Освобождение Немезиды
Шрифт:
И снова громкий хохот Предателя загремел среди стеклянного леса.
На секунду я увидела это — черный шар, летящий в безграничном пространстве и гадящий на все планеты, которые ему не по зубам. Ничего смешного. Я прошипела:
— Что же твои бесценные, невероятные знания Захватчиков, не дают ответа, как уничтожить пелену Забвения? Или ты этого не хочешь?
Диагностика демптвилями соединения Эльвларда с Предателем между тем не приносила никаких результатов — демптвили словно запутывались, искажались в
— Нам такое не по силам. Когда соединишься с ней сознанием, сама поймешь. И даже сможешь изменить некоторые настройки и вернуть всем память. Забавно будет наблюдать, как страдают дураки! Большинство из них и в глаза-то Кару никогда не видели, а поди ж ты, все о ней ревут! — Предатель скривился. — Уверен, большинство приползет к тебе на коленях, молить вернуть Забвение. Впрочем, у каждого есть выбор — принять свою сущность такой, какая она есть! Не все миры способны отказаться от даров тех, кого мы назвали Захватчиками! Никто никогда уже не будет прежним!
— Так говорят только слабаки и трусы, — твердо ответила я.
Несмотря на защиту демптвилей и браслетов Анадритеи, удар небольшой частью черного шлейфа Предателя достал меня и отбросил на один из стеклянных стволов, выбив из легких весь воздух. Кто бы мог подумать, что черной субстанцией, напоминавшей газ, можно причинять физический вред? Захватчики действовали иначе…
Когда в глазах прояснилось, я увидела, что Эльвлард все так же безучастно стоит на одном месте. Предатель держал его разум где-то вдалеке от происходящего. Ярость тут же закипела в крови:
— Удел слабых — всегда трепать языком о своей «исключительности» и «величии», отличающих тебя от остальных. Но я своими глазами видела, как ты прятался за спину Кары! Ты полное ничтожество, в отличие от всех тех, кого превратил в подобие себя искусственным путем! Когда спадут оковы Забвения, в мире ты один останешься таким! Впрочем, нет! Я положу конец твоему существованию.
— И тогда плена Забвения сожмется, уничтожив Эльзиду. Достаточно убить меня — и всему конец, Элселира, — насмешливо протянул Предатель, удержавшись от нового удара.
— Как будто я поверю в это!!!
Тянуть и дальше бесполезно. Похоже, проверить остался ли Эльвлард собой, можно только на практике. И возвращающееся безумие подсказало путь — свободной рукой я вынула медальон и подняла так, что бы Эльвлард его отчетливо видел:
— Я создала эту вещь исключительно для того, чтобы превратить тебя в человека! А потом, в приступе безумия, вышвырнула в реку и забыла, что вообще его создавала. Подобрал эту вещицу Микасм… До сегодняшнего дня я думала так, но это был не приступ безумия, а наоборот. Стоило убить тебя еще тогда!
Шип Сердца Мира вонзился в зеленый проем медальона.
Эльвлард вздрогнул, как от пощечины. Мне самой казалось, что от чувства вины я сейчас обращусь в пепел, но уловка сработала…
Предатель хотел что-то сказать, но подавился словами. А следом произошло нечто невероятное. Сердце Мира и так и не исчезнувший медальон оттолкнулись друг от друга. Оружие вырвалось из моих рук, пальцы напоследок скользнули по плоти… нет по знакомой материи, которую не производили вот уже многие века.
Рядом стояла Кара, живая и невредимая, все в том же маскировочном серебристом балахоне, предназначенном для зимнего сезона на второй планете.
— Не может быть! — Предатель в ужасе отшатнулся прочь, начисто позабыв о своей силе и «величии».
В другой раз я бы от души над этим посмеялась, но сейчас не до того — с трудом верилось в происходящее. Пришедшая на ум догадка поразила, но, похоже, Сердце Мира и в самом деле было сердцем. Сердцем Кары.
Вовсе не соображения, что такое оружие лучше не отдавать всем подряд в руки, останавливало эту девушку от раскрытия секрета его «изготовления»…
— Прости, по-другому нарушить конфигурацию ловушки никак. Только изнутри. Никогда так не делала, но ведь стоило рискнуть? — извиняюще улыбнулась она, глядя, как меняются эмоции на моем лице. Оружие-сердце снова возникло в ее руке.
А Предатель опомнился. Шлейф растянулся, хлестнул черными плетями по месту, где мгновение назад стояли мы с Карой, высекая из пола осколки и оставляя дымящиеся следы. Мы успели отскочить, но шлейф Предателя продолжал разрастаться, опутывая черными прожилками все не малое пространство зала.
— Убей Кару, Элселира! — прогремел его голос. — Неужели она тебе дороже Эльвларда? Веришь ты или нет, а он умрет вместе со мной! Это я гарантирую! А будешь упрямиться, следующим ударом с тобой будет покончено! Для управления пеленой Забвения я возьму первого попавшегося человека! Не подойдет — не беда! Я создам новый резерв из душ, тот самый, который так впечатлил тебя в зале с костями! И, конечно же, наш драгоценный Эльвлард будет страдать…
— Не слушай его, Алиэрта! — к Эльвларду вернулось сознание, но, увы, в остальном его состояние не изменилось.
— Нет! Я люблю тебя! — громко произнесла я, глядя ему в глаза.
Безумие послушно наплыло на разум, стерло все, швырнуло меня в покой, опьянило безграничностью. Все просто.
— Кара! Отдай мне Сердце Мира!
— Но…
— Делай, что тебе говорят, глупая девчонка! — повысила я голос.
Тонкие пальцы разжались, девушка отдала мне оружие, отступила назад с растерянным, потрясенным видом. Я повернулась к Предателю:
— Видишь? Она ничуть не поумнела. И убивать ее не обязательно.