Освобожденный Иерусалим

Тассо Торквато

87

В тот самый день, когда должна решитьсяНа поле брани Азии судьба,Вмешаются они все восемь в схватку,Французами переодевшись раньше:С крестами на оружии, под видомТех воинов, которым охранятьПоручено особу полководца,Они его кольцом охватят тесным.

88

В отличие от прочих же, на шлемахУ них значки особенные будут,Чтоб египтяне видеть их моглиПеред собою каждое мгновенье;И под такой обманчивой личинойПредатели должны в разгаре бояОтравой напоенное смертельнойОружие

вонзить Готфриду в грудь.

89

И мне самой служить, увы! пришлосьИх замыслам преступным: эти рукиЧертить злодеям вынуждены былиОружия и платья образцы;Хотя и подневольно, под угрозой,Загрязнена я тем же преступленьем.И вот, Вафрин, причина, что меняТеперь бежать отсюда заставляет.

90

Увы! и не одна еще…» РумянцемЕе внезапно вспыхивают щеки,И опускает взор она, неясноПроизнося последние слова.«А, милая моя! – перебиваетЕе Вафрин встревоженный, – так значит,Есть и другие тайны у тебя,Которые открыть ты мне боишься?»

91

Вздох испустив глубокий, продолжаетОна дрожащим голосом: «Беги же,Бессильная стыдливость, от меня!Зачем скрывать я дольше буду пламя,Что никаких преград уж знать не хочет?Должна была таить его я прежде:Разбитые оковы уважатьОбязана ль, беглянка, я отныне?

92

Пережила я гибельную ночьИ для себя, и для своей отчизны:Нет царства у меня и нет престола;Но это – лишь начало бед моих,И в их числе беды нет самой горшей.Я в эту ночь ужасную навекиСебя самой лишилась; отдалаИ сердце ей, и разум безвозвратно.

93

Вафрин, ты помнишь это; вся дрожаОт ужасов резни кровопролитной,К Танкреду устремилась я навстречуВ тот миг, когда входил он в мой дворец,И, пав к его ногам, я возопила:«Будь милостив, суровый победитель!Не о пощаде жизни я молю,А о спасенье девичьей лишь чести».

94

Он, руку протянув мне благосклонно,Сказал: «Ты не обманута надеждой;Отныне я – защитник твой, царевна».И вот тогда почувствовала я…Что именно, сказать я не сумею,Но сладостное нечто, неземноеКо мне проникло в сердце, и душаМоя была огнем объята вскоре.

95

Танкред меня вначале утешал,Свои к моим примешивая слезы,И вдруг сказал однажды: «ВозвращаюТебе я и свободу и богатство».Увы! благодеянье это былоЛишь видимым, Вафрин; разбив оковы,Вернув богатство суетное, онВ тот миг стал сердца моего владыкой.

96

Как трудно скрыть любовь! С тобою частоБеседы я вела о господине;Я в слабости своей не признавалась,Но ты, ее приметив, говорил:«Эрминия, тебя снедает тайна».Отнекивалась я всегда упорно,Но вздохи изменяли мне, глаза же,Быть может, тайну выдали тебе.

97

Злосчастное молчанье! Ах, зачемТогда я избегала исцеленья!Пришлось же мне впоследствии бесплодноПорвать узду моих желаний

страстных.Уехала я со стрелою в сердце,Что ранила его. Была близкаЯ к смерти, но любовь, мне жизнь спасая,Разбила все стыдливости оковы.

98

Пустилась я на поиски того,Кто, причинив мне столько мук, был властенОдин их прекратить; мне угрожалиОпасности от злых людей повсюду;Спасение от них в конце концовВ пустыне я нашла уединенной,Где, посоха из рук не выпуская,Жила в лесу с простыми пастухами.

99

Однако вскоре гибельное пламяВновь разгорелось в сердце у меня,И сделала еще раз я попыткуС Танкредом увидаться; но вернулаНагрянувшая новая бедаМеня ко всем пережитым печалям:Дорогой в руки египтян попавшись,Я с ними же и в Газе очутилась.

100

Представленная грозному вождю,Все о себе ему я рассказала;Он пожалел меня, и при АрмидеЯ обрела себе приют почетный.Вафрин, вот повесть скорбная моя:От воли к рабству и от рабства к волеСудьба меня бросала; но донынеХраню любовь я все же к первым узам.

101

О Небо! Неужели тот герой,Что вечными сковал меня цепями,Мне скажет: «Нет скиталице приюта!»И оттолкнет меня? Ах, если б толькоМеня он с прежней ласковостью встретилИ возвратил мне прежнюю неволю!»Так ехали они и ночь и день,Беседой задушевной развлекаясь.

102

Вафрин по безопаснейшим тропинкамЭрминии указывает путь;Перед закатом солнца в океанеОни почти Солима достигают.Кровавые следы их к луже кровиПриводят; посредине исполинскихРазмеров виден воин: хоть и мертвый,Он все ж хранит в лице угрозу, мнится.

103

Они в нем по доспехам узнаютНеверного, и путь к заветной целиВафрин без остановки продолжает;Подальше он другое видит тело.«А, это – христианин, – говорит, —Здесь было бы грешно проехать мимо».Приблизившись, лицо он обнажает.«Танкред! Танкред! Мой господин! О, Небо!»

104

При этом крике горести душевной,При драгоценном имени ТанкредаНа части разрывается царевныНесчастной сердце: все забыв, онаСпешит на крик в безумном исступленье;Спешит, летит, соскакивает наземьИ припадает к бледной, помертвелой,Но все еще прекрасной голове.

105

Из глаз ее ручьями льются слезы,Со вздохами мешаются слова:«Куда меня привлек мой жребий жалкий?Танкред со мной! Тебя я вижу снова,Но ты меня, увы! уже не видишь!Я у тебя перед глазами, ты жеЗакрыл их плотно! Я тебя нашлаЛишь для того, чтоб потерять навеки.

106

Несчастная! могла ли думать я,Что мне твой вид послужит лютой казнью?Зачем я раньше зренья не лишилась!Увы! где это пламя, что живилоТо гневные, то нежные глаза?Под вечной пеленой они сокрыты.Где розы щек твоих? Где твоегоЧела небесный блеск? Что с ними сталось?