали?» – подумал он, глядя на Ороре, которая командовала всем происходившим с ним этим вечером.
Девушка лежала на небольшом возвышении, сложенном из квадратных подушек. На ней был атласный халат с затейливым рисунком, и податливая материя подчеркивала все подробности красивого тела.
– Ороре. Слово-то какое чудесное: Ороре…
Ороре снова засмеялась.
– Ты так интересно говоришь, Стентон.
– Я это вслух, что ли?
– Да, вслух. Это трава в тебе говорит.
– Этот парень дал мне ее…
– Это я привезла ее и сама велела дать тебе.
– Ты?
Джеку показалось, что Ороре надвигается на него, как будто он подкручивал регулировку оптической системы.
– Чего ты вздрагиваешь?
– Ты очень близко… Была.
– Нет, я пока далеко. Иди сюда, у меня есть одеяло с настоящим птичьим пухом, смотри, какое легкое.
Девушка выставила из-под халата длинную ногу и подцепила ею сложенное рядом одеяло, а потом набросила на себя, но тут же откинула один край в сторону.
– Иди сюда, Стентон.
– Я бы подошел, Ороре, вы не думайте, я не против знакомства с вами, но что я скажу Сэму, если он вернется?
– Вот еще! – воскликнула девушка и села, отчего халат на ней распахнулся, и у Джека захватило дух от раскрывшейся перспективы.
– Сэм здесь ни при чем, я уже взрослая и сама принимаю решения. Что он тебе наговорил?
– Ничего не наговорил, – пожал плечами Джек, одновременно прикрываясь руками. – Только смотрел как-то странно… А он вам кем приходится?
– Он мой старший брат.
– Правда?!
– А что ты так радуешься?
– Ничего, просто так, – ответил Джек, чувствуя, что начинает приходить в себя. Теперь все встало на свои места. – Вы… То есть ты что-то говорила про одеяло…
– Ну наконец-то, я уже думала, что ошиблась в тебе. Я думала, ты огненный, как Вилли, у нас говорили, что вы все такие.
– А кто это «вы»? – уточнил Джек, подползая к Ороре, которая смотрела на него сверху вниз, как какая-нибудь императрица. Не дождавшись ответа, он забрался под одеяло и накрылся им, тотчас дав волю рукам.
– Не спеши, ты еще не готов, – прошептала Ороре.
– Ты права, – согласился Джек, прижимая к себе Ороре. – А откуда ты знаешь, какой из себя этот Вилли?
– После его исчезновения все женщины в округе только о нем и говорили. Он просто бросался на них, как безумный, и оставил после себя много детей.
– Да, я это видел. В смысле, их встречу… Ороре, какая же ты горячая, огонь просто…
– И ты…
– Как ты хорошо пахнешь.
– Это настой гортензии…
– Хороший настой… Хороший… Выключи фонарь…
Свет в палатке погас.
– Этот халат…
– Сейчас, просто пояс запутался… Все, сняла…
А потом Джек закружился в череде поцелуев, вздохов, ароматов гортензии и горячего шепота. Когда же все закончилось, они уснули вдвоем и очнулись посреди ночи, разбуженные нарочито громкими разговорами Бертуччи и его людей. Солдаты прошли мимо, и вскоре их голоса затихли.
– Они намекают, что мне пора уходить, – сказал Джек, снова прижимаясь к Ороре.
– Да, пора. Завтра будет бой, и пусть тебе повезет, Стентон.
– Пусть, – согласился Джек.
130
Проснулся Джек от того, что кто-то сильно толкнул его в плечо.
– Что?! Что такое?! – воскликнул Джек, хлопая рукой по тому месту, где должен был лежать автомат – тот самый, выданный Веллингтоном.
– Да не ори ты… – прошипел Хирш.
Джек перевел дух и огляделся. Ничего страшного не происходило, он по-прежнему находился на острове, а вокруг все было погружено в густой, как молоко, туман. И толкнул его Хирш вовсе не сильно, это ему спросонья так показалось.
– Что случилось-то?
– Ничего не случилось. Полковник сказал, чтобы я вас с Петером разбудил, только обжора не орал, как ты. Что тебе приснилось? Кошмар?
– Нет, мне приснилось… Не кошмар. Мне приснилось приятное.
– Это не приснилось, Джек, приятное отбыло среди ночи на платформе.
– Ороре уплыла?
– Уплыла, Джек.
– Насовсем? – задал Джек совсем уже глупый вопрос.
– Надеюсь, что да, приятель. Иди умойся и возвращайся завтракать, мы выступаем через полтора часа.
– Полтора часа, – повторил Джек, с трудом просыпаясь.
Вчерашний день выдался длинным, и он до сих пор не мог определить, что было сном, а что реальностью.
В озере плескались змеи, где-то на востоке собиралось выглянуть солнце, солдаты Бертуччи выходили на берег умываться, а через два часа или даже чуть раньше предстояло атаковать укрепленные позиции врага, которые Джек видел только на фотографии.
Из тумана появился Веллингтон. Он выглядел бодрым, подтянутым, и печать пьянства на его лице проступала не так отчетливо.