Освободитель (сборник)
Шрифт:
– Преждевременно, – ответил Реминт. – Сперва я должен поговорить с твоим рабом Фломелем.
– Почему? Зачем? Я и так тебе сказала все, что он знает относительно Руиза.
– Нет. Ты сказала мне все, что он сказал тебе относительно Руиза. Маловероятно, что ваше знание одинаково.
– Тогда, пожалуйста, – сказала она, направляясь в спальню. – Ленш тебя отведет в казармы.
Как почти всегда это и бывало, сон Руиза был спокоен, без сновидений, но его мозг, как и всегда, продолжал решать проблему, которая была сейчас всего важнее. Поскольку самой важной была задача, как взять под контроль
Он постучал по плоскому экрану коммуникатора. Он немедленно пробудился к жизни. Появился один из наименее страшных монстров Публия, женщина со странно удлиненным телом. В ее глазах были огромные лиловые зрачки, окруженные пылающей красной склерой. Руиз давно еще пришел к выводу, что у каждого из чудищ Публия была примерно одинаковая доза чудовищности. Значит, свою долю это существо несло внутри.
– Да? – сказала она.
– Я бы хотел повидаться с Публием, – сказал Руиз.
– Я пошлю к вам провожатого. Публий оставил приказ, чтобы вас привели к нему в любое время, когда вы пожелаете, без всякого промедления.
Провожатым оказалась тонкая, как угорь, женщина с серой эластичной кожей и лицом хищной рыбы. На жабры у нее были надеты водные пузыри, и говорила она через вокодер.
– Пойдемте со мной, – приказала она, и больше от нее нельзя было добиться ни слова.
Публий работал в своей личной лаборатории, склонившись над прибором микрохирургии. На подносе лежал под наркозом младенец, кожа на его лице с одной стороны была отрезана и оттянута в сторону. Публий резал лицевую мускулатуру ребенка, используя лазерные лучи толщиной с иголку.
Руиз проглотил свою ненависть и омерзение и подождал, пока Публий закончит и повернется к нему, выключив приборы.
– А я время от времени делаю немножко работы для души, – сказал Публий. – Это дает мне возможность не очень-то зависеть от техников и второстепенных ассистентов, так сказать, поддерживает кровообращение в пальцах.
– Давай поговорим относительно того дела, которое ты просишь меня выполнить, – сказал Руиз.
– Разумеется. Ты что, нашел способ получить гарантию на мои обещания? – Казалось, Публия это страшно развлекает, словно он был совершенно уверен, что, как бы ни был Руиз хитер, он, Публий, все равно сможет его перехитрить.
– Не вполне удовлетворительный способ. Но все же сперва расскажи мне, как именно ты собираешься переправить меня с Суука.
Публий пожал плечами.
– Я собираюсь использовать свою способность применяться к любой ситуации, Руиз. Ты же знаешь меня, знаешь, что я оппортунист, человек, который старается воспользоваться любой возможностью. Я сделаю для тебя то, что покажется мне самым подходящим в тот момент.
Руиз наградил его скептическим взглядом.
– Меня это не удовлетворяет. Я прошу тебя быть более конкретным и подробным, Публий.
Публий нетерпеливо побарабанил пальцами по кувезу с младенцем.
– Ладно, ладно, если тебе уж так необходимо быть таким подозрительным… Я тебе скажу, что я имел в виду. Хотя, должен тебе сказать, что твоя позиция довольно недружелюбна.
Руиз кисло рассмеялся. Что он мог ответить?
– Когда ты вернешься, Руиз, увенчанный лаврами успеха, чтобы, как я полагаю, потребовать свою плату, я предполагаю воспользоваться тем, что один из пиратских властителей должен мне услугу. Он переправит тебя на одну из платформ наблюдения Шардов, где ты сможешь пересесть на коммерческий транспорт обратно в Дильвермун.
Руиз нахмурился.
– Значит, теперь я вынужден буду доверять не только тебе, а еще и какому-то звездному пирату? Не так уж мне это и нравится. Ты меня не убедил.
Публий издал досадливый звук.
– Ей-богу, ты просто терзаешь мое терпение своими бесконечными подозрениями. Ну ладно, ладно, если ты не доверяешь мне, я предложу тебе надеть бешеные ошейники, тебе и мне, и поеду с тобой на платформу под начало Шардов, чтобы положиться на их милость.
Руиз не ожидал, что Публий сделает такое смелое предложение. Бешеные ошейники были последним словом договорной технологии и весьма притом эффективным средством. Двое людей, которых обстоятельства вынуждали полагаться друг на друга, могли, если их дело не требовало долгого времени, надеть одновременно взрывные ошейники, которые можно было активировать благодаря контроллеру, находящемуся в руках каждого из них. Однако, если один из тех, кто надел такой ошейник, терял голову или погибал при каких-либо обстоятельствах, ошейник другого участника договора немедленно взрывался. Эти ошейники снабжались фильтрами доброй воли, так что их невозможно было включить без согласия того, кому они надевались. Как только ошейники были надеты, снять их можно было только с согласия обоих участников сделки. Их главное ограничение заключалось в том, что это были приборы ближнего действия. Расстояние между участниками сделки или какой-нибудь массивный предмет между ними немедленно делал ошейники бесполезными.
– Ты наденешь такой ошейник со мной вместе прямо сейчас? – спросил Руиз.
– Не будь смешон. Я очень верю в твои навыки и умения. Ты это и так знаешь. Но, в конце концов, ты принимаешься сейчас за весьма опасное задание, и с тобой может случиться всякое.
– Ага, – сказал Руиз, – значит, проблема остается. Как я могу доверять тебе, пока не выполню задание?
Публий пожал плечами.
– Это твои проблемы, Руиз. Разве твоя ночь тяжкого раздумья не породила никаких планов?
– Я не уверен. Скажи мне, есть у тебя генч?
Лицо Публия слегка сморщилось, словно он откусил от исключительно кислого лимона.
– Да. И что с того?
– Один у тебя есть или несколько?
– Да, да. Трое, собственно говоря, хотя один почти мертвец, а еще один едва натаскан в их умениях и искусствам.
– Угу. Отлично, – сказал Руиз, чувствуя, что кое-какая надежда у него появляется.
– Вот тебе мое предложение. Разреши одному из твоих генчей следовать со мной, надев со мною вместе бешеные ошейники. Я буду полагаться на твою жадность. Даже ты не настолько богат, чтобы списать на накладные расходы генча. Когда мы вернемся, я отстегну генча от ошейника, как только мы с тобой наденем такие же ошейники. Все будут в безопасности и счастливы.
– Абсурдно! – рявкнул Публий. – Почему это я должен рисковать таким значительным количеством своей собственности? – лицо его исказилось оскалом ярости, но, как Руиз и надеялся, коварный огонек засветился в глубине его взгляда.
– Потому что ты очень сильно веришь в мои умения и везение.
Четверть часа Публий кипятился и шумел, но в конце концов он согласился отпустить с Руизом своего самого молодого и неопытного генча.
А Руиз очень надеялся, что самодовольство и самомнение Публия заставили его недооценить хитрость Руиза.