Острый угол

Брюховецкий Виктор

Финский залив

Раскинув сети, можно ли поймать?Наверно, можно, если очень нужно…Ноябрьская сырая благодать.Не холодно еще, уже не душно.Пустое небо. Голые стволы.Баркас рыбацкий, падая в провалы,Считает сумасшедшие валы,Размеренно идущие на скалы.Седьмой…

Восьмой… И с головою – ух!И вновь чухонец переводит дух,И с силою гребет, и с новой веройГлазами провожает мощный вал!..Я это знаю. В том котле бывал.Дышал соленой пеною и серой.

На Дворцовой площади

Дорогой фотограф!Милый мой парнишка!Руки как пантограф!Под руками – вспышка!Щелкнет, как застрелит.Развернет альбомы…Был бы жив Растрелли,Он бы стриг купоны!Под ногами площадь,Тесаные камни.Сяду я на лошадьС круглыми боками.Подберу уздечку,Ладно сшит и скроен!Чуб завит в колечко,В небо ус настроен!..Щелк! – и вся работа!Можно веселиться…Я смотрю на фото —Впору застрелиться.

Ворона

Ворона серая, рабочая,С утра летает меж домов.Вся сикось-накось скособочена,И глаз, похоже, не здоров.А острый клюв, хотя и глянцевый,Но лапы черные в грязи,Как туфли Гранцевой-Засранцевой(Ох, эти клички на Руси!)Ворону баба гонит палкою,Попасть в ворону норовит,И называет птицу галкою,И принимает страшный вид.Ворона движется по веточке,Вращает радужным зрачком,А у нее на шее ленточкаС каким-то золотым значком.И ничего не скособочено,И глаз, конечно, не больной,Да и трудом не озабочена,Тем более что выходной.

«О чем, прозаик, ты хлопочешь?…»

О чем, прозаик…

А.С. Пушкин

О чем, прозаик, ты хлопочешь?Давай мне мысль…А дать не хочешь,Я сам возьму.Смотри – беру!Теперь гусиному перуПоправлю жало и… в такси.А ты, шофер, меня везиПо набережной к той Игле,Где столп как свечка на столе,Где собирается народ,И, криком раздирая рот,Орет стоящим наверхуС седым каракулем в пахуТакое, что на небе слышно,В том смысле, полагаю я,Что нам от власти кроме дышлаОпять не вышло ни чего.

«Разрезанное надвое стеклом…»

Разрезанное надвое стеклом,Пространство только тем и поражает,Что встреча двух у входа за угломИз памяти уже не воскрешаетНи той тропы, что замело песком,Ни седины, ни горестной морщины,Ни той стрелы, ни прочей чертовщины,Живущей и болящей под соском.Но радость встречи омрачает грустьКак признак примиренья и покоя,И только в глубине зрачков такое,Что ты хранишь и помнишь наизусть.Не это ль называется судьбой?Судьба не вещь, но крылья птицы вещей…А жилка так же у виска трепещет,И живчик так же бьется над губой.

«

Осень кончается вылетом моли…»

И в овале бадьиВидит лицо судьиСавельевой…И. Бродский

Осень кончается вылетом моли.Если в стране, то число ей – несметно.Моль, очевидно, не чувствует боли,Или уверена в том, что бессмертна.Ей не страшны ни удар, ни объятья.

Конец ознакомительного фрагмента.