Осужден пожизненно
Шрифт:
Вот пример того, как обращался он со своей «паствой», обрисовывающий его характер и смелость. Дважды в неделю обычно он посещал тюрьму возле Гайд-Парка. Всем посетителям тюрьмы, разумеется, вручалось оружие, и два пистолета, заткнутые у Фрера за поясом, привлекали много жадных взглядов. Как легко было бы какому-нибудь парню выхватить пистолет и пустить пулю в ненавистное улыбающееся лицо знаменитого «поборника дисциплины»! Фрер, однако, был безрассуден и никогда не прятал оружия. Он расхаживал по тюремному двору, засунув руки в карманы охотничьей куртки, а смертоносные игрушки торчали словно напоказ, соблазняя смельчака рискнуть овладеть
Однажды пойманный им беглый арестант по имени Кэванаг, открыто поклявшийся на суде убить Фрера, бросился к нему, когда тот проходил через двор, и выхватил у него из-за пояса пистолет. Все арестанты затаили дыхание, а сопровождающий Фрера солдат, услышав щелканье взведенного курка, инстинктивно отвернулся, чтобы уберечь глаза от выстрела. Но Кэванаг не выстрелил. В тот момент, когда его палец уже лежал на спуске, он поднял глаза и встретился с властным взглядом Фрера. Одна секунда – и магнетизм мог рассеяться. Одно движение пальца – и враг его упал бы мертвым. Можно было нажать на спуск, но Кэванаг упустил мгновение. Храбрость Фрера приковала арестанта к месту. Он начал нервно поигрывать оружием, а остальные узники не сводили с него глаз. Фрер стоял, не вынимая рук из карманов.
– Отличный пистолет, Джек, – проговорил он.
По бледному лицу Кэванага катился пот; вдруг он расхохотался – громко, с облегчением – и сунул взведенный пистолет обратно за пояс судьи.
Фрер медленно вынул одну руку из кармана, взял оружие и прицелился в нападавшего.
Кэванаг упал на колени.
– Пощадите, капитан Фрер!
Фрер посмотрел на дрожащего арестанта, поставил спуск на предохранитель и засмеялся жестоким презрительным смехом.
– Встань, собака, – сказал он. – Не тебе со мной тягаться. Хаукинс, приведи его завтра утром – мы дадим ему двадцать пять.
Когда он уходил, несчастные узники провожали его восторженными возгласами – так велико восхищение людей перед могуществом власти.
По прибытии в Сидней этот деятельный чиновник прежде всего стал наводить справки о Саре Пэрфой. К своему удивлению, он узнал, что она была владелицей большого экспортного торгового дома на Питт-стрит, уютного коттеджа на участке земли возле самой бухты и, по слухам, довольно солидного вклада на банковском счету. Он напрасно ломал голову, стараясь разгадать тайну этих приобретений. Когда брошенная им любовница покидала Землю Ван-Димена, она отнюдь не была богатой – по крайней мере, так она его уверяла, – и весь уклад ее жизни подтверждал эти слова. Откуда же взялось это неожиданное богатство? И почему она таким образом распорядилась своим капиталом? Он пытался разузнать что-нибудь через банки, но потерпел неудачу. Банки Сиднея в те дни частенько занимались темными делами.
– Миссис Пэрфой явилась к нам вполне кредитоспособной, – с улыбкой сказал ему директор.
– Но откуда же у нее деньги? – спросил судья. – Неожиданное приобретение состояния всегда подозрительно. Эта женщина была хорошо известна в Хобарт-Тауне и, уезжая оттуда, не имела ни гроша.
– Дорогой капитан Фрер, – ответил хитрый банкир (его отец был одним из строителей «Ромового Госпиталя»), – не в правилах нашего банка копаться в биографиях клиентов. Уверяю вас, все векселя были действительными, иначе бы мы их не приняли к оплате. До свидания.
– Векселя! – Фрер находил только одно объяснение: Сара получила доходы от каких-то мошеннических проделок Рекса. Письмо Рекса к отцу с упоминанием в нем некой денежной суммы «в старом доме в Блю Анкор-Ярд» промелькнуло в его памяти. Может быть, Сара, получив деньги от адресата этого письма, присвоила их? Но зачем было вкладывать их в торговый дом? Он всегда с подозрением относился к этой женщине и никогда не мог разгадать ее, теперь же его подозрительность вдвойне увеличилась. Убежденный в том, что затевается какая-то махинация, он решил использовать свое положение судьи, чтобы раскрыть эту тайну и вынести ее на свет божий. Человека, которому было адресовано письмо Рекса, звали Бликс. Фрер стал выяснять, знает ли кто-нибудь из подведомственных ему арестантов этого Бликса. Ведя свои расспросы в нужном направлении, он скоро получил ответ. Бликс был лондонский скупщик краденого, известный по меньшей мере дюжине мошенников из Сиднея. Говорили, что он несметно богат и многократно бывал под судом, но каждый раз обвинение приходилось снимать. Таким образом, Фрер мало что уяснил для себя; через несколько месяцев произошел инцидент, еще более сбивший его с толку, когда Блант пришел требовать плату за путешествие Сары Пэрфой.
– Тут еще эта шхуна прямо напрашивается, если можно так выразиться, сэр, – начал Блант, когда за ним закрылась дверь кабинета.
– Какая шхуна?
– «Франклин».
«Франклин» было судно в триста двадцать тонн водоизмещением, курсировавшее между Норфолком и Сиднеем, как когда-то курсировал «Морской ястреб» между Макуори-Харбор и Хобарт-Тауном.
– Боюсь, что не выйдет, Блант, – сказал Фрер. – Это одно из лучших назначений, и я не очень-то заинтересован, чтобы его получили вы. Кроме того, – добавил он, критически оглядывая фигуру моряка, – для такой работы вы уже староваты.
Финеас Блант расправил плечи и открыл рот, полный здоровых белых зубов.
– Меня еще хватит лет этак на двадцать, сэр, – сказал он. – Мой отец плавал на торговом судне в Индию, когда ему было семьдесят пять. Я, слава богу, достаточно крепок, только вот иногда пропущу рюмочку рому, других пороков у меня нет. Да ведь я не тороплю вас, капитан, могу подождать месячишку. Я хотел напомнить вам, вот и все.
– Что ж, если не торопитесь… А куда вы сейчас направляетесь?
Блант заерзал на стуле под взглядом блюстителя.
– Да так, наклевывается работенка.
– Рад за вас. А что за работа?
– На китобойном судне, – ответил Блант, чье беспокойство увеличилось.
– Ах, вот как! Ваша старая профессия. И кто же вас нанимает?
В тоне Фрера не было и тени подозрительности, и Блант при желании мог бы легко увильнуть от ответа, но он ответил на вопрос Фрера как человек, ожидавший такого разговора, будто кто-то уже заранее его к нему подготовил.
– Миссис Пэрфой.
– Что?! – вскричал Фрер, не веря своим ушам.
– Она приобрела два корабля, сэр, и она берет меня шкипером на один из них. Будем «пахать море» и время от времени бросать гарпун.
Фрер уставился на Бланта. Инстинкт судьи подсказывал ему, что в этом кроется какой-то тайный план. Но здравый смысл, который так часто нас подводит, находил естественным, что Сара использует китобойные суда, чтобы увеличить свои доходы. Если она вполне законно стала хозяйкой торгового дома, то нет ничего странного в том, что она приобрела два китобойных судна. В Сиднее были люди отнюдь не чета ей, которые имели по полдюжины таких кораблей.