От ненависти до любви – один гном
Шрифт:
Сначала она хотела привычно возмутиться, но это оказалось так тепло. Ее губы были синие, а его – горячие. А Джейкоб все равно не узнает.
– Ну, как? – тихо спросил Каллен спустя пять или десять минут.
Белла облизнула влажные губы и задумчиво причмокнула:
– Мм… тепло.
– Всего-то? – нахмурился парень, почувствовав себя задетым. Ему-то вдруг показалось, что ей нравится.
Белла хитро улыбнулась, из чего стало ясно, что она опять его дразнит.
– Ну, и вот, я снова тебя ненавижу, -
– Этот? – бессовестно испытывая терпение Эдварда, Белла показала ему кончик языка.
– Аррр! – зарычал Каллен и снова ее поцеловал.
И тогда пещера снова сказала:
– Ква!
На этот раз они оба подпрыгнули.
– Да что же это такое-то? – возмутился парень. Впервые наступил момент, когда Белла его почти не раздражает, а даже – где-то в глубине души – нравится, как снова кто-то им мешает. Сначала это был ее дурной характер, потом Джейкоб, теперь «ква».
– Надо посмотреть? – предложила девушка.
Пришлось расстегнуть куртку и выпустить девушку на холод. Белла многозначительно на Эдварда посмотрела, и тот снова закатил глаза. Однако снял куртку под ее торжествующим взглядом и отдал. Куртка была достаточно длинной, чтобы прикрыть девушке ягодицы и согреть.
Эдвард взял со стены факел и пошел освещать темную часть.
– Они вообще гаснут когда-нибудь? – поинтересовалась девушка, глядя на яркое пламя.
– Понятия не имею, - проворчал парень, недовольный тем, что их прервали на почти-самом-интересном-моменте. – Может, они волшебные.
Землянка была округлой, с довольно высоким потолком, с которого привычно свисали ободранные корни. Огонь высветил дальнюю часть, ребята не поверили свои глазам, когда увидели две ржавые металлические двери.
– Выход! – обрадовался Эдвард, хватаясь за толстую проржавевшую ручку.
– Подожди! – предупредила Белла. – Посвети сюда. Здесь что-то написано.
Эдвард вернулся, с удивлением разглядывая невысокий постамент, типа памятника. Они даже не заметили никого живого, пока с вороха старых листьев им снова не сказали:
– Ква.
– Вот она! – обрадовался Каллен тому, что у них не галлюцинация.
Жаба была большой и бородавчатой, на вид очень противной.
– Фу-у, - сморщилась Белла и начала читать то, что написано: - «За одной дверью ждет вас выход, за другой – смерть. Вы можете задать мне один вопрос».
– Чертовщина какая-то, - пробормотала Белла. – Она что, умеет говорить?
– Это Хэллоуин, детка, - усмехнулся Каллен.
– Ну, давай, спроси у нее, за какой дверью наш дом.
– Правая или левая? – задала вопрос Белла.
– Ква.
– Чудесно!
– Каллен закатил глаза и развернулся к дверям. – Давай просто пойдем.
Белла наклонилась над лягушкой, внимательно разглядывая ее.
– Может, она просто обиделась, что я хотела ее съесть? – предположила она.
– А ты хотела? – поддел Эдвард.
– Милая лягушечка, - попросила Белла, проигнорировав издевку Каллена, - ну, пожалуйста, скажи, куда нам идти!
– Ква.
– Белла, она не умеет говорить, неужели не ясно?
– Ну, а как же все остальное волшебство? – расстроилась Белла. – Гномы есть, факелы не гаснут. Значит, и у жабы есть секрет.
– Ну, может, это мы недостаточно сказочные, чтобы ее понимать? – предположил Эдвард и взялся за ручку двери. – Я выбираю правую.
Белла покачала головой, привычно споря:
– Левую, Каллен. Она лучше выглядит. Не такая ржавая. Да и ручка блестит, словно ею пользуются чаще.
– Угу, - напомнил Каллен слова гномов, которые те произнесли прежде, чем их тут закопать, – и поэтому отсюда никто никогда не возвращался.
Белла опасливо отдернула руку от левой двери, вынужденная признать, что чертов Каллен снова прав.
– Ну, ты со мной или нет? – пригрозил он, и Белла, подойдя ближе, взяла его под локоть.
– Еще одно, - сказал вдруг он и наклонился, чтобы снова девушку поцеловать. Хотя Белла и не была связана, почему-то она не сопротивлялась и сразу ответила ему. Когда они выйдут наружу, то снова начнут ругаться. Нужно пользоваться моментом, пока он есть.
– Упс! – дверь раскрылась, в лицо ударил свет.
Следующее, что они увидели, это старую улицу, с которой все началось. На Белле снова были перепачканные белые крылья, на Эдварде его куртка, а в руках сломанная трость.
– Может, мне ему вмазать? – предложил Джейкоб, и у Беллы возникло чувство дежавю, как будто она вернулась в прошлое… или как будто все, что случилось в Подземелье, ей лишь померещилось.
– Я сама ему могу вмазать! – произнесла она, уверенная, что должна сказать эту фразу.
– Но тогда я почувствую себя лишним, - пожаловался Джейкоб.
– Может, оставим их ругаться, а сами пойдем домой? – устало предложила Таня.
– Время позднее, и им недалеко. Сами дойдут. А то родители начнут беспокоиться.
Удивленно Белла смотрела, как Джейкоб в костюме Волка уходит, а Таня в костюме Суккуба берет его под руку, как будто они давние друзья. Прижималась, правда, она к его руке совсем не по-дружески. И когда это они успели спеться?
Белла повернулась и встретилась с круглыми глазами Каллена, который смотрел на нее, как будто она привидение.
– Чтоб у тебя… костюм назад не приняли? – неуверенно сказала Белла, и это прозвучало как вопрос, а не как утверждение.
– Чтоб у тебя… колготки порвались? – так же вяло ответил Каллен, которому удивительно шла шляпа с большим красным пером, похожим на кровь.