Освобождение
Шрифт:
Мироныч шёл не оглядываясь. Он взошёл на крыльцо под красным фонарём, дёрнул дверь и подозвал Ванятку. Тот быстро открыл и сразу отпрянул.
– Что там?
Ванятка стоял в шаге от открытой двери и зажимал пальцами нос.
Степан понюхал, из двери тяжело пахло гнилым.
– Да, щас бы противогаз не помешал. – Он закрылся носовым платком и вошёл. В помещении запах стоял повсеместно и равномерно. Мироныч, будто не чувствуя его, почему-то сразу стал подниматься по широкой центральной
Мироныч поднялся по лестнице, повёл носом и пошёл к одной из открытых на этаже дверей. Это была дверь в сервировочную. Степан заглянул туда через плечо Мироныча и увидел, что на столе валяются остатки еды, а на полу лежит наполовину вытекшая бутылка водки. Мироныч вышел из сервировочной и повернул налево. Он дошёл до последней двери, там оказался кабинет с письменным столом и сейфом, ящики стола были выдвинуты, дверь сейфа открыта, и было видно, что и там и здесь все пусто, а на полу валяются какие-то бумаги.
– Нет, это не здесь! – сказал он и пошёл по коридору направо в другой конец. Он шёл, толкал двери справа и слева и только заглядывал. Он толкнул последнюю дверь справа. Степан вошёл вслед за ним и отпрянул. На полу головой в камине лежал человек, Мироныч уже сидел рядом с телом на корточках. Человек лежал ничком.
– Это не Сорокин, – сказал он. – Этого я не знаю!
– Можешь его перевернуть? – с трудом сдерживая тошноту и прикрывая рот платком, попросил Степан.
– Могу, отчего же не могу! – Он перевернул труп. – Нет, так ничего не понять… надо накрыть его чем-то, чтобы не смердел, плотным, жаль нет брезента… Только окна открывать нельзя, воронья и чаек налетит, клевать…
Степан вглядывался в чёрную, обожжённую голову без волос.
– Войти невозможно…
– А ваши придут, у них чё, противогазов не будет?
– И то правда!
Мироныч вглядывался в обезображенное лицо.
– Кажись, я догадываюсь, кто это…
Он не успел договорить, как послышались торопливые шаги в коридоре, и в кабинет вбежал Ванятка.
– Там в саду кто-то есть! – просвистел он шёпотом.
– Где?
– Тама! – сказал Ванятка и махнул рукой в сторону окна.
– Кто?
– Я видел из окна, за кустами…
– Пойдем, покажешь!
Степан и Ванятка подошли к окну, и Степан отодвинул штору:
– Где?
– Вон, в дальнем углу, за кустами, отсюда не видно, а с первого этажа видно!
Степан услышал за спиной дыхание Мироныча, тот встал на
– Я его узнал!
– Кого?
– Этого, – сказал Мироныч и показал пальцем на труп. – Мы за ним ходили, несколько лет назад, когда о нём газеты японские писали, это комбриг Юшков. Нам Номура приказал. А туда, – он показал рукой в сад, – надо бы сходить, дом пустой, а в саду… – он посмотрел на Ванятку, – можа, кто-то… Так получается?
Ванятка кивнул, они подошли к трупу, взяли ковровую дорожку и накрыли ею тело.
– Идём! – сказал Степан.
Они вышли в сад, первым шёл Мироныч, Степан шёл за ним и удивлялся, как хорошо Мироныч ориентируется в этом заведении: «Наверное, бывал тут, и не раз!» Он с удивлением смотрел на тщедушную старческую фигуру Мироныча и думал: «Видать, это сухое деревце выросло-то в сучок! А ещё о бабке своей печётся!»
В саду росли вишни и яблони, в середине был овальный, вытянутый узкий прудик, через который был перекинут красивый, как игрушечный, бамбуковый мостик. Вдоль ограды по периметру росли кусты шиповника.
– Где ты чё увидел? – шёпотом спросил Степан Ванятку.
– Бона, нагнитесь пониже, с-под кустов уже видать ноги, видите?
Они подошли к углу метров на пять, Степан на ходу пригнулся и действительно увидел туфли человека, сидящего на корточках за кустом около забора. Мироныч оглянулся на Степана, тоже пригнулся и неожиданно остановился так, что Степан наткнулся на него.
– Туфли Капитоныча! – прошептал он. – Есть оружие?
– Опасен? – почему-то спросил Степан и вытащил браунинг.
– Бог весть!
Они подошли вплотную к кустам, раздвинули их колючки и увидели сидящего на корточках человека.
– Он! – прошептал Мироныч.
Он подошёл к Сорокину.
Тот сидел, прислонившись спиной к забору, и качал головой взад и вперед. В ногах у него стоял с разинутой пастью пустой смятый саквояж, на который свисали его безвольные руки.
– Что-то шепчет! – тихо сказал Мироныч и вплотную прислонился ухом к губам Сорокина.
Степан тоже подсел к Сорокину и увидел его полуприкрытые с опалёнными ресницами веки.
Сорокин беззвучно шевелил губами.
Мироныч отодвинулся и обречённо сказал:
– Видать, отбегался Михаил Капитонович, дорогой мой начальник! Какую-то прабабушку вспоминает…
Александр собрал своих ребят в саду, в доме тридцать человек не поместились, в первом ряду был Серёжа Арцишевский.
– Поговорим коротко! На длинные разговоры нет времени! Серёжа, сколько твоих?
– Шестеро!
– Хорошо! Вы пойдёте со мной! Машина есть?