Освободи меня
Шрифт:
Джулиан.
От звука его имени Алли вскинула голову и тут же встретила взгляд, которого так тщательно избегала. Хадсон пристально смотрел на нее, и в этот замерший момент между ними пронеслось столько невысказанного. Ее воспоминания о Джулиане отражались в его голубых глазах, все, начиная с их прерванного танца до нападения той ночью, когда Хадсон спас ее.
– Как многие из вас уже знают, мистер Лорен больше не в Ингрэм, - сказал Бен, тактично опуская тот факт, что он больше не являлся женихом Алли. Какая жестокая ирония. Единственное препятствие, стоявшее на их пути,
– Какие негативные последствия нас ждут?
– спросил утонченный афроамериканский джентльмен, сидевший рядом с Алли. Изучая состав совета, она выяснила, что его зовут Джеймс Толмен, и он управляет одной из крупнейших инвестиционных фирм города, работающих с недвижимостью.
– В финансовом плане - никакие, - ответил Бен.
– К счастью, мы не несем никаких обязательств, поскольку соглашение было разорвано по его инициативе.
Хадсон склонил голову набок в молчаливом вопросе. Он знал Джулиана и правила игры достаточно хорошо, чтобы понимать - внезапный отказ от занимаемой позиции был вовсе не 'к счастью'. Но он не знал, чего стоило Алли собраться с силами и позвонить Джулиану в тот вечер, когда они с Хадсоном расстались. Встречаться с Джулианом лично было слишком опасно. Ее живот делал кульбит при одной мысли о том, чтобы посмотреть в холодные глаза, полные ненависти.
Да и шантаж бывшего жениха не входил в число тех вещей, которые она могла проделать при личной встрече. Слышать его голос уже было тяжело, но она была зла, обижена и, что важнее всего, устала терпеть удары от людей, якобы любящих ее. Она должна была выпустить эту злость, и Джулиан как никто другой заслуживал вытерпеть ее гнев. Он удивился самому ее звонку, но еще сильнее был ошарашен, когда она выдвинула свои требования. Все просто: убраться из Чикаго и из ее жизни. Взамен она не станет выдвигать обвинения в нападении и попытке изнасилования. Джулиан, может, и жаждал власти, но как она и полагала, перспектива ношения оранжевого костюма заставила его разорвать все связи с Ингрэм.
Алли отвела глаза, притворно изучая случайный пункт в повестке дня и делая пометки на краях.
– Но, как вам известно, Ричард последние несколько месяцев готовил мистера Лорена, чтобы передать ему бразды правления после ухода на пенсию в начале года.
Алли крепче стиснула ручку. После ухода на пенсию. Скорее, после ее свадьбы в декабре. Как бы она ни оплакивала родителей, злость и чувство обиды на них никуда не делись.
– Что, естественно, подводит нас к первому пункту на повестке дня, - Бен сверился с бумагами.
– После смерти Ричарда и Виктории Синклер, их собственность, наряду с большинством акций Ингрэм, теперь управляется...
– Перевес небольшой, не так ли?
– вмешалась женщина, сидевшая через два места от нее. Мелани МакКормик. Замужем в четвертый раз, или уже в пятый? Алли не могла сказать точно. Но у всех у них было кое-что общее: вдвое старше жены и по меньшей мере в десять раз богаче ее собственной сети компаний. Очевидной была не только репутация Мелани, но и ее нескрываемый интерес к новенькому мужчине в Десятке Crain's. Говорила она с Беном Вайсом, но
– Да, верно, Мелани. Мистеру Чейзу также принадлежит значимая доля. Точнее, Чейз Индастриз.
Кто-то на другом конце стола прочистил горло. Дункан Вентворт, мужчина, чьи деньги старее всех в этой комнате, который обладал не только неоспоримым влиянием, но и, вероятно, не проработал ни дня в своей жизни. Алли встречалась с ним пару раз в загородном клубе, и это никогда не было приятным опытом.
– Без обид к юной Алессандре, - сказал он, без сомнения нарочно называя ее по имени, - но какого черта она знает об управлении компанией?
Да столько же, сколько и ты, хотела ответить Алли. Но ответ на его сухую реплику прозвучал с противоположной стороны стола.
– Без обид, Дункан?
– спросил Хадсон.
– Бестактность твоей ремарки как раз-таки подразумевает обиду. Очевидно, Ричард Синклер был достаточно уверен в способностях дочери, раз оставил ей всю собственность, - он положил ручку на документы перед собой и откинулся в кресле.
– И работа мисс Синклер в Фонде Ингрэм говорит сама за себя.
Вентворт издал короткий резкий смешок.
– Планирование мероприятий едва ли сравнится с управлением многомиллиардным медиа-конгломератом.
– А владение тремя процентами акций необязательно дает тебе право сидеть за этим столом, и все же ты здесь.
– Джентльмены, - вступился Бен.
– Давайте сосредоточимся на деле.
– Хоть я и не согласен с высказыванием Дункана, - Джеймс окинул того кратким взглядом.
– Это не отменяет того факта, что мисс Синклер, добившаяся немалого успеха в нашем благотворительном фонде, не имеет почти никакого опыта в данной сфере.
– Я надеюсь, вы не предлагаете отдать бразды правления постороннему?
– спросила женщина, сидевшая чуть далее.
Алли молча слушала, как члены совета обсуждают вопросы, будто их с Хадсоном здесь нет.
– Только члены семьи Ингрэм управляли компанией со дня ее основания.
– Это вопрос фидуциарной ответственности, а не ностальгии. Есть акционеры, заслуживающие внимания.
– Это если предположить, что она вообще заинтересована в том, чтобы занять место.
– Несмотря на его очевидный успех, можем ли мы доверять тому, кто завладел нашими акциями таким беспринципным образом?
– Можем ли мы рисковать всем и довериться незнакомому родственнику ради сохранения родословной?
Голоса слились в какофонию хаоса, пока один не заглушил все остальные.
– С вашего позволения?
– вмешался Хадсон. Голос его был ровным и спокойным, но требовал повиновения.
– Полагаю, у меня есть предложение, которое устроит всех.
– Пожалуйста, - произнес Бен, жестом показывая Хадсону продолжать.
– Я бы хотел предложить временное решение - назначить мисс Синклер и меня временными генеральными директорами.
Алли едва сдержалась, чтобы не разинуть рот. Она с недоверием уставилась на Хадсона, пока тот продолжал излагать тщательно продуманный план, по которому они могли сообща управлять Ингрэм. Никакого озарения. Это была засада.