От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V
Шрифт:
Ворон напыжился, возмущенно каркнул и изрек:
— Порою чувствую — устал,
И знаю — я не остроумен.
Но все ж стремлюсь держать удар —
Пускай решат и млад и стар,
Что, иногда, не просто Мун он,
Он — Аполлона аватар.
После чего с явным чувством превосходства воззрился на призрака. Тот обиженно замерцал. Потом задумался и через пару мгновений парировал:
— Вначале все это было лишь Атманом, единственным. Он пожелал: "Пусть будет у меня жена — тогда я смогу произвести потомство; пусть у меня будет богатство — тогда
Мун тихо застонал.
— И откуда на мою голову столько ударенных?! — вопросил он пространство. — Один очеловечился и теперь развлекается, как может, — дух недоуменно склонил голову, — другой поохотиться решил… Ты понимаешь или нет?! — вдруг заорал ворон. — Даккен вышел на охоту! А тут такое!
Призрак растеряно захлопал провалами глазниц.
— Он подумал: "Если я его убью, у меня будет мало пищи", — забормотал он и начал отступать в глубину коридора. — Тогда той речью и тем телом он сотворил все, что существует здесь: ричи, яджусы, саманы, заклинания, жертвоприношения, людей, скот. Все, что он произвел, он решил пожрать. Поистине, он поедает все, поэтому природа смерти — адити. Кто знает природу смерти — адити, тот становится поедателем всего, что существует, и все становится его пищей.*
Мун тяжело вздохнул и сделал крылышком струсившему привидению.
— Одно пустое бормотанье,
Когда б с кем говоришь, ты знал!
Что мне "священные писанья"?
Не сам ли я их сочинял?
Мне нужно выпить, — поразмыслив, сообщил он пустому коридору и, вспорхнув, направился в пролет служебной лестницы.
Тедди тщетно пытался понять, что же он сделал не так. Она же сама на него вешалась! Так откуда это разочарование в глазах и настойчивое желание поскорее выгнать его из номера? Неисповедимы настроения женщины! Мысленно пожав плечами, портье прикрыл за собой дверь, пересек коридор и вышел в холл. В тот же момент на этаже остановился лифт. Двери, скрипнув, разъехались в стороны, и Тед нос к носу столкнулся с прекрасной вампиршей. Девушка отшатнулась. Но прежде, чем портье успел схватить ее за руку, тонкие ноздри затрепетали, Луиза принюхалась и вздрогнула. Глаза ее расширились. Тед поморщился. Из-за того, что Бэлла слишком непрозрачно намекнула на нежелательность пребывания в ее номере новоявленного любовника, он не рискнул воспользоваться ее ванной и теперь прекрасно представлял, как ударил по чуткому вампирскому нюху запах пота и секса. В голове бывшего вампира мелькнула безрадостная мысль, что момент, пожалуй, не самый подходящий для того, чтобы просить Лу о помощи. Он совсем уж было собрался ретироваться, но тут она сама схватила его за рукав
— Т-т-т-теод-д-ор! — заикаясь, протянула девушка. — К-как?! К-как вам это удалось?!
Тедди невесело усмехнулся, сразу сообразив, что речь идет не о соблазнении Бэллы, и развел руками.
— Я же сказал: инопланетяне. Из восемнадцатого номера, — он постарался придать своей удовлетворенной физиономии максимально несчастный вид и с горечью добавил: — Но вы предпочли не поверить мне, прекрасная Луиза. Может, теперь вы войдете в мое бедственное положение и согласитесь меня обратить…
— Из восемнадцатого? — перебила его вампирша, и Тед кивнул. — Они это могут?
— Как видите! — вздохнул несчастный смертный.
В следующее мгновение Луиза сорвалась с места и бросилась вниз по лестнице.
— Луиза! А как же я?! — закричал ей вслед несчастный портье.
— Вы не цените своего счастья, Теодор! — донеслось до него откуда-то снизу.
— Ненормальная, — пробормотал Тедди, нажимая кнопку вызова лифта. — Совсем подвинулась от жизни с этим черным чудовищем…
*Ригведа. Брихадараньяка-упанишада.
Глава четырнадцатая
ТАКАЯ МИЛАЯ ЛЕДИ
Меламори
Непредвиденный визг многоканального телефона заставил сердце портье стремительно забиться. Но, несмотря на остроту восприятия, подобным ощущениям Тедди-бой был несказанно рад. Погладив грудь, он снял трубку и вежливо произнес:
— Портье…
— СКОТИНА! — донеслось с того конца провода.
— Бэлла? — узнав голос, переспросил портье.
— Что ты со мной сделал, урод?!
Тед довольно потянулся.
— Ты стала женщиной, милая…
— Чтоб ты сдох! — пожелала блондинка и повесила трубку.
Тед тяжело вздохнул. Ничего, перебесится. Но тут ему в голову закралась подозрительная мысль, очевидно, навеянная дневным ликбезом Муна.
— А вдруг ей не понравилось? — прошептал Теодор и растерянно плюхнулся в кресло.
Поразмыслив еще немного, он решил все же подняться на третий этаж и выяснить, чем же так не угодил неугомонной блондинке. К тому же в голову (и не только) закралась весьма будоражащая мысль, что, возможно, при личной встрече…
Портье, дожидаясь лифта, насвистывал веселую мелодию. Его очеловеченное темечко, не ожидая беды, пульсировало в такт игривому сердцу, стук которого, Тед еще не так давно и не надеялся снова услышать.
Характерный звон известил о прибытии скрипучей жестяной коробки. Подмигнув себе в отражении открывающихся дверей, Тед вошел в лифт и расслабленно оперся о стальной поручень. С приклеившейся к физиономии глупой улыбкой портье потянулся к кнопке третьего этажа, но так и не нажал ее, испугавшись неожиданно влетевшего Муна. Разъяренная птица, не гнушаясь отборной вороньей брани, агрессивно вцепилась когтями в лицо Теда, и что есть силы, клюнула портье в темечко. Парня подкосило, и он безвольным мешком сполз на пол.
— Вот волокита! Ах ты, бабник! Донжуан воскресший, женолюбец! — хлопая крыльями по ушам портье, верещал ворон. — Кобель! Котяра! Клыкастый соблазнитель! Юбочник! Селадон чертов! Ферлакур недоделанный!
— Мун… Мун… — жалобно заблеял Тедди. — Ты сдурел! Мун! Что я сделал?
Ворон клюнул портье в глаз и закаркал:
— Я сейчас объясню тебе, что ты сделал. Мономан ты перманентный! Соитер безмозглый! Ты хоть знаешь, что монсеньер сделает со мной за эти твои трехминутные копуляции?!
Зеркальные двери тихо закрылись и, забыв про повседневный скрип, лифт дернулся и куда-то поехал.
Тед стоял в пустынном холле третьего этажа, пытаясь вспомнить, как и зачем он здесь оказался, и рассеяно рассматривал картину, висящую в дальнем углу. Небольшой холст, тусклые мазки кисти — девушка с огненными волосами целует шею мужчины, лежащего у нее на коленях. Сонная дымка, прикрытые глаза, руки-плети сонная дымка, прикрытые глаза, руки-плети ни капли динамики. Два человека будто решили заснуть в неудобных позах, а художник не поленился изобразить эту скучную сцену небрежными штрихами.