От клубка до праздничного марша (сборник)
Шрифт:
– Нет, Вы сравните, сравните цвета, дорогая Глиняная Ваза! – настаивала Чашечка Цветка. – И Вы поймёте, что мой белый даже получше их белого. У них он какой-то мёртвый – словно они и в самом деле иному миру принадлежат! А у меня – у меня он такой живой и свежий, видите?
«Мёртвый!» – опять переглянулись королевские чашки. Это их-то цвет – «мёртвый»! Тот цвет, которого добивались столетиями – убирая из него все мешающие абсолютной белизне оттенки… Ох, пора им убираться с этой клеёнки, пока у них разрыв сердца не случился.
– Оставим цвет, – из последних сил прошептала Глиняная Ваза. – И вообще прекратим этот бессмысленный разговор! Позволю себе только заметить,
– Всего на двенадцать персон? – с сочувствием переспросила Чашечка Цветка. – Боже, какая бедность… Когда мы два дня назад у себя на лугу праздновали день рождения Старого Шмеля, луг был накрыт на триста тысяч персон и по окончании обеда все пили нектар из таких же, как я, чашечек – трёхсот тысяч таких же, как я, чашечек. Вот это я понимаю – сервиз, вот это я понимаю – богатство! А Вы – «на двенадцать персон»…
Тут королевские чашки убрали с клеёнки – и умиравший от стыда стебель цветка наконец-то распрямился в полный рост, уже больше не стесняясь своего присутствия на столе. И Чашечка Цветка вознеслась высоко над тем местом, где только что стояла королевская фарфоровая пара.
– Слава Богу, их унесли, – вздохнула Чашечка Цветка, – а то я, дурочка, совсем разошлась от радости, увидев родственниц! Правда, не надо им было, наверное, рассказывать про день рождения Старого Шмеля: как-то высокомерно получилось по отношению к этим двум скромным молчаливым дамам…
Поводок от собаки
«Только бы не запутаться! – запыхавшись, повторял самому себе Поводок, одним концом прикреплённый к собачьему ошейнику, другим – обмотанный вокруг руки в перчатке. – Что угодно… только бы не запутаться!»
Опасения его были очень даже понятны: та Собака, от которой был этот Поводок, только и знала что бегать вокруг деревьев. А кто ж не знает, к чему приводит беготня вокруг деревьев! Впрочем, если кому-то это всё-таки неизвестно, объясняю. Беготня вокруг деревьев чаще всего приводит именно к тому, что поводок запутывается: обматывает какой-нибудь ствол – и сам не знает, как быть дальше… Между тем запутавшийся вокруг дерева поводок – это, доложу я вам, совсем невесёлое зрелище.
Но Собака бегала кругами.
Собака бегала кругами.
Собака бегала кругами…
…пока наконец не остановилась как по команде. При том, что команды никакой не прозвучало.
– Почему я остановилась? – спросила сама себя Собака, но ответить сама себе не смогла.
А ответ был проще не придумаешь: поводок запутался. Запутался – да ещё как!
– Теперь конец, – сказал сам себе Поводок. – Теперь меня пе-ре-ре-жут.
И скажем честно: доля вероятности в таком опасении была. Для поводка ведь нет большего несчастья, чем быть пе-ре-ре-зан-ным – подумайте сами! Ведь пе-ре-ре-зан-ный поводок – это, в общем, уже и не поводок… это как, например, с помидором: перерезанный помидор – уже не помидор, а начало салата.
Однако события развивались с молниеносной быстротой. Поводок и испугаться по-настоящему не успел, как рука в перчатке отстегнула Собаку от поводка, схватила её под мышку – и вперёд!
– Постойте! – хотел крикнуть Поводок-от-Собаки вслед… но крикнуть не успел: след уже простыл.
– Так… – сказал Поводок-от-Собаки. – Вот теперь совсем ничего не понять.
И скажем честно: доля правды в таком заключении была, потому что действительно не понять, перестаёт ли поводок быть поводком при отсутствии собаки или… или не перестаёт!
Как раз этот вопрос и задал Поводок-от-Собаки самому себе, но ответа от самого себя не услышал. Тогда он задал тот же вопрос дереву, вокруг которого был обмотан и которое – при ближайшем рассмотрении – оказалось Тополем Серебристым.
Тополь Серебристый задумался настолько глубоко, что его шевелюра заходила ходуном.
– Вот что я Вам скажу, дорогой Вы мой Поводок-от-Собаки… если я всё ещё могу называть Вас этим именем… – обстоятельно начал Тополь Серебристый. – Лишившись собаки, Вы, видимо, не только не перестали быть поводком, но даже не перестали быть Поводком-от-Собаки.
– Значит, всё в порядке? – обрадовался Поводок-от-Собаки.
– С Вами – да, – откликнулся Тополь Серебристый и загадочно добавил: – Но не со мной.
– А что не в порядке с Вами? – опешил Поводок-от-Собаки.
– Дело в том, – так же обстоятельно, как и начал, продолжал Тополь Серебристый, – что я каким-то непостижимым образом начинаю становиться… гм… боюсь этого слова: собакой.
– Вы? Собакой? – чуть не задохнулся Поводок-от-Собаки.
Тополь Серебристый кивнул:
– Конечно! Если на мне теперь собачий поводок, я собака…
– И… и как Вы себя чувствуете – будучи собакой? – запереживал Поводок-от-Собаки.
– Несколько… необычно, – честно признался Тополь Серебристый. – Я уже довольно сильно привык быть деревом…
– Что же теперь делать?.. – совсем озадачился Поводок-от-Собаки.
И в это самое мгновение почувствовал, что разматывается и натягивается. А уже через минуту крепкая рука держала его за один из концов – Поводок-от-Собаки с трепетом обернулся на другой конец…
…с этого памятного дня по главной аллее Городского Парка частенько прогуливался Небольшого Роста Старичок, державший на поводке Тополь Серебристый. Тополь Серебристый послушно шёл рядом и никогда не забегал ни вперёд, ни назад… а бегать кругами – это уж и вовсе Боже упаси! Говорят, что многие специально приходили посмотреть на собаку такой редкой породы и даже просили у Небольшого Роста Старичка щенков… когда они, дескать, будут.
А Небольшого Роста Старичок в ответ только таинственно улыбался и говорил:
– Насчёт щенков… этого я Вам пока твёрдо обещать не могу.
Танцы в золотом луче
– Разрешите пригласить Вас… – Пылинка-Кавалер потупил взор: он был не из этого золотого луча, а из другого, соседнего. Сюда он залетел случайно.