ОТ ПАТРИОТИЗМА К НАЦИОНАЛИЗМУ

ГОРОДНИКОВ Сергей

Не будем останавливаться на других, очень верных соображениях, которые можно только одобрить всеми доступными для националиста способами, и остановимся на вопиющих несуразностях.

Сразу видно, что автор гуманитарий, то есть мало смыслит в политэкономии. Он даже и близко не понимает причин того, что у нас происходит. Ему бы следовало вдумчиво оценить важнейший закон общественного развития, открытый К.Марксом - закон обязательного соответствия производственных отношений характеру производительных сил. (Для меня вообще непостижимо, почему лишь я за сотню лет после открытия этого закона понял, что Национальная революция, в частности одна из её форм национал-социализм, прямо вытекает из этого открытия К.Маркса!)

Только оголтелый патриот, пропитанный чуждой рационализму православной косностью, не видит, что наши нынешние проблемы напрямую связаны со страшной отсталостью русского

городского социального сознания. Ведь что у нас произошло? Коммунистический режим совершил экономический прорыв страны к уровню мощной военно-промышленной державы. Но сделал он это через жёсткую административную систему государственного управления, при сверхнеэффективном ведении хозяйственных дел, за счёт экстенсивных способов хозяйствования и использования человеческих ресурсов. К военно-промышленному строительству любой ценой и любыми средствами режим принуждали обстоятельства политического выживания. Военно-промышленная мощь Советского Союза росла не потому, что большевики изначально ставили создание промышленной сверхдержавы своей целью, - указание на такую цель нельзя найти ни в одной работе В.Ленина, как главного стратега большевизма. Но потому, что геополитическое положение государства императивно заставляло его в ХХ столетии иметь для собственного выживания современнейшую военно-промышленную машину, созидание которой оказывалось невозможным без жесточайшей социальной дисциплины, без жёсткого социального порядка. Однако нашей “русской душе” не присуща сознательная личная дисциплина и дисциплина социальных отношений, которая вытекает из самой сути духовной культуры. Ибо культура у нас крестьянско-народная и ортодоксально православная, чуждая упорядоченности, требующейся для городского образа жизни!! Поэтому насаждать дисциплину, необходимую для индустриального развития, коммунистическому режиму пришлось чрезвычайными и жестокими мерами всеохватного принуждения, не обращая внимания на то, какой ценой давалось экономическое развитие Советского Союза.

Пока можно было покрывать неэффективность промышленного производства дешёвым по добыче сырьём, сверхэксплуатацией русского народа, - которая и надорвала русский народ демографически, - до тех пор режим насильственной государственной дисциплины, идущей сверху, мог наращивать военно-промышленную мощь. Но когда сверхдешёвые ресурсы были исчерпаны, то промышленное производство стало терять рентабельность, и как раз по причине страшенного несоответствия низкого уровня социальной культуры производственных отношений достигнутому высокому уровню производительных сил. Перестройка и демократизация показали, что русское народное мировосприятие дикое и хаотичное, русская разболтанность и духовная дряблость просто позорные, мы не современны, но что ещё ужаснее - агрессивно несовременны. Оказалось, чтобы спасти страну от экономического и социального одичания, нашему народу нужно показать плётку и “железную руку”. И промышленное производство стало разваливаться, - и будет разваливаться!!!
– пока не опустится до уровня народной культуры социальных отношений!

Из этого и только из этого политэкономического противоречия между потребностями промышленного производства в высоком уровне городской социальной культуры производственных отношений и действительным уровнем социальной культуры русского народа и вытекает историческая необходимость в социальной революции, культурной революции, духовной революции, - чтобы именно и снять это проклятое противоречие! Но на нынешнем этапе развития государства такая социальная революция не может быть никакой иной, кроме как революцией Национальной!

И эта революция есть лишь начало Национальной Реформации, для завершения которой необходимо воспитание национал-корпоративного самосознания в трёх поколениях, то есть в течение порядка шестидесяти лет. Причём характер Национальной революции и Национальной Реформации напрямую зависит от того, какая промышленность потребуется государству для создания адекватной его геополитическим целям экономики.

Национал-социализм в Германии, который разрешал те же самые проблемы качественного изменения социальной культуры немцев, потому и был жёстче, чем фашизм в Италии, а тем более в Испании и так далее, что осуществление объективных стратегических целей германского государства гораздо сильнее зависело

от становления крупного промышленного производства. Потому и уровень производственных отношений, их социальная культура, общественная этика национального корпоративного труда в Германии обязательно должны были стать гораздо выше, нежели в других европейских странах.

Но ни национал-социалисты Германии, ни фашисты других стран теоретически не поняли причин Национальной революции! Ход развития этих революций во многом испытывал воздействие гениальной политической интуиции ярких личностей Муссолини, Гитлера, других исторических деятелей, и явно в недостаточной мере опирался на солидное теоретическое осмысление. Поэтому в них и было столько мистики, чтобы скрыть слабую интеллектуальную основу идеологии, поэтому и слабой была стратегия, которая по своей сути не может опираться на интуицию. Поэтому в конечном итоге и потерпели катастрофы эти режимы, ибо лидеры не сознавали должным образом причинно-следственных закономерностей исторических событий и не могли поставить серьёзных, обоснованных стратегических целей общественному и экономическому развитию своих стран. Они бросались на решение главным образом вопросов тактических, обусловленных политическими обстоятельствами, избегая подробно рассматривать их в контексте хода истории. А как очень верно подметил В.Ленин: приступать к решению вопросов тактических, не прояснив до конца вопросов стратегических, - значит, рано или поздно, но обязательно оказаться в политическом тупике.

И причины Национальных революций почти всеми не понимаются до сих пор! Иначе одному из лучших знатоков национал-патриотических идей интеллектуальных кругов Европы А.Иванову не пришло бы в голову сравнивать нынешние праворадикальные движения в Германии с отечественными националистическими партиями. Национальная Реформация в Германии уже завершается, там правые партии уже не имеют политэкономических оснований призывать к социальной революции в том её качестве, которое определяется как революция Национальная, так как Национальные революции в этих странах уже произошли. Тогда как Россия приближается к Национальной Реформации, стоит на пороге Национальной революции вследствие внутренних противоречий, которые не разрешимы иначе, как через коренное изменение всего русского мировосприятия, преобразования его в мировосприятие цивилизованной капиталистической нации!

Такую задачу можно разрешить только посредством сильного государства, только националистической военно-политической диктатурой. Националистическая диктатура для осуществления Национальной революции есть глубинная потребность самого государства, точно так же, как именно потребность государства сделала возможными Преобразования Петра Великого. И объединение России, Украины и Белоруссии в единый государственный организм с целеполаганием создания собственно русской нации, отталкивающейся от древнерусского Архетипа, а не от современного разделения на русский, украинский и белорусский народы,– такое объединение не есть проявление чьей-либо субъективной воли, не умозрительное пожелание, а естественная цель государства как особого организма!

А.Иванов хочет бороться с естественными целями государства? Ради бога. Но я убеждён, что государство его раздавит в этом вопросе и даже не обратит внимания, что раздавило великого борца за русскую самостийность. Чтобы сохранить устойчивость в Евразии, в русскую нацию поглотятся все, в ком возможно воспитать высочайшую городскую социальную культуру промышленных производственных отношений. В первую очередь белорусы и украинцы, которые переживают тот же глубокий кризис народного социального мировосприятия, что и русские.

В связи с чем следует подчеркнуть следующее. Фраза А.Иванова: “Пора понять, что нет сегодня у России злейшего врага, чем Украина, что по части русофобии Украина давно превзошла все прочие страны “ближнего зарубежья”, - эта фраза для политической истории вообще крайне не умна. Она свидетельствует только о невежестве автора в исторических познаниях и неумении делать из прошлого своего народа важнейшие для настоящего выводы. В своё время у Великого княжества Московского не было более злого и непримиримого врага, чем Тверское Великое княжество. Так что ж из этого следует с национал-патриотической колокольни А.Иванова? Для практической политики ровным счётом ничего. С нашей же точки зрения следует: Великая Смута разрушила местническую, идущую от племенных традиций политическую самодостаточность феодальных княжеств и произвела на свет новое качество общественной организации русского этноса, - а именно, великорусский народ, для которого прежняя кровавая междоусобица княжеств представлялась непонятной и далёкой, как исторический анахронизм.