Освобождаясь от пут

[] enahma

– Никогда больше не касайся его, Рон, без его разрешения, – прошипел Невилл. Глаза Рона расширились от понимания.

– Я только… только хотел…

– Если он не хочет разговаривать с тобой, ты не можешь его заставить. Ты не можешь ничего «хотеть»…

Гарри никогда не видел Невилла таким решительным. Он был почти… пугающим.

– Мистер Лонгботтом! Вы думаете, что делаете? – сердито начала профессор Спраут. – Уберите палочку, прежде чем пораните мистера Уизли! И десять баллов с Гриффиндора за драку.

– Профессор Спраут, – вскочил Гарри. – Это просто недораз…

– Мистер Снейп? – бросила она на него холодный взгляд. – Мне не нужны ваши объяснения. Можете идти, перерыв почти закончился.

Гарри открыл было рот, но затем закрыл его. Он кивнул и повернулся, оказавшись перед воротами школы.

– Спасибо, Невилл, – сказал он, когда они дошли до Большого Зала.

– Пожалуйста, – улыбнулся Невилл.

Гарри подумал, что должен перебороть это ощущение проклятости. Однако это не вернуло бы Сириусу его магию. Сириус… после двенадцати лет в Азкабане и двух коротких лет на относительной свободе, когда он скрывался от закона, даже магия была отнята у него раз и навсегда. Обычный образ действий министерства… Пытки и осуждение людей без должного суда, причинение необратимого ущерба из-за слепых предубеждений…

Сириуса, конечно, снова пытали.

Дамблдор скоро должен будет уехать.

Волдеморт опомнился и снова искал способ его заполучить.

Будущим начальником Северуса будет человек, который так беспощадно пытал его прошлым летом.

Тем временем Гарри достиг дверей их комнат. Он прижал указательный палец к белой точке и поспешил войти, стремясь обрести хоть немного покоя.

Гарри вздохнул и вытащил с книжной полки учебник по темным искусствам. Он позанимается вместо того, чтобы расстраиваться из-за новостей.

Буквы плясали в тусклом свете факелов, но Гарри не хотел увеличивать их количество. Он чувствовал, что сумеречная комната удобна и уютна – нет, не темная, он ненавидел тьму в любой ее форме, но затененная. Она была так уютна и знакома, она заставляла его вспоминать их совместные дни, сделавшие из них семью.

Со вздохом Гарри заставил себя сконцентрироваться на текущей главе, которая была о Непростительных заклятьях, их истории, использовании и возможной защите от них. Гарри знал, что от этих проклятий не было никаких защит, так что был потрясен, найдя выход в книге, которая глаила:

«Существуют способы избежать даже трех Непростительных проклятий. А именно:

Сильное желание и решительность против Империуса.

Принятие боли и ситуации против Круциатуса.

Любовь и жертва против Авада Кедавра.

Вышеупомянутые характеристики, которые помогают избегать проклятий, – самые важные для светлого мага.»

С ними БЫЛА возможность бороться.

Первое было Гарри знакомо, и он улыбнулся, подумав о себе прежнем и своем решении. Он боялся, и именно это заставило его пройти Трехмаговый турнир, а не его решение… И его стремления сконцентрировались на выживании. Какое трогательное побуждение!

Вторая тема была знакома по Поместью Кошмара, когда Северус преподал ему значение страдания и боли. Однако это не означало, что он никогда не чувствовал никакой боли. Вовсе нет! Боль все еще была, единственным отличием было то, что его мир не был сосредоточен только на ощущениях.

Боль от Круциатуса была сильнее, когда он концентрировался на ней. Если же он игнорировал ее, как мог, было несколько легче.

Но третья часть об убийственном заклинании была полностью новой. Или… не полностью, потому что была жертва его матери, так давно спасшая его. Но как он мог снова спастись в другой ситуации? Было ли жертвы его матери достаточно, чтобы снова его спасти?

Глупо. Волдеморт никогда больше не попытается уничтожить его убийственным проклятием. У него были свои способы мучить и убивать, ему не нужны эти два слова…

Он все еще думал об этом, когда Северус после ужина вернулся домой.

– Ты не ужинал, – были его первые слова, и он заказал еду коротким движением палочки. – Почему?

Гарри закрыл книгу и положил ее на кофейный столик, взяв взамен тарелку с сосисками.

– Я не хотел. Утром Гермиона дала мне свой «Пророк», потому что прочитала о Сириусе, – его голос пропал, и он почувствовал, как его горло сильно сжалось. – Они… то, что они с ним сделали, наверное, хуже для него, чем все остальное. Он теперь как магл, он снова в тюрьме и все еще невиновен, – голос дрогнул, и Гарри спрятал лицо в ладони. Руки, однако, не задержались на лице. Они поднялись к волосам, и Гарри стиснул их от внутренней боли. – И он даже не знает, что я жив! Он, наверное, думает, что потерпел неудачу, сын его друга мертв… они забрали у него все, все. И я, Северус, тоже лишил его себя, – он не смог продолжить. Тело затряслось от плача. – Я должен был сказать ему, – выдавил он сквозь рыдания.

Его обняли сильные руки.

– Мне жаль, что за последние дни ничего не произошло, – грустным голосом произнес Северус. – Мы ничего не смогли сделать, чтобы спасти Блэка от этой судьбы. Они схватили его, и так как они много лет хотели его поймать, это было первым, что они сделали.

– Он сейчас один…

Оба вздрогнули от сострадания.

– Где теперь директор? – наконец спросил Гарри.

– В моем поместье. Они не допросили Бл… Сириуса, так что они не знают, что мое поместье – штаб ордена и, самое главное, они не знают о тебе. – Когда Снейп произнес последние слова, он сильнее стиснул Гарри. – Слава Богу.

– Но… они еще могут допросить его, – сказал Гарри. – Они в любой момент могут узнать об этом.

– Да, могут, – кивнул Северус. – По этой причине орден сейчас переселяется. Даже Люпин и Энни сменят жилье. Они будут с орденом.

– Так поместье Снейпов снова будет пустым? – от этой мысли сердце Гарри на мгновение остановилось. – Это звучит так… ужасно.

– Для меня тоже, – удивленно произнес Снейп. – Никогда бы не поверил, что однажды буду грустить от того, что Люпин, Блэк и Флетчер покидают мой дом… – выражение его лица внезапно изменилось. Он стал чрезвычайно серьезен. – Квайет, наше положение станет гораздо труднее.

Гарри взглянул на него, их глаза встретились.

– Дамблдора с нами не будет. Он должен делать свое дело в этой войне. Новым директором, скорее всего, будет не Минерва, а Люциус Малфой, – Снейп побледнел, упомянув это имя, – и это будет иметь последствия. Нам двоим будет труднее защититься от опасности. Ты должен быть еще осторожнее. Никогда не уходи с территории школы.

– Я не буду, – торжественно пообещал Гарри.

– Никогда не трогай ничего, происхождения чего ты не знаешь.

– Ладно.